Эйдзи Микагэ - Пустая шкатулка и нулевая Мария. Том 4
– Скажи, Кадзу, ты знаешь, почему ты не мог у меня выиграть?
И затем Дайя сам же ответил.
– Потому что ты не задал для себя конкретную цель.
– …Э? Но я знаю мою цель? Я хочу вернуться к повседневной жизни… вроде как…
Я должен выбраться отсюда, никого не убив. Потому что как только я кого-то убью – даже NPC, – не смогу уже вернуть мою повседневную жизнь.
Вот почему я старался выполнить условие «все должны выжить к концу восьмого дня», которое мне поставил Дайя; вот почему я хотел стать «королем».
– Кадзу, да ты серьезно думал, что годишься на роль «короля»!
Те же слова, что он мне сказал накануне.
– …Что ты имеешь в виду?
– Ровно то, что сказал. «Королем» может стать лишь тот, кто готов полностью посвятить себя счастью других, не думая о собственном.
…Вот как?
Если только такой человек может стать «королем», то я действительно не гожусь на эту роль. Я не хочу таким становиться.
Одна лишь Мария может хотеть стать такой.
– А раз это не принесет тебе счастья, то и стать «королем» ты не сможешь, да тебе и не нужно. В лучшем случае ты сможешь стать –
И Дайя, криво улыбнувшись, произнес:
– …«р ы ц а р е м», в с е ц е л о п о с в я т и в ш и м с е б я з а щ и т е к о г о - т о о д н о г о.
«Рыцарь».
Это слово вызвало в воображении картину.
Я стою, преклонив колено, и протягиваю руку принцессе.
Я узнаю эту сцену.
Фон размыт. Не знаю, что там – замок, или терраса, или коридор, или класс. Должно быть, фон замазан моей повседневной жизнью.
Но я четко вижу, кто принцесса.
Если я не заберу ее с собой, принцесса наверняка станет следующим «королем». И тогда она уже не сможет думать о собственном счастье. Хотя на самом деле будет желать сбежать отсюда, держа меня за руку.
Вот почему я решил предать всех и сделать их моими врагами – защищая ее.
Ради нее.
…Аах, конечно же.
Пока я не познакомился с ней, я стремился сохранить мою повседневную жизнь из-за моего собственного искажения восприятия. Это была просто эмоциональная мера, чтобы забыть тот случай с «Наной Янаги».
Но все начало меняться, когда появилась она.
Я хотел, чтобы она была рядом со мной. Я хотел, чтобы она стала частью моей жизни, чтобы она была в моей повседневной жизни.
Она рядом со мной – это я теперь называл моей «повседневной жизнью».
Вот, значит, что.
Прежде, чем я успел это осознать, моя цель…
М о я ц е л ь с т а л а – с п а с т и М а р и ю.
Вот почему Дайя тогда сказал, что выиграть для меня «абсолютно нереально».
Он разглядел, что я не понимаю мою собственную цель. И пока я остаюсь в таком состоянии, он мог быть уверен, что не проиграет мне.
Блин… он чертовски прав!
– Если теперь твоя цель тебе ясна – сделай то, что должно быть сделано.
– …Что должно быть сделано?
Ровным голосом Дайя подтвердил:
– Ага, то, что ты должен сделать. Убить Кодая Камиути.
– …Убить?..
Здешний Кодай Камиути – всего лишь NPC, так что его смерть не остановит «Игру бездельников».
– Но… а, понятно.
Если я этого не сделаю, здешняя Мария погибнет. Хуже того, она станет игрушкой Кодая Камиути.
Будучи ее «рыцарем», я не могу этого допустить.
– ….Но все же.
Смогу ли я?
Конечно, Кодай Камиути абсолютно безнадежен. Если бы это не было связано непосредственно со мной, даже я бы не сильно горевал по поводу смерти его NPC.
Но когда нужно сделать это своими руками, все меняется. Я уверен: если я решусь «убить» его, возврата не будет. Мне придется надевать маску, общаясь с Коконе, Харуаки или Моги-сан.
Но Дайя говорит, чтобы я все равно это сделал.
Дайя говорит, чтобы я сделал это, если понимаю, что мне действительно дорого.
Но будет ли «повседневной жизнью» то, к чему я вернусь, если убью его и выберусь из «Игры бездельников»?
– Кадзу, дотронься до монитора на несколько секунд.
Я прикоснулся к монитору, как мне было сказано. Сперва ничего не происходило, но секунд через пять монитор включился и появилась надпись «Желаете открыть экран?»
– Если согласишься, появится экран, где ты можешь воспользоваться «Смертельным ударом». Ты можешь прямо сейчас принять решение убить Кодая Камиути.
– …Ясно.
Я нажал кнопку «Да», и на экране появилось сообщение «Желаете ли вы убить [Кодая Камиути] с помощью [Смертельного удара]?»
Я могу убить человека, всего лишь нажав на кнопку.
Естественно, до сих пор сам я этого не делал ни разу. Но, похоже, теперь этого не избежать.
Так что, если так я смогу защитить Марию, я…
Я потянулся к кнопке и…
– …
…остановил руку.
Погодите.
Меня это правда устраивает? Меня устраивает делать то, что говорит Дайя?
Я серьезно думаю, что смогу выручить Марию, если буду слушаться Дайю?
– …Что такое? Кишка тонка?
– Дайя.
Он подозрительно взглянул на меня, когда я, нахмурившись, окликнул его.
– Ты ведь NPC Дайи, да?
– …Зачем утверждать очевидное?
– Значит нельзя сказать, что ты знаешь намерения «настоящего Дайи» полностью, верно?
Подозрение в его лице еще усилилось.
– Ответь мне.
И я спросил, глядя на Дайю в упор:
– Что с нашим уговором?
Дайя понял, к чему я веду, но по-прежнему молчал.
– Я не смог добиться того, чтобы «все выжили до конца восьмого дня». Следовательно, Дайе на той стороне не нужно уничтожать «Игру бездельников».
– …
– Если «игра бездельников» не будет уничтожена, я не смогу защитить Марию. Более того, поскольку я не могу убить Марию, которая в этой игре [Принц], я сам наверняка погибну. И Марии ни за что не выиграть, когда она будет игроком. Иными словами, я не могу защитить Марию.
Дайя по-прежнему молчал. Поэтому я продолжил.
– Ты случайно не знаешь, как «настоящий Дайя» намеревается это все разрулить, нет?
– …
Молчание.
Его молчание говорит мне, что он на самом деле не знает.
– …Тогда я не могу просто делать то, что ты велишь. Я должен сам найти, как мне спасти Марию.
– …То, что Кодая Камиути необходимо убить, сомнению не подлежит.
– Угу, я тоже считаю, что мне придется его убить, потому что иначе он убьет Марию, но…
…О?
Нет, постойте-ка. Что он только что сказал?
Из-за его сконфуженного выражения лица я решил, что он пытается уйти от ответа на мой последний вопрос. Но так ли это?
Что если его заявление и было ответом на мой вопрос, как «настоящий Дайя» намеревается все разрулить?
«То, что Кодая Камиути необходимо убить, сомнению не подлежит».
Вот эта фраза.
Я знаю. Я знаю самый простой способ уничтожить «шкатулку».
Так не пытался ли он на самом деле сказать мне вот что?
О н р а з д а в и т «И г р у б е з д е л ь н и к о в» в м е с т е с е е «в л а д е л ь ц е м».
«Н а с т о я щ и й Д а й я» д о б ь е т с я э т о г о, у б и в «н а с т о я щ е г о К о д а я К а м и у т и».
Но почему он не решился сказать это прямо?
Потому что это ужасное решение? …Нет, Дайя вполне способен говорить такие вещи с легкостью.
Дайя сердито пялится на меня. Этот его взгляд запрещает мне воплотить мое понимание в слова.
Что за реакция? Почему он настороже, ведь никто не может слышать то, о чем мы говорим на нашей [Тайной встрече]?
Разумеется, нельзя исключить возможность того, что Кодай Камиути позже услышит этот разговор с помощью одного из наших плееров. Но если бы дело было в этом, Дайя не стал бы предлагать мне «убить Кодая Камиути».
Значит, есть кто-то еще, кто может слышать наш разговор? Кто-то, кому лучше бы его не слышать?
Кроме нас, есть еще…
Я невольно поднял глаза.
Голый бетонный потолок, который не меняется, сколько на него ни смотри.
Кажется, «настоящий Дайя» знал все, что я делал до нашей с ним встречи. Не могу сказать наверняка, но, думаю, он и сейчас наблюдает за тем, как я барахтаюсь, через экран игрового автомата.
Да, короче говоря – «н а с т о я щ и й Д а й я» и «н а с т о я щ и й К о д а й К а м и у т и» м о г у т с л ы ш а т ь н а ш р а з г о в о р.
«Настоящий Кодай Камиути» ни в коем случае не должен догадаться о намерении «настоящего Дайи» убить его. В прямой драке у Дайи мало шансов. Тем более – с учетом того, что в той темной комнате нет ножей и всякого подобного.
Но как тогда он собирается убить Кодая Камиути?
Я вспомнил все, что говорил мне Дайя. «Природа такова. Любое событие меняет форму, приспосабливается к твоей природе». «Не имеет значения. Я уже ощутил вкус "надежды", которая зовется "шкатулкой". И раз я его ощутил, я ни за что не позволю кому-либо его у меня украсть». «Ты наверняка знаешь: какое-то время после того, как я заполучил “шкатулку”, я вообще ничего не делал. Другими словами, я просто владел “шкатулкой”, но не пользовался ей». «Ты можешь остаться в живых, если за эти восемь дней никто никого не убьет». «Я когда-нибудь лгал тебе?» «Следовательно, я – твой враг».
