Дорога к фронту (СИ) - Ливадный Андрей Львович

Теперь меня снедает уже не тревога или сомнения, а жгучее любопытство.

Надо попробовать. Ну действительно, чего бояться-то? Система доступа в «ви-ар» мне отлично известна. Если вдруг появятся какие-то изменения, я сразу это пойму и смогу точно определить для чего в действительности предназначено нигде не задокументированное устройство!

Решено. Погружаюсь.

Я надел шлем, подключился к системе.

Промелькнула заставка. Правая рука привычно охватила джойстик, выполняющий функцию рукоятки управления самолетом, а левая легла на сектор газа.

Сейчас завершится загрузка и я окажусь в кабине готового к вылету виртуального истребителя времен Великой Отечественной войны.

Перед глазами внезапно разлился непривычный свет, словно система дала сбой, а затем я вдруг ощутил сильный удар в висок и резкую гасящую сознание боль.

[1] Первый предсерийный образец истребителя Bf-109K появился сентябре 1944 года. Использование этой модели истребителя в современных авиасимуляторах часто не соответствует историческим периодам.

[2] УБ (Универсальный Березина) — 12,7-мм авиационный пулемёт конструкции М. Е. Березина.

[3] ШКАС — пулемет Шпитального-Комарицкого авиационный скорострельный, калибр 7,62 мм.

Глава 1

— Товарищ младший лейтенант!.. Товарищ младший лейтенант! Живой, аль нет⁈ — кто-то трясет меня за плечо, приводя в чувство.

«Ничего себе реализм… — мысли в голове проносятся обрывочные. — Выходит эти чипы активируют скрытую систему ударных датчиков? Типа имитируют ранения⁈»

Какого-то более здравого объяснения в голову не пришло, а потом вдруг стало не до рассуждений.

Я открыл глаза. Надо мной склонился тощий, рябой красноармеец. Винтовка закинута за спину. Гимнастерка вылинявшая, с солевыми разводами от высохшего пота. Говорит он быстро, почти взахлеб:

— Живы, товарищ младший лейтенант!.. А мы уж думали все… Видели, как самолет падал!.. Вас видать из кабины при ударе выбросило!.. Наверное, прыгать собирались, ремни-то не застегнуты…

В голове звенящая боль. Ноздри щекочет едкий запах дыма. Неподалеку чадно горят обломки «И-16»[1]. Пламя быстро пожирает обшитый шпоном деревянный фюзеляж, щедро облитый выплеснувшимся при ударе топливом.

Невольно подумалось: «вскоре здесь останется лишь опаленная земля, покоробленный двигатель, да элементы моторной рамы, едва виднеющиеся из-под золы…»

— Товарищ младший лейтенант, руку давайте! Жаром вон так и пышет!

Я со стоном привстал. Кости вроде целы. На мне надета летная форма, испачканная землей, маслом и кровью. В петлицах один кубик, — точно младший лейтенант.

Все происходящее — лютая дичь. Откуда взялись столь детально проработанные компьютерные персонажи? Их никогда не было в авиасимуляторе. Вообще, земля, — это вид из кабины, да полевой аэродром. Реже — место вынужденной посадки.

Запахи. Звуки. Лазурь неба и шелест листвы, близкое уханье разрывов, трескучая россыпь винтовочного огня, в которую то и дело вплетается дробный перестук пулеметов, — ткань реальности настолько достоверна, что я оробел. Никаких признаков привычного интерфейса. Нет даже намека на возможность выхода из «ви-ар».

— Как звать-то? — спрашиваю бойца, лишь бы не молчать.

— Красноармеец Иван Солодов, товарищ младший лейтенант!

— Да не тянись ты… — морщусь от боли и от его громкого голоса. Каждый звук бьет по нервам. Не понимаю, что стряслось и где я сейчас нахожусь?

— Спасибо, что от самолета оттащил.

— Дык, дело нехитрое.

— Все равно — спасибо. А здесь поблизости аэродромы есть?

— Ага, в поле за деревней! Еще довоенный! Там самолетов много, но почти не летают.

— Почему же не летают?

— Так некому. Фашисты его сильно бомбили! Теперь вот носятся у нас над головами, гады! То бомбы скинут, то из пушек да пулеметов причешут! — он сплюнул.

Я все еще не понимаю происходящего. Погружался в привычную, даже уже немного приевшуюся «ви-ар», а оказался в непонятной, но до жути достоверной обстановке. Если это испытание какой-то новой игровой технологии, то при чем здесь дед-ветеран? Зачем через него было этот стремный девайс мне подкидывать? Не могли нормально объяснить, что нужно провести тестирование?

К нам по дороге несется полуторка. Мой взгляд прихотливо и избирательно выхватывает детали окружающего. Лобового стекла в кабине нет. Деревянный борт белеет свежими отметинами, — щепу недавно выбило пулями.

На подножке кто-то из летного состава, судя по форме. Знаков различия пока не разглядеть, далековато, дымно, пыльно. Вообще над распаханной воронками землей висит постоянная гарь. Я такое видел только в крупных мегаполисах, в виде смога.

Крутая «ви-ар». Я бы сказал, где-то за гранью известных мне технологий.

Мысли о новом уровне виртуальной реальности, качественно отличающемся от любых предыдущих проектов, вымело из головы внезапное появление «мессера». Он вынырнул из мглы над перелеском и тут же пошел на штурмовку.

Отчетливо ударили очереди «MG-17»[2]. Пули хлестнули по земле двумя трассами. Султаны выбитой почвы неумолимо понеслись к полуторке, но водила оказался опытным. Он тут же вильнул в сторону, резко съехав с дороги под кроны ближайших деревьев.

Фашист промахнулся. Ему пришлось взять ручку на себя, уходя в набор высоты. Я мгновенно опознал промелькнувший силуэт по характерной прямоугольной законцовке крыла. «Bf-109E». Эх, мне бы сейчас оказаться в кабине родного «ЯКа»!

— Вот же гад! — выругался Солодов, вставая с земли. — Говорю же: над самыми головами летают! Уже все нервы вытрепали! И сбить их некому! — добавил он в сердцах.

Я стою ни жив, ни мертв. Остолбенел. Одна из пулеметных трасс вспорола землю всего в метре от меня.

Во рту ощущается стойкий железистый привкус. Почему-то мутит. Сердце молотится, как бешеное, а дыхание сперло. Наверное, я сильно побледнел, иначе почему спасший меня красноармеец вдруг усмехнулся, одарив едким замечанием:

— Это, земля-матушка, товарищ младший лейтенант. Не небо. Тут каждой пуле надо кланяться, иначе будешь гнить в придорожной канаве.

Сказал резко. Ну да, все на нервах. Реализм давно зашкалил и ушел куда-то за грань.

Меня слегка отпустило, но пальцы рук все равно мелко подрагивают. Стало противно, даже стыдно.

— Лейтенант⁈ — ко мне спешит капитан. Одна шпала в петлице. Сейчас начнет расспрашивать кто такой, откуда, номер части, и все дела. А я даже не знаю, где оказался, какой сейчас год, и как называется ближайший город. Прямая дорога к стенке.

Что делать-то⁈ Да, я помню, что живу в мире высоких технологий и сейчас нахожусь в «ви-ар»! Но учитывая испытанный за эти минуты уровень реализма и тот загадочный компонент в шлеме, если вдруг решат расстрелять, — шок наверняка гарантирован. А может и сердце остановится!

Думай же!

Ну допустим, исходя из модели «мессера», сейчас сорок первый. Судя по погоде, на дворе конец августа или начало сентября. Природа средней полосы, это точно. Да и ближайшие домишки деревни — срубы. Явно не юг.

Капитан выглядит предельно уставшим. Лицо землистое.

Он мельком взглянул на догорающие обломки «И-16» и пристально — на меня. Внутри что-то екнуло.

Рука машинально потянулась к нагрудному карману, но я сам себя одернул. Судя по воспоминаниям ветеранов, которые я читал, летчики на боевые задания документов не брали. Хотя не существовало единого правила. Кто-то считал дурной приметой оставлять документы и награды. А кто-то, наоборот, отдавал их своему технику и забирал после вылета.

Но сорок первый….

Рука снова потянулась к нагрудному карману. Есть удостоверение. Правда обгоревшее, пробитое некрупным осколком и залитое давно засохшей кровью. Еще предписание и комсомольский билет, тоже изрядно пострадавшие от огня. Достаю, открываю, успев мельком заглянуть. Фотография точно не моя. Есть отдаленное сходство, но снимок сильно покороблен, деталей уже не различить. 'Предъявитель сего Скворцов Андрей Алексеевич состоит на действительной военной службе… а дальше неразборчиво. Страница обгорела, да и чернила расплылись. С комсомольским билетом и предписанием того хуже, почти не читаемы.