Валентин Егоров - Без права на ошибку
— Ну, вот, Васенька, теперь ты это сам хорошо видишь! — В голове Василия тут же послышался голос Альфреда Нетцке. — А я тебе, что говорил? А что я говорил тебе, дорогой Васенька? Говорил же я тебе, что именно на левом фланге обороны этой деревушки готовился истинный прорыв фронта обороны твоей дивизии. Поверь мне, что, наверняка, командир немецкого корпуса или дивизии отдал соответствующий приказ командиру батальона, атакующего Николо-Жупань, чтобы он основной удар нанес бы по правому флангу! Сейчас пользуясь темной этой ночи, два-три других немецких батальона проводят аналогичные операции, пытаясь взломать советскую линию обороны на всем ее протяжении. Разумеется, мы все прекрасно понимаем, что не всем этим батальонам будет сопутствовать удача. Завтра с раннего утра в один или в два таких прорыва хлынут танки Гейнца Гудериана, тогда советский фронт будет вновь прорван на всем своем протяжении!
— Альфред, заткнись, не действуй мне на нервы! — Василий только и успел мысленно произнести эти слова.
Как в этот критический момент ожила артиллерийская батарея, чьи огневые позиции были расположены через реку в лесу, всего лишь в пятистах метрах от Николо-Жупани. Ее первые три пристрелочных выстрела легли разрывами снарядов прямо перед немецкими танками, в тот момент расползавшими по всему полю. Вспышки этих разрывов на краткий момент снова высветили это колхозное поле, и тогда Василий увидел, что между этими стальными коробками мелькают силуэты человеческих фигур. Это означало, что немецкая пехота, стрелки или гренадеры, поднялась в атаку.
— Танковая рота поддерживает наступление двух рот немецких гренадеров. Думаю, что командир немецкого батальона поступил очень умно, одной ротой он отвлек внимание русских на левом фланге, а на правом фланге действительно прорывает русскую оборону. Вот только похоже, что он несколько просчитался с вашей артиллерийской батареей. Видимо, он полагал, что правый фланг русские оставят совершенно открытым, поэтому танки и пехота слишком уж демонстративно пошли в атаку! Но ваша артбатарея обязательно накроет немецкие танки, она их остановит, тогда немецкая пехота заляжет! А затем и те, и другие будут вынуждены отойти на исходные позиции! Тогда одним только немецким гренадерам придется брать эту русскую деревушку без какой-либо на то танковой поддержки.
— Мы их встретим пулеметным огнем и огнем из винтовок! — Обиженным тоном мысленно заявил Васька. — Не позволим «твоим немецким гренадерам» прорвать нашу оборону»! Тем самым мы поможем роте Дубасова удержать свою позицию, не дав немцам прорваться, зайти к ним в тыл!
— Вася, перестань меня смешить, я же не ребенок! Ну, как ты сможешь с тремя неумехами, вооруженных винтовками, и одним пулеметом остановить почти двести наступающих немецких гренадеров. Их целый год обучали тому, как преодолевать сопротивление хорошо укрепленных позиций противника. Шесть танковых орудий вас расколошматят в пух и в прах в этой траншее в одну минуту. Разве что…
— Ну, Альфред, давай, дальше излагай эту свою мысль! — Немедленно и мысленно потребовал Василий.
— Вон видишь справа от тебя пригорок, с трех сторон утопающий в небольшом лесу. Если ты успеешь взобраться на него со своим трофейным пулеметом, то окажешься в пространстве, где танкисты не смогут вести по тебе огонь прямой наводкой. Танковые пушки невозможно использовать наподобие гаубиц, так что немецкие орудия не смогут заткнуть тебе горло, как пулеметчику. Одним словом, забирай своих уральцев и галопом лети на тот пригорок. Как только ты откроешь пулеметный кинжальный огонь по цепи немецких гренадеров, то их офицер будет вынужден прекратить атаку из-за угрозы высоких потерь. Так что дерзай, Васька, да и поможет тебе Господь Бог!
Ваське некогда было своим призывникам объяснять, чем они в данный момент должны заниматься. Схватив свой МГ 13, покидая траншею, он попросту махнул им своей рукой, призывая их следовать за собой. Затем он резво побежал, как можно ниже пригибаясь к земле, по направлению к пригорку. Вскоре он услышал за собой топот сапог, учащенное и тяжелое дыхание парней, бежавших вслед за ним. Поначалу ребята не понимали, что происходит, почему они должны были оставить такое безопасное место, как траншея?! Но эти пара дней на войне сделали свое дело, на собственной шкуре они убедились в том, что их сержант Васильков всегда прав, принимая то или иное решение! Поэтому они, не раздумывая, устремились вслед за ним, покинув, казалось бы, такую тихую и безопасную траншею!
