Александр Ищук - Спецгруппа «Нечисть». Экспансия
– Марсель, заканчивай, – проревел Зимин.
Он и закончил: ударил Чагадаева головой в челюсть и разжал руки. Десантник рухнул на ринг, и к нему тут же ринулся Ильдар.
– Можешь не считать, придурок, – огрызнулся он на рефери, открывшего счет, – он уже не встанет. Костян, – это команда медику Коваля, – бегом сюда.
На ринг, оттеснив офонаревшего рефери, высыпали медики трёх наших групп и, отпинывая всех кого можно, начали накладывать шины.
– И йоду ему в глаза закапайте, – посоветовал подошедший Зяма.
– Уйди, неверный! – усмехнулся Ильдар.
– Саша, глянь на генералов, – пробубнил позади меня Коваль. Я повернул голову.
Напротив генеральской трибуны с самой довольной рожей лица стоял Марсель. Рядом с ним, что-то нашептывая ему на ухо, Зимин, а Барон, сияя как медный таз, собирал с очень хмурых генералов свой выигрыш. На ринге Ильдар и компания закончили бинтовать Чагадаева и осторожно его вынесли. Борька вытащил в центр ринга ведущего и вручил ему микрофон.
– Микрофон полностью в твоей власти! Ведущий откашлялся и очень грустно возвестил:
– Во втором бою победу нокаутом одержал представитель спецгруппы «Урал» майор Сунгатов.
Наши парни встретили это известие радостными криками.
– Финальный счет поединков, – продолжал май ор, – два – ноль в пользу «Урала».
И опять дружный радостный ор. Тут на ринг выбрался неизвестный мне генерал-полковник.
– Это Юнусов, – сообщил Коваль.
Юнусов был чуть выше Барона, был черноволос и смугл кожей. Перемещаясь по рингу, он чуть прихрамывал. На его лице был большой шрам от ожога, по форме напоминающий пятиконечную звезду. Юнусов жестом потребовал у ведущего микрофон и хорошо поставленным голосом, очень похожим на голос Барона, обратился к присутствующим:
– Дорогие друзья! Я благодарен хозяевам за пре красное шоу, подготовленное ими. Особую благодарность я бы хотел высказать бойцам «Урала»! Так сильно я давно не смеялся, кроме того, я ещё не встречал такого уровня рукопашной подготовки у непрофессиональных солдат. У местных десантников есть при мер, на который необходимо равняться, а всем остальным можно радоваться тому, что в наших рядах воюют такие замечательные бойцы! Всем спасибо!!!
За Юнусовым потянулись другие генералы, которые несли подобную же мутотень. Потом было награждение почетными грамотами. На награждение Марся вышел в халате и с «чемпионским поясом», чем заслужил аплодисменты и очередной взрыв хохота. По окончании праздничного салюта, подготовленного саперами наших групп, Зимин оперативно вывез всех в расположение, приказав никуда не выходить и выставить усиленное охранение. А сам убыл.
Мы уже были готовы завалиться спать, когда нетрезвый Зимин привез ещё более нетрезвых Ивлева и Юнусова, а также неизвестного нам полковника. Коваль, как старший по званию, метнулся к Петровичу для рекогносцировки. В итоге в командирскую палатку были приглашены я, Марся, Коваль и Загребин. Выпив с командирами за красивую победу и выслушав массу комплиментов от Юнусова, мы, наконец, добрались до самого главного:
– Так, – возвестил он, – Коваль, сучара мелкий, меня уже послал, поэтому его спрашивать не буду. Загребин, твоя группа хоть и показала блестящие результаты в двух крайних операциях, но с тобой нет смысла общаться. Ты ещё недостаточно опытен и не пропитан кровью на нужном уровне. Стало быть, «уральцы». Как я понял из ваших сегодняшних боев, завалить этих напыщенных индюков вы смогли бы секунд за десять. Однако обошлись малой кровью, следовательно, умеете не только быстро убивать, но и прятать свое умение от других. Это говорит о том, что вы не только сильны, но и хитры. Что очень мне импонирует. Поэтому предлагаю прямым текстом – пройти обучение в моей спецшколе. После окончания школы вы получите подполковников и такую подготовку, что любой противник будет для вас вроде назойливой мухи. Если, конечно, останетесь в живых, – усмехнулся он.
Я посмотрел на Зимина и Ивлева. Петрович курил, улыбаясь чему-то своему, а Барон тихо кемарил. Скорее всего, делал вид. Поймав мой взгляд, Зимин чуть заметно кивнул головой. Поняв, что поддержка с его стороны нам обеспечена, я ответил:
– Товарищ генерал-полковник, прежде чем отправить вас по тому же маршруту, что и Коваль, я бы хотел кое-что, во-первых, пояснить, а во-вторых, спросить.
– Изволь, – как-то нехорошо хмыкнул Юнусов.
– И я, и мой друг непрофессиональные военные. Нас призвали на войну. И по её окончании мы планируем вернуться домой, к своим гражданским профессиям. Поступление в вашу школу – это билет в один конец. Ни меня, ни Марселя это не прельщает.
Юнусов молчал. Я продолжил:
– Теперь – вопрос: кем является тот полковник, которого вы притащили с собой?
– Он является вашим билетом, – тоном людоеда ответил Юнусов.
– В какую сторону? – спросил я, хотя начал догадываться – что услышу в ответ.
– В нужную вам, – рассмеялся генерал-полковник, – если сумеете его одолеть, то три приказа о направлении Коваля, Трофимова и Сунгатова в мою школу я просто сожгу. Не сможете одолеть – завтра уедете со мной.
Вот это новость! Я ошарашенно уставился на Барона.
– Что ты смотришь на меня, как монашка на сутенера, – рассмеялся проснувшийся Барон, – задача проста, как три рубля одной монетой: уделаете полкана – останетесь тут. Не уделаете – поедете повышать квалификацию.
– У генерал-полковника есть такие полномочия? – чуть напряженным тоном спросил Коваль.
– У него, Алексей, такие полномочия, что он мог приказать мне и Петровичу лично доставить вас к нему. Однако же выпендривается Каратель. В демократию играет.
– Чай кто-нибудь будет? – не в тему спросил Марсель. Не дождавшись ответа, он налил себе большую кружку.
– Огнестрельное оружие можно использовать? – продолжал допытываться Коваль.
– Конечно, нет.
Я задумчиво посмотрел на Марселя, прихлебывающего горячий чай мелкими глоточками, но отказался от чая в пользу коньяка. Не до чая мне было. Взял пузатую бутылку, набулькал себе полстакана, посмотрел на пустой стакан Коваля и потрогал его за руку, предлагая коньяк. Лёха выспрашивал Барона про правила поединка, поэтому ответил кивком. Набулькал и ему.
– Так, с правилами поединка всё более-менее понятно, – прогундел Коваль и потянулся за своим стаканом. Не донеся руку до него, он тихо скомандовал: – Начали.
В то же мгновение в лицо юнусовского полковника прилетела порция обварного кипятка – это привет от Марселя. Он ещё не успел закрыть лицо руками, как между его лбом и неполной бутылкой коньяка состоялась торжественная встреча, организованная мной. Он ещё не успел упасть, как его сбил с ног и откинул в угол палатки любимый «коньячный» стол Барона, направленный твердой рукой Коваля. Стол у Барона был знатный. Из настоящего дуба. На нем можно было и водку пьянствовать, и в шахматы с шашками играть. Поединок завершился за три секунды. И раздалось:
