Сергей Вольнов - Зона Посещения. Калибр памяти
– Не наш метод, – парировал первый лжеофисник.
– Вот там машина, – второй указал на стоящий неподалёку тёмно-синий «Фольскваген». – Пройдёмте с нами, прошу вас. Мы и без того сильно рискуем.
– Хорошо, – смиренно согласился я.
А что мне оставалось делать? Бежать?
В этот момент я почему-то поверил, что в натуре нужен им живым. В противном случае меня действительно давно устранили бы без шума и пыли. А что до леса… Он прав, серьёзные организации работают несколько иначе.
Один из них сел в кресло водителя, рядом со мной, второй на заднее сиденье.
– Будет лучше, если мы отъедем, – сказал первый и повернул ключ зажигания. – Выбирайте место, Виталий.
Ну, хоть так. Раз мне предоставляют выбор, значит, намерения у этой парочки вполне… э-э… мирные, скажем так. Пока.
– К торгово-развлекательному комплексу «Москва», – на всякий случай я выбрал одно из самых оживлённых мест города.
Мой ответ привёл их пусть в недолгое, но замешательство. Они переглянулись, а потом сидящий рядом со мной лжеофисник уткнулся в GPS-навигатор. Не знают, где находится ТРЦ «Москва»?
Во как, нездешние.
Спрашивается, и откуда же такие суровые дяди по мою душу пожаловали?
* * *«ЭТА ЖЕНЩИНА СПОСОБНА СМЕШАТЬ КАРТЫ?»
«НЕТ! НЕ ОНА ОПРЕДЕЛЯЕТ ВЫБОР. ЧТО БЫ ОН ПО ЭТОМУ ПОВОДУ НИ ДУМАЛ. СПОРИМ, ЧТО…»
«ПОСМОТРИМ».
* * *Будто сквозь плотную завесу он услышал глухое, отдалённое:
– …флюха девирпи сьбя в нывартый въид…
Мужчина открыл глаза и тотчас закрыл обратно. Он пока что не чувствовал своего тела, не чувствовал запахов, не чувствовал ровным счётом ничего. Но длилось это недолго, к счастью.
Ощутив дискомфорт в правой руке, инстинктивно перевернулся на спину и уже потом снова открыл глаза. В голове было даже не легко. Было просто пусто. Мужчина сразу же обратился к памяти, потому что эта пустота его здорово напугала. Ведь человек с пустой головой – всё равно что кукла или овощ.
Ощутил облегчение, вспомнив последние события, и повернул голову влево. Всё в порядке – соседка жива-здорова. В данный момент она елозила мокрой тряпкой по своему телу, по возможности очищая себя от следов изнасилования.
Женщина была сосредоточена на этом занятии и не могла знать о том, что сосед очнулся и пристально разглядывает её.
Теперь, когда она выглядела более-менее чистой, он наконец-то увидел её в почти нормальном виде. Следы побоев, конечно, никуда не делись, но оказались не настолько фатальными для внешности, и при желании можно было их постараться не замечать…
А подруга по плену – вполне хорошенькая. Длинные, ниже лопаток, прямые чёрные волосы, овальное лицо с аккуратными чертами. Единственное, что вносило некоторый дисбаланс, – большеватый для такого лица рот. Хотя это, скорей, было достоинством. «Губки бантиком» точно бы лицо испортили. Фигурка у девушки на первый взгляд тоже очень даже вполне. Не бледная, но и не загорелая кожа, изящные руки с тонкими длинными пальцами; стройные, чуть худощавые в бёдрах ноги. Спортивная, одним словом. Великоватая для такого телосложения грудь, опять же, смотрелась более чем достоинством. Из-под остатков майки, намоченной водой, отчётливо проступали две выпуклости. Соски того и гляди прорвут ткань… Прикрывающее низ живота подобие набедренной повязки мало что скрывало и позволило мужчине увидеть нижние части ягодиц, тоже влажные от воды.
Вода, судя по всему, подействовала на соседку самым благотворным образом.
Неудивительно, что у мужчины началось возбуждение от внезапного подарка – вида красивого, стройного и влажного женского тела. И это было замечательным признаком. Если он хочет женщину, значит, смерть отступила.
* * *…Руте вдруг захотелось повернуть голову, что она и сделала.
Встретившись глазами с оценивающим взглядом мужчины, она попыталась усмехнуться, тотчас ощутив, как болят повреждённые губы и щёки, и вопросительно подняла брови… Товарищ по несчастью вдруг покраснел, сложил руки на паху и отвернулся.
Несмотря на боль, девушка ещё шире растянула губы в улыбке. Надо же, он способен смутиться! Странный, какой-то непривычный.
– Тебе что-нибудь удалось вспомнить? – спросила она на «чистом» российском после паузы, когда закончила «водные процедуры». Воды, к сожалению, слишком мало, чтобы погрузиться в исцеляющее блаженство всем телом.
