Владимир Свержин - Гнездо Седого Ворона
— И что ты предлагаешь? — Ноллан покосился на штурмана. — Провести тут обряд, как там его, вуду? Оживить тех, кто, возможно, остался на борту этой посудины, если там вообще кто-то был, и попросить их самих притащить сюда архивный блок?
— Фу! Вот только зомби мне тут не хватало, — поморщился Сикорский.
— Да ладно, может, там, на Земле — одни сплошные зомби, — ухмыльнулся Четвертый.
— Ага. Драконы и русалки. Кстати, всегда мечтал переспать с русалкой, хотя бы для того, чтоб понять, как это делается с нею.
— Джуниор, займись чем-нибудь полезным! — не выдержал командир маленького, но гордого шлюпа «Джеймс Хоукинс». — Обойди платформу так, чтоб мы смогли оценить, чем нас там могут встретить.
— Чашечкой зеленого чая, миской риса и приглашением на частную медитацию! Почувствуй себя настоящим сычуаньским драконом, любующимся розовой жемчужиной, — хмыкнул штурман. — Ты что же, думаешь, у них тут башни с пушками по бортам торчат, как на кораблях эпохи первого из Нолланов?!
— В любом случае не помешает. — Эд был непреклонен. — Что там с автоответчиком?
— Ни ответчик, ни приветчик — отозвался уязвленный шляхтич. — Одним словом, корабль-призрак.
— Не дури! В прежние времена считалось, что встреча с кораблем-призраком — к несчастью, а для нас, возможно, это как раз большая удача.
* * *Стук в дверь книгохранилища отвлек Библиотекаря от записей. Он кивнул слуге:
— Посмотри, кто там. Если за книгами — выдай, если ко мне — я занят. Столько новых книг, нужно все внести в каталог.
Отдав распоряжения, он вновь углубился в работу. День выдался удачным, такого множества книг за один раз не поступало уже давно, если вообще такое когда-нибудь случалось.
— Разрешите войти? — послышалось от двери. — Лейтенант, то есть комендант, Нуралиев к Хранителю Знаний, по неотложному делу. — Голос у шерифа был хорошо поставленный, командный, и разносился под высокими сводами гулким эхом.
— Он занят, приходите завтра. Если нужно книгу…
«Комендант по неотложному делу? — мелькнуло в голове хозяина книжной сокровищницы. — Наверное, это касается Лешаги…»
— Пусть войдет! — крикнул старик.
— Здравия желаю, — вытянулся на пороге бравый офицер.
Библиотекарь поморщился и махнул рукой:
— Присаживайся.
Нуралиев поспешил выполнить приказ и заговорил, еще не успев опуститься на единственный стоящий возле письменного стола табурет:
— Я пришел к вам, как к мудрому человеку и члену совета старейшин. Мне нужна ваша поддержка, вернее, даже не мне, а всему Трактиру.
Хранитель Знаний, скрывая досаду, отвернулся, словно проверяя, не пора ли менять сальные свечи в шандале. Ему никогда не нравились такие громкие вступления.
— Я сегодня имел долгий разговор с Трактирщиком, — продолжал лейтенант. — Долгий и непростой. Я доложил, что Трактиру жизненно необходима регулярная армия, причем не разрозненные отряды, с которыми, буду честен, нам лишь по счастливой, почти невероятной, случайности удалось одолеть людожегов и прорв, а именно правильно организованная профессиональная армия! — комендант говорил четко и жестко, сопровождая каждую фразу рубящим движением ладони. — Я уверен, Лешага абсолютно прав, что нападение на Трактир — лишь первый натиск, и даже вести о том, что сейчас у них внутренняя распря, по сути, ничего не меняют. Рано или поздно один из наместников захватит власть и придет сюда.
— Почему ты думаешь, что придет? — вкрадчиво спросил Библиотекарь.
Офицер на мгновение застыл, искренне не понимая, как столь проницательному и уважаемому человеку может быть не очевидна логика событий.
— Та система, которую создают Аттила и его люди, не может позволить себе неотомщенного поражения, — тщательно подбирая слова, начал он. Нуралиев чувствовал: старик не в восторге от его персоны, но дело было важнее.
— По словам Пророка, весь мир, все, кто по велению Творца небесного выжил после Того Дня, — лишь смиренные рабы его Наместника на земле. Тот, кто отказался уверовать — мятежник, а потому обречен на смерть. Тот, кто упорствует — на смерть лютую и показательную, чтоб иным неповадно было. А потому, кто бы ни занял священный престол, они направятся именно сюда. Во-первых, чтобы безраздельно утвердить свою власть. Во-вторых, потому, что здесь самая удобная переправа на много дней пути. И, в-третьих, здесь отличная база продовольствия, воды и боеприпасов.
