Виктория Гетто - Беглецы - 2
— Благодарю.
…Обычное 'спасибо' выбило её из колеи настолько сильно?! Владимир не верил своим глазам — настолько сильно та была потрясена его благодарностью. Теперь сидит и хлопает своими ресницами. Ну, начнём, пожалуй…
— А что тебя так удивляет, Гера? Что я не стал этого делать? Так, прости ещё раз, ты меня не привлекаешь как женщина. Вот и всё. Если ты считала себя красивой и думала, что можешь воздействовать на меня и других мужчин своей красотой, то глубоко ошибаешься. Настолько глубоко, что даже представить себе не можешь.
— Я…
— Что — я? Твоя красота в наших глазах не составляет ничего особенного. Обычная средняя нуваррка. Даже с уклоном в низшую сторону. Плюс большой минус тебе твоё происхождение из страны, ведущей войну против нас и нашего союзника.
— Но мои соотечественницы сказали, что здесь всем плевать на то, кто ты, и из какой страны!
— Они не лгали. Но ты упускаешь одно большое различие между ними и тобой.
— Какое же?!
— Они — замужние женщины. И приехали сюда жить к своим мужьям, заранее принимая их страну, как свою собственную. У этих девушек нет ни высокомерия к тем, кто их окружает. Ни презрения высшей расы в низшей. Они чётко знаю своё место, и следуют верным путём, не кичась своим превосходством и желая лишь держать сердце мужа в своих руках и иметь крепкую семью. В отличие от тебя.
— Я тоже могу выйти замуж за нуваррца.
— Можешь. Как, например, Хьяма Антвирц. Ты же её знаешь?
…Медленно, нехотя кивнула…
— Видишь, честной быть куда лучше. И легче. Самое главное, что нет риска запутаться во лжи. Одно время она считалась моей невестой. Но…
Он огорчённо развёл руками.
— Не срослось, как у нас говорят. Не было между нами той искорки, что разжигает семейный очаг. Поэтому разошлись.
— И где она теперь?
Владимир махнул рукой:
— Сейчас она носит другую фамилию. Вышла замуж за другого нуваррца. И, насколько я слышал, счастлива. Давно её уже не видел. Но если хочешь, попытаюсь её разыскать. Побеседуете. С разрешения Совета, разумеется…
— Не надо никакого разрешения. Я уже здесь.
— Ты?!
Воскликнули оба одновременно — на кухню входила та, о ком только что шла речь… 'Она похудела'. Отметил про себя Владимир.
— Здравствуй, Володя. Здравствуйте, госпожа Анрун. Давно не виделись, Володя…
— А Сашка с тобой?
Пока вторая океанка во все глаза рассматривала давно исчезнувшую знакомую, та вдруг опустила глаза:
— Его больше нет. Погиб. Самолёт не вышел из штопора…
— Сочувствую…
Только и смог выдавить из себя Звонарёв.
— Значит, ты сейчас…
Девушка махнула рукой.
— Работаю на Базе. Переводчиком. А сюда меня вызвали из‑за…
Кивнула в сторону Геры. Потом скинула свой рюкзачок, слабо улыбнулась:
— Приютишь на пару дней? Назад всё — равно вместе полетим…
— Без проблем, Хьяма. О чём разговор.
Весело произнёс Владимир, отметив про себя, что взгляд у Хьямы какой‑то странный. Жалобный. Можно сказать, щенячий… Взглянул на часы, оживился:
— Думаю, вам есть о чём поговорить без меня. Отец просил к нему подъехать, пообщаться хочет.
— Конечно, Вова…
— Тогда устраивайся, хозяйничай. Выбирай себе место. А я поеду. Пока, девочки!
Махнул им рукой, и едва ли не вприпрыжку вылетел из кухни. Жалко друга, хоть и такую девчонку у меня увёл. Но… Снова махнул рукой. Что суждено — того не избежать. Запрыгнул в джип, завёл мотор и поехал к отцу…
… — Ты когда‑нибудь думал, что делать после всего?
— В смысле?
Владимир удивлённо взглянул на как никогда собранного отца, сидящего с любимой сигарой. Родитель взмахнул рукой, очертив в воздухе овал:
— После всего, когда закончится война?
Сын пожал плечами:
— Как‑то не задавался вопросом, пап. Не до того, честно говоря.
— И зря, Вова. Сейчас у тебя есть возможность, как мало у кого из наших. Ты фактически на переднем крае. В самой Русии. Мы считаем, что максимум в течение года сумеем прекратить гражданскую войну и выбить океанцев за пределы материка вообще. Это в случае, если они не уберутся сами. В результате дипломатии. Если не захотят уходить сами, добровольно — мы их уничтожим. Впрочем, рано или поздно мы это сделаем в любом случае. Но что будет после войны?
