Анатолий Ильинский - Лодка
— На планете Салента, — тут же появилась карта звёздного неба и приблизила район с планетой в центре, — продолжаются вооружённые столкновения между правительственными войсками и повстанцами. Верховный правитель Саленты, — камера, продолжая приближаться, проткнула ледяной панцирь бело-голубого шара планеты, и как бы упав на шпиль крыши огромного здания, показала одну из его комнат. В ней о чём-то очень горячо говорил тёмно серый лохматый абориген, — призвал на помощь корабли Лиги для поддержания порядка и законного правительства. Однако лидер революционного комитета Шурш Снаудер, — на экране возник ослепительно белый очень спокойный и очень волевой салентиец, — обратился к международной общественности с просьбой о невмешательстве во внутренние дела уже существующей Республики: — "Революция, — сказал он в своём обращении, — это воля преобладающего неимущего большинства, а значит — народа. И если вы хотите задушить революцию, то значит — хотите задушить и сам народ. Тогда о каких правах личности и демократии может быть вообще речь? Поэтому раз уж всем вам так дороги права и свободы, позвольте самому народу в своём доме решать свою судьбу".
Последний оплот правительственных войск порт Лакри, — на экране возник космопорт. Тёмно-серые и серые вооружённые салентицы бежали по нему во всех направлениях, — обороняется из последних сил. Власти надеются продержаться до подхода новейшего крейсера Лиги "Аугусто", — во всей красе предстал корабль ЛСГ, несущий как награды своё вооружение, — который, не смотря на запретные рекомендации международного комитета и резкого протеста Метрополии, был сегодня отправлен с миротворческой миссией в этот горячий район. Президент Лиги в своём заявлении объяснил это так: "Мы хотим лишь остановить кровопролитие, а заодно убедиться, что это действительно народная революция, а не очередное захватническое распространение Метрополии к пределам вселенной".
Однако все эти подозрения, последствие инерции отработанной схемы противостояния Метрополия — Лига, и, скорее всего, беспочвенны, — на экране снова царствовала дикторша:
— Хотя и, как стало известно из неофициальных источников, незадолго до освещённых здесь событий родной брат лидера повстанцев Кливмел Снаудер, — пошли кадры с салентийским адмиралом разговаривающего с людьми в форме, — побывал на одной из баз ВКС Метрополии. Где имел несколько встреч с одним из высших государственных чиновников. Но речь там, скорее всего, шла о покупке устаревших типов кораблей.
Тем более что район Саленты печально известен, как чрезвычайно страшное место для космонавтов. Сама по себе уже, ужасная навигация, — вновь появившаяся карта демонстрировала публике глубины космоса, — здесь изобилует массой смертельно опасных, неизученных явлений. Поэтому корабли избегают заходить в этот, стоящий на отшибе, район. Салента, как считают специалисты, бесперспективное, удалённое от цивилизации направление, потому, что дальше за ней ничего нет. То есть дальше находятся лишь, так называемые, "Серные долины", из которых, как известно, ни кто и никогда не возвращается.
А сейчас к событиям в…
— Дальше из другой оперы, — связист выщелкнул пластину и спрятал её себе в карман.
— Да, дела. И когда нам ждать этого "Аугусто"?
— Штурман сосчитал… Как раз к обеду, после твоей вахты. Так, что советую пообедать заранее. Всё, я пошёл спать.
Толстяк выбрался из кресла, и, отдуваясь, заковылял к проходу.
— Послушай, Коффи…
— Не хочу ни чего слушать. Командир запретил мне отвечать на какие-либо вопросы всем, кроме Битси, — связист даже не оглянулся.
— Интересненькое дело получается, — Тильс задумчиво рассматривал карту.
— А бои ещё идут, — адмирал тяжело вздохнул.
Рик моментально оторвался от ПК, — вы о чём?
— Они там сражаются, а я тут в дурдоме парюсь. Всякие комедии с сумасшедшими актёрами наблюдаю.
— У-у. Вон мы куда хватили. Да ты знаешь, что поливать направо, налево из бластера и дурак может. Для этого героизма никакого не надо. Сплошной оттяг в своё удовольствие. А ты вот здесь среди всего этого замедленного кошмара разум свой сохранить попробуй! Да ещё не просто нормальным выкарабкаться надо, а все козни предупредить, всех передумать, всех переиграть. И ни кого не подвести… Мне даже скучно об этом говорить и объяснять…
— Пожалуй.
— Брательник то у вас, прекрасный руководитель: всех на свои места определил. Кадры решают всё. Всё продумано, и запасные и подстраховочные варианты есть. Я за вашу революцию не сомневаюсь. Да здравствует Шурш! За Шуршем пойдём в огонь. Завоюем будущее нашим, простите — вашим детям.
