Эйдзи Микагэ - Пустая шкатулка и нулевая Мария. Том 7
Я стискиваю зубы при мысли о том, как росла Мария.
– Ая Отонаси внутри Марии слишком разрослась. Мария сама не может от нее сбежать; если ей не помочь, она так и останется в ловушке. Она пренебрегает собой – даже отвергает себя, – чтобы стать монстром по имени Ая Отонаси. Поэтому, – я наставил на «О» правую руку и прокричал: – Освободи ее сейчас же, «Ая Отонаси»!
Нет нужды говорить, что «О» на этот мой приказ и бровью не повела.
– Ты обращаешься не по адресу. Я знаю, как ее освободить, не лучше тебя. А, зато я точно знаю, что ты собираешься делать.
– Что?..
Я сам понятия не имел, что я собираюсь делать. А «О» заявляет, что знает.
– Возможно, ты хочешь спросить, откуда я это знаю? Видишь ли, ты сейчас можешь сделать лишь одно; а поскольку это твой единственный выбор, рано или поздно ты его и сделаешь, каким бы никчемным он ни был. Это просто бессмысленное, бесплодное барахтанье, все равно что бесцельно нырять в глубину океана. Однако другого выхода у тебя нет, поэтому ты отправишься туда, пусть у тебя и нет ни капли надежды.
Внезапно я вспоминаю, что «О» упомянула раньше.
– …Это «единственное, что я могу сделать» – это…
– …Покинуть этот мир. Именно.
Я по-прежнему понятия не имею, о чем говорит «О», но почему-то чувствую, что она права.
– Ты покинешь этот мир и никогда не вернешься. Разумеется, это означает, что я победила. Когда это произойдет, Мария Отонаси будет гнаться за своим «ущербным желанием» до тех пор, пока от нее ничего не останется. Мне нужно лишь дождаться.
– Я этого не допущу.
– Да, полагаю, если бы тебе удалось вернуться в этот мир, это означало бы, что тебе каким-то образом удалось выполнить свою миссию и спасти Марию Отонаси. Соответственно, я бы проиграла и исчезла. А ты бы освободил ее от сестры, от Аи Отонаси.
Все просто.
Мне всего лишь надо вернуться. Вернуться к своей драгоценной «повседневной жизни».
И тогда я встречусь с ней. Наконец-то я встречусь с Марией – с самой чистой, с такой, какой она была до того мира бесконечных повторов.
…Я встречусь с нулевой Марией.
Да – но насколько трудна эта задача? Моя драгоценная «повседневная жизнь» была разрушена; как я смогу привести Марию в такое место, которого уже нет?
Однако, как и сказала «О», я буду продолжать бороться, каким бы безнадежным ни было мое положение.
– Что ж, Кадзуки Хосино. Пора начать решающую битву, – говорит «О» и вытягивает руки. Ее взгляд сосредоточен на мне; ее красивое и в то же время уродливое лицо искажается.
– Хорошего времяпрепровождения в «Ущербном блаженстве».
С этими словами «О» обнимает меня.
Это омерзительно, однако я не могу ее отпихнуть. Я пытаюсь схватить «О» за плечи и оттолкнуть ее в сторону, но мои руки проходят сквозь ее тело. Я как будто барахтаюсь в паутине. Медленно, но верно я погружаюсь в «О».
Я не могу дышать.
Я тону в «О».
Медленно, но верно я тону в ней. Настолько медленно, что я как будто вовсе не двигаюсь. Однако свет постепенно тускнеет; я едва осознаю, что падаю.
Тону, тону, вечно тону –
…Где я?
Ощущение такое, будто я на самом дне глубокого моря, но вокруг так ярко, словно я под полуденным солнышком.
В голове непрерывный шум. Повсюду слышен смех, но я не могу понять, откуда он идет. Не могу избавиться от смеха, даже закрыв уши руками. Он такой невыносимо громкий, что хочется вовсе перестать думать.
Я не дышу, однако это мне нисколько не досаждает. Мое тело начинает растворяться в окружающем пространстве. Окружающее пространство начинает пожирать мое тело.
Я теряю себя.
Я исчезаю.
Не знаю, что произойдет, но одно могу сказать точно.
К концу я растворюсь полностью.
Глава 1
Первый раз
– Я люблю тебя, Кадзу-кун.
Неинтересно. Нет сейчас времени крутить романы.
23-й раз
– Я люблю тебя, Кадзу-кун.
Я тебя умоляю. Как вообще реагировать на такое?
1050-й раз
– Я люблю тебя, Кадзу-кун.
Я счастлив. А как еще можно себя чувствовать, когда тебе признается в любви девушка с такой очаровательной улыбкой?
13118-й раз
Мой мозг прилип к стенкам черепа, как жвачка, на которую много раз наступили. Постоянно одолевает тошнота, словно я купаюсь в ванне с использованным маслом. Я кручусь, как в стиральной машине, однако вокруг меня ничего не меняется: раздражающий смех и чернота.