– Часстично, – лаконично ответил незнакомец; помолчал и всё же счёл нужным продолжить: – Наверное, помогли удары по голове.
Ого, а он даже пошутил, сделав попытку разрядить обстановку!
Помимо воли Рута опять улыбнулась. Она вдруг осознала, что ей понравился пожирающий взгляд мужчины. Обычно это бывало не так, её не радовали похотливо загоравшиеся при виде неё глазки самцов, но в данном случае… как-то всё было по-другому. Уже хотя бы потому, что этот мужчина, оказавшись невольным свидетелем того, как её насилуют, не отвернулся и не забился в угол клетки. Защищал как смог.
– Ты вообще как? – поинтересовалась Рута.
– Вроде живой. А ты?
– Нормально, – коротко буркнула она. О своём внутреннем состоянии она точно не желала сейчас распространяться.
– Проссти… – повернувшись к ней, извинился он.
– Да ладно, чего уж там, – даже удивилась она. В Троте не часто ей доводилось слышать такое слово. Более чем не. Он понял, что задел за живое?! Чуткий какой, надо же…
– Эти гады меня приковали, – помолчав, сообщил он и дёрнул цепь, тянувшуюся от его правой стопы.
– Вижу, – ответила Рута. – Ещё бы! Боятся.
Она хотела пошутить, приободрить мужчину, но поняла, что констатировала факт. Этот пленник действительно не вписался в представления дикарей о поведении захваченных жертв. До такой степени, что они его не убили в наказание. Наверняка решают, что делать с ним.
И парадоксальным образом это понимание привело к тому, что она ощутила ещё больший прилив сил. Даже их незавидное положение уже не так «грузило».
Для неё, Руты, такой поворот событий явно на руку. Отвлечёт внимание вонючих уродов, затянет время. С каждой минутой увеличивается шанс, что найдут свои. О-го-го какой будет дикарям сюрприз… Хорошо, что местным чмошникам неведомо, кто она на самом деле.
Пока мужчина безуспешно пытался высвободить лодыжку из хватки оковы, Рута наконец-то рассмотрела его. В спокойной обстановке происходящее воспринимается куда более адекватно.
Ростом пленник не дылда, но заметно выше неё. По меньшей мере на полголовы. Хорошо развитая мускулатура, жилистые руки, из-под кожи которых выпирают сплетения вен; кривоватые, видимо, неоднократно ломанные и вывихнутые пальцы и здоровенные кулаки. Настоящие кулачищи.
Сразу видно, у него много шрамов. Старых и свежих. На правой брови, под нижней губой, на подбородке, на кулаках, на правом предплечье… А поперёк верхней части правого предплечья, почти у локтевого сгиба, во всю внешнюю сторону, две аккуратные, параллельные полосы. Эти следы ранений отличались от других тем, что выглядели уж очень ровными.
– Эти шрамы, – Рута указала на них, – ты сам их сделал?
– Не помню, – ответил он, перестал дёргать цепь и уставился на белёсые полосы на руке. Будто впервые увидел эти участки кожи. Затем поднял голову и уставился на неё. Уже не тем взглядом самца, не как на женщину.
Рута пока не имела возможности рассмотреть его истинное лицо. В отличие от неё мытьём пленника дикие ублюдки не озаботились, поэтому запёкшаяся кровь плюс следы синяков и ссадин всё ещё служили превосходной маской. Но, как и положено маске, она скрывала только лицо.
Глаза – нет. Карие, чуть прищуренные, острые, словно мужчина находится в постоянном режиме напряжённого ожидания. В них женщина увидела одновременно волю к жизни и неимоверную усталость, юношеский задор и груз прожитых лет. Неожиданный взгляд. Вроде и ребяческий, а вроде и совсем наоборот. То ли человек в соседней клетке ещё не определился, кем хочет быть, ребёнком или взрослым, то ли в нём органично сочетаются наглость, голод и безрассудство юности с опытом испытанного, пережитого и уже взрослым отношением к жизни.
* * *…Голова гудела, нос при каждом вдохе неприятно покалывало, несколько зубов держались исключительно на честном слове, а всё тело ломило так, будто он провертелся через мясорубку. Спасибо подруге по плену, разговорами та отвлекла его от пребывания наедине с ощущениями.
Оставив безуспешные попытки высвободить ногу из оковы, он мысленно выругался. Не отгрызать же конечность… В этот момент человеку вдруг вспомнился эпизод из прошлой жизни, по крайней мере он почему-то не сомневался, что именно оттуда. Воспоминание о том, как некто, будучи таким же узником, с кандалами на лодыжке, подобрал с пола ножовку и отпилил себе стопу. А потом, когда он уполз из помещения, лежавший на полу труп неожиданно встал и пафосно возвестил, что игра, дескать, только начинается…