Хранитель Знаний кивнул и устало сжал переносицу. В словах молодого офицера имелся резон.
— Что же сказал Трактирщик?
Новоявленный шериф дернул щекой.
— Он говорит, что согласен увеличить численность отряда привратной стражи с пятидесяти человек до семидесяти, но не более того. Говорит: кормить, одевать и обувать такое количество дармоедов, не занятых ничем, кроме созерцания ворот и дороги за ними, — накладно. — Комендант чуть ли не выплевывал чужие слова. — Что, мол, набрать людей, готовых подчиняться строгой дисциплине и выполнять приказы командира, здесь неоткуда. Что от раздольников это место надежно охраняет закон Дикого Поля. А насчет возвращения людожегов, это лишь мои домыслы, — лейтенант вздохнул и машинально повернул к себе ближайшую книгу. — А по-моему, он просто испугался.
— Чего же? — пытливый взгляд старика вцепился в лицо Нуралиева, стараясь прочесть все, чего тот не договаривал.
— Возможно, что я хочу набрать войско и захватить власть. Ничем другим объяснить не могу.
— Ну-ну, — Библиотекарь покачал головой. — Что же ты предлагал ему?
— Общую воинскую повинность для всего мужского населения, способного держать оружие, полную мобилизацию, в случае начала боевых действий. Это касается как свободных людей, так и пленников. — Голос звучал уверенно и четко, комендант, видно, не раз обдумывал свою речь. — Далее, особый налог на все пришедшие караваны. Это позволит иметь достаточный запас средств на содержание войска.
Сюда на торг привозят рабов, коней, оружие с боеприпасами. Я говорю о том, чтобы караванщики безвозмездно оставляли здесь малую толику того, другого и третьего. Все собранное, как я уже сказал, будет пущено на организацию вооруженных сил. Продовольствие и расквартирование, в свою очередь, должен принять на себя Трактир. Поскольку все эти малые жертвы пойдут лишь на то, чтобы обеспечить безопасность в первую очередь самого Трактира, но вместе с тем и всего Дикого Поля, я полагаю, караванщики должны с радостью принять то, что я предлагаю.
— Караванщики никогда не примут с радостью того, что принесет им ущерб хоть на зернышко, ибо там, где ты видишь лишь зернышко, они уже собирают урожай с целого поля. — Библиотекарь покачал головой.
Тот День полностью изменил планету, но не людей, ее населяющих. Складная и логичная картина, нарисованная шерифом, распадалась на мелкие кусочки при малейшем столкновении с несговорчивой реальностью. Вот только уверенная в своей правоте молодость наотрез отказывалась это понимать.
— Вряд ли они соберут урожай, если огонь пройдет от межи до межи! — На резко очерченных скулах Нуралиева заиграли желваки. — Это лишь малая часть того, что мы обязаны сделать! Необходимо положить конец разброду, — он рубил воздух ребром ладони. — В Диком Поле каждый населенный пункт, а тем более каждый Бунк обязаны стать частью единой военной системы. Необходима постоянная охрана караванных путей, обустройство баз, а для этого немедленная и полная оценка стратегических угроз. — Голос офицера звучал сталью. — Вчера мы столкнулись лишь с двумя из многих, и, когда бы не благоприятное стечение обстоятельств и наше умение их использовать, шаткому равновесию в Диком Поле пришел бы конец. Я полагаю, эту шаткость нужно искоренить безо всякой жалости.
— Все это ты сказал Трактирщику? — уточнил старик.
— Да. Я считаю это правильным и, если уж начало моего пути на должности шерифа было сопряжено… — он замолчал, подыскивая слова, — с неприятным инцидентом, тем более должен оправдать свое пребывание на этом посту.
— Могу представить себе его реакцию. — Хранитель книжных сокровищ едва заметно улыбнулся. Трудно было поверить, что и сам он когда-то был таким же молодым и категоричным. — Он счел тебя безумцем?
— Ничего такого он не сказал, — огрызнулся шериф и добавил после короткой паузы: — Ответьте прямо: вам не нравятся мои планы или то, что из-за моих действий изгнали Лешагу?
Хранитель Знаний молчал, обдумывая, что ответить молодому человеку Во многом тот был прав, но чего стоила вся его правота в столкновении с логикой, как говорили в прежние времена, исторического момента.
Никто сегодня во всем Диком Поле не мог сказать даже примерно, сколько человек живет в безлюдных пространствах от Срединного Хребта до Моря Мрака, и уж тем более ни один из них не стремился заявить о себе. Рассказы караванщиков помогали составлять абрисы мертвых земель, но им нельзя было доверять целиком и полностью. Каждый старался придержать свои находки для себя.