Как только они покинули траншею, немецкая пехота и танки попытались ускорить свое продвижение к деревне. Но советская артиллерийская батарея устроила самое настоящее светопреставление, открыв беглый огонь по немецким танкам. Советские артиллеристы сумели создать, перед вражескими танками поставить непроницаемую артиллерийскую завесу. Перед продвигавшимися впел танками то и дело начали вздыматься в воздух разрывы 76 мм противотанковых снарядов.
Когда танки подошли, уперлись в эту артзавесу, то они остановились, прекратив это свое, казалось бы, неумолимое продвижение вперед. В какой-то момент вдруг ярко вспыхнул и загорелся один из немецких танков, пять остальных танков, словно раки, тут же стали пятиться назад. Они старались оторваться, отойти подальше от этой огневой завесы, но теперь уже артзавеса последовала за ними. Послышался сильный взрыв, от прямого попадания противотанкового снаряда взорвался боезапас еще одного немецкого танка. От взрыва боезапаса его башня взлетела высоко вверх в небо, чтобы затем с тяжелым грохотом упасть на землю.
К этому времени Васька, воспользовавшись темной, вместе со своими призывниками добежал до пригорка, на который ему указал Альфред Нетцке. С его вершины он наблюдал за тем, как советская артбатарея расправляется с немецкими танками на колхозном поле. Заметив взрыв второго немецкого танка, Васька подумал о том, что остававшиеся четыре немецких танка вряд ли пойдут в лобовую атаку на Николо-Жупань. Теперь для того, чтобы взять Николо-Жупань им придется обойти лес, чтобы огнем из танковых орудий попытаться нейтрализовать или уничтожить эту артбатарею! Иными словами, наступило время немецкой пехоты, немецких гренадеров, теперь они должны были прорваться, захватить эту деревушку. Уничтожить обороняющуюся на левом фланге разведроту!
С вершины пригорка открывалась прекрасная, полная панорама колхозного поля. Несмотря на ночную темноту, Васька, благодаря своему ночному зрению, хорошо видел, как по полю несколькими цепями вперед продвигается немецкая пехота. Оставшись без танковой поддержки, немецкие гренадеры теперь пыталась самостоятельно прорваться, захватить Николо-Жупань. Из ее решительных действий Василию стало понятным, что офицер, командующий атакующим немецким батальоном, не оставляет попыток прорвать советскую линию обороны на этом участке фронта.
Немецкие гренадеры шли в полный рост несколько накатывающимися цепями. Они продвигались вперед, уверенные в том, что темнота ночи их укроет от прицельного огня русской пехоты. В этой связи, как заметил Васька, немецкая стороны больше не пускала в небо осветительных ракет. Но внезапно заговорила немецкая артиллерия, своими снарядами она накрыла траншею, видимо, с тем, чтобы подавить огонь русской пехоты, которая должна была бы находиться в этой траншее. Следовало бы отметить, что отделение призывников сержанта Василькова вовремя ее покинуло, так что Альфреда Нетцке оказался снова прав в отношении замыслов немецкого командования на этом участке фронта. Его можно было бы поблагодарить за совет о перемещении всего отделения на этот пригорок, своим советом он спас жизнь четырем человекам!
Первая очередь МГ 13 пришлась по первой цепи немецкой пехоты, на землю упали всего лишь три немецких гренадера. Но вся цепь немецких гренадеров в целом дрогнула, приостановила свое движение вперед! Слишком уж неожиданной оказалась эта пулеметная очередь! Немецким офицерам потребовалось всего несколько минут для того, чтобы установить, что фланговый огонь открыл неизвестный советский пулеметчик, укрывшийся на пригорке, высоты 19.07.
Тем временем Васька вел огонь короткими, но очень злыми пулемётными очередями, они больно жалили все немецкие цепи. На земле лежали уже более десяти гренадеров, два из них бились в агонии, громко призывая им помощь своих матерей. Крики раненых деморализующе подействовали на немецких гренадеров, многие из них легли на промерзлую осеннюю землю. Другие же заметались по полю в поисках надежного убежища или укрытий. Затем командир немецкого батальона передал ротному устный приказ, вернуться на исходные позиции. На этом немецкое наступление на русскую деревушку Николо-Жупань временно прекратилось.
Командир немецкого батальона имел на руках приказ командира дивизии, любой ценой, не считаясь с потерями прорвать советский фронт именно в этой деревушке. Он, разумеется, не знал о том, что завтра утром танки генерал полковника Гудериана должны были бы начать наступление на Москву. Основной удар танковой группы Гудериана наносился вдоль шоссе Белгород — Орел — Тула — Москва. Боями в районе деревни Николо-Жупань немецкое командование пыталось отвлечь часть советских сил со своего направления главного удара, а также не позволить советским войскам перегруппироваться для обороны Тулы. Таким образом, сержант Василий Васильков со своим пулеметом оказался своего рода занозой в заднице Верховного командования группы Армий Центр, отдавшего приказ на начало генерального наступления через Тулу на Москву.