Я ничего не вижу.
Просто существую в одном и том же цикле.
Повторы будут продолжаться, пока я не растворюсь в черноте. Повторы будут продолжаться, пока не исчезнет последняя клетка моего тела. Повторы будут продолжаться бесконечно.
…Я просыпаюсь.
Подавляя рвотные позывы, тру глаза и пытаюсь понять, где я.
Вижу школьную доску вверх ногами. Похоже, я в классе.
– …Это что, сон?
Я лежу на полу. Скребя в затылке, поднимаюсь на ноги.
Класс выглядит как-то не так, как всегда. Парты сдвинуты по четыре, на каждой лежит цветная скатерть в полоску. На окна наклеены самодельные цветы. На доске красиво нарисована горничная – явно девушки из нашего класса постарались. Справа от рисунка надпись: «Кафе с горничными».
– …Ха-ха… – вырывается у меня сконфуженный смешок; слишком уж велик контраст между моими кошмарами и дурацкими словами, которые я только что прочел.
– …Ну да. Сегодня же…
10 октября, суббота.
День школьного фестиваля.
Как только я это вспомнил, шум вокруг меня сразу стал уютным.
– Что, нравится пялиться в пространство, держа в руке черт знает что? – внезапно произносит знакомый голос.
– А? – бормочу я и поворачиваюсь на голос. – Ай! – восклицаю и тут же отворачиваюсь.
Уаа! Я был не готов увидеть перед собой такие красивые ноги! На них даже роскошные белые гольфы!
– О-хо-хо? Почему такая реакция? Мои прекрасные ножки тебя так возбудили?
– Ни-ничего не возбудили! – протестую я и поднимаю глаза. Передо мной стоит Коконе Кирино с ухмылкой до ушей. Она в светло-синем платье горничной, вызывающем некоторые ассоциации с Алисой в стране чудес.
– Чем ты тут занимаешься, когда остальные пашут?
– Эээ…
А правда, что я делал, перед тем как уснул?
Помню, я лег, потому что не знал, что мне делать, и заскучал; видимо, тогда я и заснул. Наверно, это из-за того, что вчера мы тоже готовились к фестивалю и задержались до ночи.
Я держу что-то цилиндрическое. Точно! Прежде чем я случайно заснул, мне захотелось умайбо (со вкусом кукурузного супа – мое любимое). Умайбо для меня как энергетик, а стоит всего десять иен штука. Такие дешевые – их всем надо покупать.
Чтобы подпитаться энергией, я сую его в рот.
Стук.
– …Чего?
Умайбо не должно быть таким твердым.
– А, ты хочешь прямо в классе поиграть на моей блок-флейте!..
– На твоей что? – сконфуженно переспрашиваю я и смотрю на то, что держу.
Почему-то вместо умайбо в правой руке у меня блок-флейта.
– Че, чего?
– НЕЕЕЕЕТ, извращенец! Тут извращенец! – голосит Коконе.
– Эээ, а? Не-не-не, все не так!
– Нееееет, он лижет мою флейту! Он ее лижет! Он хочет унести ее домой и положить на алтарь! Он хочет ей мыльные пузыри делать! Он хочет играть на ней и одновременно делать мыльные пузыри!
– Я даже не слышал никогда о таких извращениях!
Кстати, совершенно не помню, чтобы я брал в руки блок-флейту.
Что означает…
Я глубоко вздыхаю. Вернув наконец самообладание, я спрашиваю Коконе:
– Эмм, Коконе… это ведь ты подменила мое умайбо на свою флейту, да?
Проще говоря, она надо мной прикололась.
– Хаа? О чем это ты, – тоном слабоумной говорит Коконе, потом уже нормальным голосом продолжает: – В смысле, зачем мне это делать? С чего бы мне вдруг захотеть, чтобы парень, с которым я даже не встречаюсь, играл на моей флейте? Неужели тебе это кажется нормальным поведением ученицы старшей школы?
– Хотелось бы услышать это от тебя.
– Блин, включи уже мозг! Ни одной невинной девушке-подростку не придется в голову такая странная идея, не так ли? Это-то ты понимаешь?
– Да.
– Следовательно, ты украл мою флейту и играл на ней. Это правда и ничего, кроме правды. Ты извращенец, Кадзу-кун. Признайся. Я не отстану, пока ты не признаешься.
– Ххааа…
– Говори: «Я извращенец».
Если я буду упрямиться, она, скорей всего, начнет доставать меня еще сильней, так что я сдаюсь.
– Я извращенец.
– Тааак, теперь… «Я извращенец. Мое хобби – смущать девушек, таращась на волоски, которые они забыли сбрить». Давай.
– Я извращенец. Мое хобби – смущать девушек, таращась на волоски, которые они забыли сбрить. Особенно меня привлекают волосы под мышками.