— А может, всё-таки — нашим.
— Что вы имеете ввиду?
— Я подумал, что во флоте Метрополии вам всё равно ни чего уже не светит. Что этот поход у вас, по всей видимости, последний. Метрополии вы уже не нужны. Что вас ждёт? Отставка? А вам так нравятся салентийки… Короче: "Лучше править в аду, чем прислуживать на небесах".
— А присяга?
Вместо ответа адмирал набил на клавиатуре какой-то код, и перед Тильсом на экране высветилась развёртка его собственного паспорта. Где чёрным по белому было написано, что он Рик Тильс является гражданином Свободной Республики Саленты.
— Нет ещё никакой Свободной Республики Саленты.
— Вопрос нескольких часов, а может уже даже минут.
— Вас не признает международный комитет.
— Это с моим-то братом?
— Да вы что, меня вербуете?
— Конечно.
— Рекламная пауза.
— Что?
— Прошу тайм-аут.
— Пожалуйста. Только вы сами подумайте о том, что я вам предлагаю. Тем более что мне грех было бы упустить такую ситуацию, в которую вас загнало ваше же собственное правительство.
— А, что вы мне собственно предлагаете?
Прежде чем Кливмел успел ответить, в рубке неожиданно появилось новое действующее лицо. В том же месте, что и в прошлый раз, перед ними вдруг возник Сильвер. Ветер по-прежнему шевелил его волосы, выбившиеся из-под треуголки, а на плече по-прежнему сидел попугай. Моряк по-прежнему смотрел в даль. Но в этот раз он уже не был столь популярен, как в прошлый. Даже адмирал, лишь коротко взглянув на него, продолжил свою мысль:
— Всё будет, я думаю, как вы сами недавно мечтали. Вы будете командовать лодкой. На берегу вас будет ждать любимая жена. Командование вас будет очень ценить…
— Это вы мне как командующий всеми ВКС гарантируете?
— А может вы им, сами и будете…
— Не слишком ли много будет?
— Не понял?
— Это каламбур. Вы в каждом предложении использовали слово "будет". А предложений было пять. Поэтому я и спрашиваю: "не много ли слова "будет"".
В рубку вошёл кок с кружками кофе в руках. Раздав их желающим, он приблизился к Сильверу и протянул одну из кружек ему. Сильвер, продолжая изучение горизонта не глядя, попытался взять кружку, но его призрачная рука лишь прошла навылет сквозь кофе.
— Три тысячи чертей, что ты мне такое суёшь?
— Кофе с ромом, сэр, — кок был невозмутим.
— Твоя голова недорого стоит, потому, что в ней никогда не было мозгов.
— Простите, сэр, могу я вам всё-таки чем-нибудь помочь?
— Ты — нет!
Кок подобно старинному, очень чопорному дворецкому с большим достоинством поклонился и повернулся уходить. Но в последний момент он всё же остановился:
— Сэр! Я все-таки оставлю вам ваш кофе с ромом. Ветер свежеет, и вам просто необходимо будет согреться.
С этими словами он поставил перед моряком кружку и вышел.
— Клянусь норд-остом, а про крепчающий ветер он прав! Сынок! — Сильвер повернулся к Тильсу, — что-то мне не нравятся вот те тучки.
Моряк указал рукой на видимые только ему одному тучки. Адмирал, наблюдавший всю эту сцену, весьма выразительно посмотрел на второго помощника, но Рик, вскочив с кресла, уже внимательно изучал указанную сторону, весь, обратившись в слух.
— Идёт шторм. Для вашей галоши это страшно конечно, лишь на половину, но когда смерч скользит по воде, его боятся даже рыбы. — Одноногий раскурил трубку и несколько раз глубоко затянулся. Затем раскрыв подзорную трубу вновь стал изучать невидимый горизонт, попыхивая трубкой. Тильс терпеливо ждал, пытаясь тоже что-то рассмотреть в призрачной дали. Присутствующие не решались даже пошевелиться, ожидая дальнейших рекомендаций.
— Всё правильно, — наконец оторвался одноногий от трубы, — если прямо сейчас взять покруче к ветру, то можно успеть укрыться в какой-нибудь ближайшей бухточке.
Моряк медленно растаял, но присутствующие ещё долго слышали крики его попугая:
— Пиастры!!! Пиастры!!! Пиастры!!!
Тильс кинулся к ПК и начал там что-то лихорадочно изучать.
— А что такое пиастры?
— Монеты такие.
— Причём здесь деньги?
— Так в книге попугай предупреждал пиратов об опасности, когда стоял на часах, — Рик что-то лихорадочно соображал.
