Диана Торнли - Звездный Тарзан
Пройдя через вторую шлюзовую камеру, они вошли в лифт величиной с небольшую комнату, и, когда мужской голос попросил назвать уровень, губернатор сказал:
— Сектор управления.
Лифт плавно пошел вниз, и Тристан не сводил глаз с мигающих огоньков, отмечающих пройденный путь: «Взлетная полоса», «Ремонт и обслуживание шаттлов», «Служба хозяйственного снабжения», «Комнаты отдыха и жилые помещения», «Офисы шахтной службы и жизнеобеспечения».
Двери лифта, не дошедшего до двух последних этажей шахты, открылись перед устланным полом коридора. Стены его были гладкими, покрашенными нейтральным светлым цветом и освещались потайными лампами.
— Жилая зона находится на глубине двух километров, — пояснил губернатор.
Тристан ошарашенно уставился на него.
— Два километра?!
Он вспомнил, как его мать измеряла расстояние и попытался сделать то же самое, но в глубину, однако у него ничего не получилось. Тристан отрицательно покачал головой.
— Этого не может быть! На такую большую глубину нельзя опуститься!
Реньер снисходительно улыбнулся.
— В конце коридора есть аварийная лестница. Если ты мне не веришь, я разрешаю тебе подняться по ней.
Тристан осмотрел коридор, и потолок, казалось, опустился еще ниже.
— Почему? Почему вы живете под землей?
— Ты видел, что творится наверху? Там жить нельзя, поскольку вокруг планеты нет атмосферы, она лишена света. Там нет спасения от радиации и метеоров. Жить здесь можно только под защитой скалистой породы и за мощными дверями.
Губернатор приказал слугам:
— Покажите Лариэль и Тристану их комнаты, пожалуйста. Авуз, во время пребывания здесь обедать будем у меня.
Авуз, держащий в руках чемоданы, кивнул.
Раджак позвал:
— Сюда, Тристан.
Комната была меньше той, в которой он жил на планете, а туалетная кабинка соединялась с комнатой Раджака.
Тристан поморщился от затхлого запаха, напоминающего о пещере, если бы не сухие стены и ровный пол. На стене висел белый экран. Голограммный экран. Тристан нашел сенсор включения и перебрал имеющиеся виды, леса среди них не было. Он остановился на ручье, протекающем по лугу, потом сел на пол, снял ботинки и рубашку и тут обратил внимание на три небольших отверстия в полу возле стены, каждое длиной в ладонь и шириной в два пальца. Осторожно он просунул пальцы в ближайшее отверстие и почувствовал, как их обдувает теплый воздух. Он просунул поглубже ладонь, но дна не достал. Стенки воздухоотвода были влажными. Тристан вытащил руку и заглянул в канал, но ничего не увидел — там было темно, а воздух, дувший в лицо, был влажным и пах пещерой.
Пулу вопросительно смотрел на Тристана, наклонив голову.
— Что ты нашел, маленький брат?
— Оттуда идет воздух. Он пахнет пещерой.
Пулу часто заморгал, ничего не понимая.
В тот вечер, прежде чем сесть за стол, Тристан спросил:
— Зачем люди пришли сюда, если на поверхности планеты нельзя жить?
— Этот спутник — один из богатейших источников кармитовой руды, из всех известных в Галактике, — объяснил губернатор. — Здесь находится рудодобывающая колония.
— Руда? — не понял Тристан. — Рудодобывающая? Что это значит?
— Рудодобыча — это способ извлечения руды, — сказал Реньер. — Когда руда достается из скалы, она поначалу имеет цвет красных камней. После переработки получают красный жаропрочный металл, не проводящий электрический ток. Этот металл незаменим для строительства звездных кораблей и оружия разрушительной силы. Во время Освободительной войны руда сослужила хорошую службу… и продолжает приносить пользу.
— Кто достает ее из земли?
— Для этого есть рабочие.
— Где они находятся?
— На разных шахтных комплексах, — губернатор покосился на него. — Может, пойдешь со мной завтра утром, когда я буду проводить проверку? Всегда легче понять что-то, увидев собственными глазами.
Лариэль подняла голову и испуганно посмотрела на обоих.
— Нет, папа. Трис, ты не…
— Я хочу посмотреть, — твердо заявил Тристан.
* * *Они поднялись в лифте до уровня с надписью «Офисы шахтной службы и жизнеобеспечения». Тристан, Пулу и губернатор вышли из лифта в коридор, устланный коврами, по обеим сторонам находились комнаты с надписями на дверях: «Подача кислорода и воды», «Охрана труда», «Силовая», «Лаборатория», «Архив». Тристан стал оглядываться, но, когда губернатор посмотрел на него, смутился оттого, что произносил слова вслух.
