Константин Скуратов - Рожденные в Зоне. Передышки не будет!
Два кровососа, сидевшие на автозаправке близ базы «Свободы», соображалкой были обделены напрочь. Одни голые инстинкты. Абсолютное смертельное оружие. Вроде гранатомета без бойца — раз в год сам стрельнет, а куда — неизвестно.
Только что закончившийся дождь сбил старые запахи. Кровососы стояли у забора, объятые голодной дремотой. Изредка то один, то другой приоткрывали глаза, озирали окрестности — нет, добычи не видно. Ночь. Спят сталкеры…
В очередной раз взглянув сквозь сетку в заборе кровосос закрыл глаза. И вздрогнул. И распахнул веки в изумлении.
За забором стоял старый монстр. Откуда он взялся — непонятно, еще секунду назад его не было. Стоял и смотрел на сородичей.
Это был очень старый кровосос. Даже в свете звезд было видно, что шерсть на его теле словно набита серебряными нитями. Нескольких щупалец на морде не хватало. Посреди грудной клетки темнела огромная криво заросшая вмятина — рана для большинства кровососов смертельная.
Оба монстра тут же проснулись, зарычали негромко. В принципе, если дотянуться, то кровосос — тоже ничего. Это друг к другу они давно привыкли и как возможную еду не воспринимали. Проблемы с соображалкой…
Старый монстр неожиданно повернулся и неровной походкой двинулся вдоль забора. Оба кровососа устремились за ним. Так они и шли, пока забор между ними неожиданно не закончился. Налетай и хватай.
Старый кровосос остановился и жестом поманил их к себе. Разделявшие их пару шагов оба узника «Свободы» сделали на удивление трудно. Жажда крови ушла куда-то на второй план, микроскопическая соображалка внезапно включилась на полную мощность и вопила: опасность! Смерть! Повиновение!
— Со мной. Идти. Месть, — тихо сказал старый монстр, — я главный. Не подчиняться — смерть.
Через два удара сердца оба кровососа поспешно — кто вперед! — опустились на колени и склонили головы, отдавая себя в полную власть старика. Они не умели говорить, но многие человеческие слова понимать научились: все-таки, столько лет провести рядом с людьми…
Старый кровосос коснулся беззащитных шей щупальцами, символически отпил крови у каждого. И зарычал, не пытаясь себя сдержать. Следом зарычали и оба кровососа.
… а потом был бег. Задержались только на короткий обед, с ходу влетев в спящее стадо плотей. Старый кровосос одним ударом перебил хребет ближайшей, бросил своим сородичам. Они впились в нее, с наслаждением ощущая, как свежая кровь под ударами еще работающего сердца сама течет в них через присоски.
Когда старик решил, что они достаточно насытились, он ударом ноги отшвырнул тушу и жестом показал — вперед!
Один из кровососов, недовольный таким быстрым окончанием обеда, зарычал на старого монстра и даже поднял лапу со страшными когтями. И тут же получил затрещину, от которой улетел в дальние кусты. А старый кровосос отвернулся и, как ни в чем не бывало, побежал дальше сквозь ночь.
Вскоре на их пути оказался небольшой отряд людей. Они сидели у костра и громко разговаривали. Молодой кровосос хотел кинуться на них, но старик жестом остановил его:
— Нет. Тихо. Идти мимо. Потом. Много. Кровь. Потом.
Они тенями проскользнули по краю светового пятна, едва сдерживаясь, чтобы не зарычать.
И снова был бег, долгий и стремительный. Еще несколько раз на пути попадались группы ничего не подозревающих сталкеров, и с каждым разом молодым кровососам все легче давалось обуздать свои желания. Даже когда их однажды обстреляли, они просто ушли в невидимость и продолжили бег. Кровососы торопились до рассвета попасть в Лес цвета крови…
— Понимаешь, подруга, мне этот артефакт нужен. Вернее, этот артефакт нужен лично мне! Старые пердуны из корпорации наивно думают, что я принесу его им. Ага!
Мадам сидела на криво сбитой лавочке, не замечая, как сильно она вцепилась побелевшими пальцами в доску. Сидела и говорила:
— Я их всех тогда размажу тонким слоем. Всех этих бизнесменов — графов с оксфордским произношением, денди в костюмчиках от Диора…. Я создам собственную корпорацию! Я весь мир заставлю лизать пол там, где я только что прошла. Господи, как же я их всех ненавижу!
— Заказала бы их мне, — засмеялась Заноза-Блонди, — для тебя расценки по минимуму, ты же знаешь.
— Неблагодарное занятие — менеджеров отстреливать, — отмахнулась Мадам, — это племя воистину неистребимо. Они же как патроны в обойме: один вылетел, на его место тут же другой встал. Нет, их нужно нагибать разом.
— Мы тут долго еще торчать будем? А то твой артефакт кто-нибудь найдет еще.