— Не слишком ли рано, пап? Если взять по худшему варианту, то нам ещё лет пять воевать, как минимум. Воды много утечёт. Кто знает, чем будет дышать тогда человек?
— Да чем угодно, сын. Есть, спать, отдыхать и одеваться он будет всегда. Крыша над головой, техника, сырьё — всё, что существует сейчас, всегда будет нужно и после. В любое время, в любой эпохе.
— И ты предлагаешь мне… Не слишком ли?
— Нет. Совсем не то, что ты думаешь. Точнее, не совсем то. Голова у тебя не плечах, как я вижу, не только для того, чтобы есть. В ней и мозги имеются. Аллия вознаградит нас, нуваррцев, после победы. Это уже решённый вопрос.
— И чем же? Медью?
Отец отрицательно помотал подбородком из стороны в сторону.
— Нет. Она предлагает нам концессии и строительство предприятий. По нашим, разумеется, технологиям. Фактически, вся промышленность Русии станет нашей. Плюс торговля. Мы прибираем Империю к своим рукам, Володя. Незаметно, и без всяких многолетних проволочек. Причём, с полного одобрения населения.
Вовка напрягся:
— И ты уже определился?
Отец кивнул, в знак согласия.
— В принципе — да. Но хотел бы посоветоваться с тобой. Что скажешь насчёт пары — тройки заводов, производящих всякую бытовую мелочь для начала?
— Для начала?!
Батя вновь кивнул, задумчиво проводил взглядом облачко табачного дыма, быстро рассеивающегося на веранде.
— Посуди сам — наши запасы, привезённые с Земли, уже на исходе. Корабельное кладбище? Его подарки непредсказуемы и невозможны к планированию. Да и когда будут новые? Из какой эпохи? А людям всё нужно ежедневно и ежечасно. Вот я и подумал, что для начала неплохо бы наладить производство самых простых бытовых мелочей, вроде чайников, пылесосов, стиральных машинок, холодильников… Есть готовые изделия. Разобрать, разработать спецификацию, найти технологию…
— Па, производство одного тянет за собой другое. Для того, чтобы начать делать то, о чём ты говоришь, надо целую кучу смежных производств. Те же провода, двигатели, электронику, нам просто не потянуть.
К его удивлению, родитель одобрительно кивнул:
— Именно, сын! Именно! Поэтому я тебе и предлагаю пошевелить мозгами, посмотреть, что есть в Русии, производства, сырьё, технологии. Что мы можем использовать, или какие из наших технологий возможно задействовать у них. Даже ценой перестройки производства.
— Думаю, очень мало чего. Хотя кое‑что, пожалуй, можно. Но очень и очень мало. Пока единственное, что я считаю возможным — сырьё. Лес, металлы, нефть, что там ещё?
— А производство бумаги? Всё описание процесса у нас есть…
— Папа, по — моему ты спешишь. Я, конечно, поищу, пока там. Сделаю тебе подробную подборку, сообщу всё, что узнаю. Но у меня ощущение, что ты ставишь телегу впереди лошади. Вот тебе один факт — океанцы приехали к нам на автомобиле совсем другого поколения, чем имеются в Русии. Да ты вспомни, как мы сидели в том Городище! Их грузовики…
— Верно.
Внезапно Владимир оживился:
— Куда перспективнее закупить в Океании какие‑либо из их заводов и технологий, перевезти их в Русию, запустить там, и уже отталкиваясь от них шагать дальше.
Бровь отца поползла вверх.
— А вот этого нам никто не сообщил. Можешь подробнее?
— Их автомобиль соответствовал примерно тридцатым годам прошлого века.
— Уверен?
— Совершенно. Сам знаешь, я этим делом увлекался, так что могу судить вполне компетентно…
— Очень интересно. Что‑нибудь ещё?
— А тебе этого мало?
— Пока достаточно… Ладно. Подумаю на досуге. Но если у них разница в тридцать лет по технологиям, то это очень интересно. Хотя бы по автомобильному производству. Кое‑что мы можем делать сами даже тут… Впрочем, ладно. Не стану тебя грузить, да и интересно мне, что такого хитрого в горах нашли… Может, всё с ног на голову встанет после доклада…
Взглянул на часы, спохватился, рывком встал с кресла:
— Ладно. Побегу. До заседания два часа. Прости, но надо. А ты пока с мачехой пообщайся. С сестрой. Она по тебе соскучилась…
Владимир кивнул:
— Посижу. Тем более. что девчонкам надо наговориться. Притащить сюда Хьяму было твоей идеей?
— Да. Думаешь, зря?
— Нет. Но… Сашка давно погиб?
— Три месяца назад.
— И что, она до сих пор одна? При нашем то дефиците женского пола? Или не может мужа забыть?
— Скорее, кого‑то другого.
Отец нахмурился.
— Ладно. Пора мне надо ещё с материалами экспедиции ознакомиться…