— Я и не знал, что ты умеешь читать.
— Немного. Мать научила меня, когда я был маленьким.
— Необыкновенная женщина, — заметил губернатор. — Надеюсь, она тебе очень дорога.
Тристан открыто посмотрел в его ястребиные глаза.
— Но ты не хочешь, чтобы я помог ей!
— Я уже говорил тебе, что для это требуется время. — Губернатор оперся на трость и пошел по коридору. — В данный момент у меня есть более важные дела. Пошли.
Тристан посмотрел на Пулу и последовал за Реньером, с ненавистью глядя в его спину. На последней двери было написано: «Аппаратная». За ней в темноте слабо светились экраны мониторов, было жарко, пахло от людей и машин, работающих в маленьком помещении.
— Сэр! — позвал кто-то справа.
Тристан от неожиданности чуть не подпрыгнул. Привыкнув к полумраку, он разглядел человека с брюшком, стоявшего перед губернатором.
— Мы не ждали вас так рано.
— Разве это помешает вам подробно рассказать, как обстоят дела?
— Нет, сэр, вовсе нет. Пройдемте, пожалуйста.
Человек повел их через аппаратную, быстро говоря о вещах, которые Тристан не понимал (тоннаж, рабочие линии), и показывал на экраны с красными огоньками, разбросанные в беспорядке по зеленым линиям, извивающимся, как река по дну каньона. Тристан шел позади в узком проходе между терминалами компьютеров и освещенными картами, мимо людей, которых за клавиатурой можно было принять за тени, если бы не их ярко освещенные экранами лица.
— Мною получена сводка из производственного отдела, — сказал губернатор, — говорящая о том, что за последние два периода добыча руды на шахте Малин Пойнт упала больше чем на пятьдесят процентов по отношению к плану. Что вам известно об этом?
Тристан заметил, как у человека, словно от удара по щеке, исказилось лицо.
— Только самая общая информация, сэр. Подойдите сюда, пожалуйста.
Начальник аппаратной повел Реньера через всю комнату к терминалу.
— Выведите на экран информацию о Малин Пойнт, — попросил он молодого человека, сидящего за компьютером.
На мониторе появилось изображение, похожее на руку с растопыренными пальцами, один из которых был красного цвета.
— Объяснения причин закрытия шахты не было, сэр. Ответственный офицер сказал, что это было сделано по чрезвычайным обстоятельствам.
— Я хочу услышать объяснение, — губернатор жестко посмотрел на начальника аппаратной. — Свяжитесь с ответственным офицером. Он должен появиться у меня в офисе в тринадцать ноль ноль завтра.
— Есть, сэр.
Губернатор помолчал, потом спросил:
— Как идут разработки в секторе Бета?
— Опережаем график, сэр, — с явным облегчением ответил военный.
— Хорошо. — Реньер повернулся к Тристану, очевидно вспомнив, что был не один. — Ну, что скажешь, Тристан?
Юноша показал на экран, усеянный точками и линиями.
— Для чего это?
— Это карты. Каждая красная точка обозначает шахтный комплекс, — губернатор ткнул пальцем в одну из них. — Это шахта Малин Пойнт.
— Где находимся мы?
— Вот здесь. — Реньер показал на желтую точку в центре карты.
Тристан провел пальцем по зеленой линии.
— А это что?
— Одна из каверн террариума, система жизнеобеспечения луны. Эти полости протянулись на несколько километров среди шахтных комплексов, скоро мы их увидим.
Тристан наклонился к монитору поближе, чтобы внимательней рассмотреть отметки, названия, приписки и соединения красных точек зелеными извивающимися линиями. Он сразу же спросил губернатора:
— А шахту мы тоже посмотрим?
— Не сегодня. До каждого комплекса можно добраться на шаттле таким же образом, как мы прибыли сюда.
— Но ты сказал, что эти зеленые линии…
— Нет, Тристан, они показывают вентиляционные шахты и водопровод в целях предотвращения разгерметизации. Если хочешь посмотреть на шахту, взгляни на контрольные мониторы.
Реньер показал Тристану ряд видеоэкранов, установленных под самым потолком. На первом тот увидел узкие металлические клети с кучкой людей внутри; на другом — силуэты в комбинезонах и кислородных масках с лазерными бурами в руках; дальше — фигуры, загружающие красноватый камень и землю в пневмотранспортные трубы; цепочку людей, с трудом переставляющих ноги в зубчатом туннеле. Их лишенные жизни глаза выдавались на бледных как смерть и испачканных пылью лицах. Так, как шли они, могли передвигаться только старые и больные люди.