— Вот тогда мне твои услуги точно понадобятся, — усмехнулась Мадам, — но вообще ты права — загостились мы у дедушки Айболита. Где он, кстати?
— Здесь я, девоньки, здесь, — раздался скрипучий голос из-за сарая.
— Что самое интересное, — шепотом сказала Заноза, — не могу себя заставить дослать патрон в патронник. Аура тут какая-то… не убийственная, что ли.
— А нож на что? — так же шепотом ответила Мадам и обернулась к подошедшему старику:
— Милый дедушка, не пора ли нам вас покинуть? Сами говорите, что угрозы для жизни нет, а у нас ведь дела имеются.
— Вы, девоньки, честно говоря, и есть самая большая угроза для чьей-то жизни, — вздохнул Болотный Доктор, — но и держать вас силком я тоже не имею права. Собирайте вещички, через часок попрощаемся.
Он вздохнул еще раз и шаркающей походкой поплелся в свой домик на краю болота.
— Часок? Мы же не в театр собираемся. Лично я уже два часа как готова.
— А патрон так и не досылается, — хмуро повторила Заноза, — ладно, попробуем при расставании…
— Знаешь, мне кажется, что нашего милого хозяина ты никак не достанешь. Плюнь на него. В конце концов, мы же должны быть ему даже благодарны. Жизнь спас.
— Все же попробую, — Заноза отряхнула руки о колени, зашла в сарай, через минуту вышла уже в комбинезоне, с вещмешком и оружием в руках, — я готова.
— Еще пятьдесят минут прощального часочка осталось, — хмыкнула Мадам и тоже пошла переодеваться.
Болотный Доктор о времени, видимо, имел собственное представление, потому что в ту же минуту, когда Мадам вышла из сарая во всеоружии, тоже вышел на улицу в сопровождении огромной собаки самого что ни на есть монструозного вида.
— Все равно попробую, — не твердо сказала Заноза.
— Что пробовать собралась? — спросил Доктор, не дождался ответа, скомандовал:
— Хватайтесь за руки. Глаза закрыть не забудьте.
— Чтобы дорогу не запомнили?
— Чтобы зрение не потерять. Готовы?
Снова где-то в вышине хлопнула огромная мокрая простыня.
Женщины стояли на узкой тропинке среди высокого камыша.
— Пойдете прямо, так и выйдете, куда вам надо, — сказал за их спинами Доктор, — ох, и натворите вы дел в Зоне…
Заноза резко обернулась, сдергивая с плеча СВУ. И замерла от удивления — Болотный Доктор стоял, окруженный мерцающей сферой, едва касаясь подошвами сапог воды.
— Шайтан какой-то, блин! — громко сказала она, передергивая затвор.
Доктор рассмеялся и медленно растаял в воздухе. Сфера еще мгновение повисела, а потом исчезла в такой яркой вспышке, что женщинам показалось, будто они ослепли.
— Я же говорил — закрывайте глаза, — донесся до них из ниоткуда голос Доктора.
Зрение вернулось минут через пять. Некоторое время перед глазами еще роились разноцветные мошки, потом и они пропали.
Женщины огляделись. Вокруг царил серый цвет во всевозможных оттенках.
— Ну, что, подруга, — сказала Мадам, вытаскивая из чехла Узи, — налево пойдешь — коня потеряешь, направо пойдешь — сам пропадешь, прямо пойдешь….
— Ты бы эту пукалку на более серьезный ствол заменила.
— Патроны кончатся — тогда и заменю.
— Тогда, подруга, недолго ждать осталось.
Первый шаг дался с трудом. А уже через полчаса они шагали по болоту как автоматы. И никого ни вдогон, ни навстречу.
— Ты в следах что-нибудь понимаешь? — спросила неожиданно Мадам.
— В кино следопытов видела, значит, понимаю.
— Вот, смотри, — Мадам указала на сломанный камыш, — такое впечатление, что впереди нас кто-то идет. Явно свежий слом.
— Ага. И часа не прошло.
— Не язви. Я уже давно это заметила.
Заноза склонилась над обломком камыша, понюхала его:
— Блондин. Метр восемьдесят три. Трехдневная щетина.
— Анька, хорош смеяться!
— Подруга, да что нам это дает? Ну, прет впереди нас какой-то танк. И что? Догоним, тогда и будем думать, как его использовать. Либо сразу прикончим. Либо обаяем. По ситуации, короче.
Вскоре выяснилось, что танк — далеко не танк. Максимум танкетка. Зато и не один. Трое. В одинаковых черных кожаных куртках, в руках обрезы, у одного ловкий автомат европейского производства. Расположилась троица прямо на выходе с болота, недалеко от ржавых вагонов, приросших к ржавым рельсам. Незаметно обойти не получится — кругом камыш, трещать будет под ногами, напрашиваясь на обстрел.