Сергей Сацук - Спецподразделение Чистки
– Ничего не понимаю, – произнес я. – Что это было, Волат?
– Мало информации, не разобрать. Возможно, задние успели что-нибудь проследить. Надо просмотреть их запись.
– Да, надо, – согласился я и взглянул на часы. – Но уже нет времени, пора возвращаться. Остальное досмотрим на звездолете. Челнок прибудет через сорок минут. Распорядись собрать в мешок все найденные вещи, и уходим.
Глава 5
Я лежал в своей каюте и отрешенно смотрел в потолок. Почему-то мне не хотелось вновь спускаться на эту планету. А ведь, без сомнений, послать должны были опять меня. И во второй раз уж точно все пройдет не так гладко. Я просто был уверен в этом. И мне ничего не удавалось сделать со своим плохим предчувствием. Но почему, ведь еще не было никаких результатов обследования находок? Да и диск просмотрен не до конца. Но плохое предчувствие, как дурной сон, все равно преследовало меня. Слишком уж гладко прошла разведка. Ребята в следующий раз могут расслабиться и… Я упрямо уткнулся лицом в подушку и уже в который раз попытался уснуть. Напрасно, сон не хотел идти ко мне.
Я встал и, подойдя к своему селектору, нажал кнопку вызова.
– Это лейтенант Селий. Есть какие-нибудь результаты из лаборатории?
– Пока нет, – ответил оператор и отключился.
– Долго возятся, – пожаловался я сам себе и опять лег на кровать.
Но повторить попытку сна мне не удалось. Неожиданно в дверь моей каюты постучались. Я вскочил с постели. "Неужели есть результаты из лаборатории? Нет, я ведь только интересовался". Мои руки быстро пригладили взъерошенные волосы.
– Кто там? – поинтересовался я.
– Сержант Манит, – раздалось из-за двери. – Вы не спите, лейтенант?
– Нет, не сплю. Заходи, сержант.
Дверь отворилась, и в каюту вошел Манит.
– Вы по службе, сержант, или по личному вопросу? – задал я вопрос.
– Скорее по личному, – немного приглушенным голосом ответил Манит. – Вы не возражаете?
– Отчего же. – Я указал сержанту на кресло. – Прошу, садитесь. – Почему-то я чувствовал себя неуютно. Наверное, в этом были виновны вызубренные в школе вежливые, не присущие нам фразы.
– Знаешь, Манит, – поспешил я исправить нашу общую ошибку, – давай говорить по-простому, без всяких ненужных: "будьте добры", "пожалуйста", "я не возражаю" и прочих. Мы одного круга люди и, думаю, сумеем найти общий язык. Ты согласен со мной?
– Конечно, лейтенант.
– Селий, – поправил я сержанта. – Селий, и никак иначе.
– Хорошо, Селий, – неуверенно протянул сержант, пытаясь вновь приучить свой язык к более простому разговору с командиром. – Я, собственно, пришел по поводу нашей недавней разведки. Ты, Селий, поступил неправильно. Тогда я промолчал – в интересах дела, но сейчас обида не дает мне покоя. Мне непонятно, чем я мог заслужить такое недоверие.
– Я что-то не совсем понимаю, о чем речь. Манит. Не припомню, чтобы я выразил чем-то свое недоверие к тебе. Если такое и случилось, то могу тебя заверить – ненароком. Я готов даже при необходимости извиниться перед тобой. Объясни только, в чем дело.
– Ты не должен был оставлять меня на челноке, Селий. Мои ребята рисковали своими жизнями, а я в это время отсиживался на звездолете. Я бы не смог смотреть им в глаза, если бы кто-нибудь не вернулся.
– Ах вот оно что. – Я немного расслабился. – Могу тебя заверить, что это не было проявлением моего недоверия к тебе. Наоборот. Я хотел быть абсолютно уверенным в том, что нас подберут.
– Мне кажется, что с подобной задачей может справиться любой. Именно так, без сомнений, и думают ребята. Вряд ли они поняли твою перестраховку.
Я на несколько секунд задумался. Манит был прав. Рядовой вполне мог справиться с задачей подборки подразделения. А сержант должен всегда быть со своими ребятами. Да, он, несомненно, прав.
– Хорошо, Манит. Вероятно, я поступил не совсем правильно. Но уверяю тебя, мне и в голову не приходило, что ты воспримешь мой приказ как недоверие к себе. В следующий раз ты пойдешь в авангарде подразделения, самым первым. Такая реабилитация тебя устроит?
Сержант широко улыбнулся. Мне даже показалось, что он сейчас бросится меня обнимать. Но нет, такого не могло быть. Все же он был сержантом!
– Я знал, что ты меня поймешь, Селий! – Сержант встал. – Хочешь, поведаю тебе секрет?
Я тоже встал. На моем лице сияла такая же улыбка, как и у сержанта.
– Ну давай.
– Ребята в тебе души не чают. Они, Селий, только и говорят в свободное время что о тебе.
– И чем это я успел вызвать к себе такую симпатию? – смутившись, искренне удивился я.
– Ну-у, в первую очередь, конечно, откусанными пальцами инструктора. – Манит рассмеялся. – Представляю себе эту сцену. Жаль, мне не удалось увидеть Я был в то время в другой группе тестируемых, и у нас не произошло ничего подобного. И честно, я не верил пока ты сам не подтвердил. А потом еще Лок рассказал, как ты возле какого-то бара уложил пятерых дуболомов и увел у них девчонку. Тогда ребята поняли, что ты наш парень, и молиться стали, чтобы тебя к нам поставили. И честное слово, помогло.
– Ну уж вашими молитвами, – усмехнулся я.
– А кто знает?.. Ты же с нами. Ну бывай. – Сержант пожал мне руку. – Спасибо за понимание.
– Думаю, мы друзья? – поинтересовался я.
– А как же.
– Ну тогда заходи, ежели что. И без обид.
– Добро, лейтенант. – Сержант отдал мне честь и открыл дверь. – Спасибо еще раз.
Сержант вышел, и я опять лег на кровать. Мое настроение заметно улучшилось.
– Все же отличные у меня ребята, – сказал я сам себе и через некоторое время уснул блаженным сном.
Глава б
Вызова шефа я не ожидал. Мне казалось, что после результатов исследования находок и просмотра диска будет общий анализ ситуации с участием всего подразделения. Да и вообще, по моему мнению, не место было шефу на звездолете. Полковник должен сидеть на Земле, у себя в кабинете, а мы – выполнять задание.
Досмотр начальства в подобных ситуациях только мешает.
Лицо шефа было непроницаемым. В кабинете мы находились с ним одни, и я каким-то шестым чувством понял, что предстоит неприятный для меня Разговор.
– Разведка произведена неплохо, лейтенант – с места в карьер начал полковник. – Но я не терплю невыполнения приказа! Почему вы посадили челнок перед лесом, на три с половиной, километра дальше от намеченного места посадки?!
Я хотел было все объяснить полковнику, но он не дал мне и слова сказать.
– Вы, лейтенант, поставили под срыв выполнение задания и необдуманно рисковали жизнями двадцати солдат Чистки! – все больше набирал обороты шеф. – Случись что непредвиденное, и подразделение не поспело бы к месту подбора. А челнок не стал бы ждать! Вы об этом, кажется, не подумали?!
Я не понял, спрашивает меня об этом полковник или нет, но успел вставить:
– Никак нет, подумал. У нас имелся запас времени…
– Я не разрешал вам говорить, лейтенант! – заорал шеф. – Или вы за короткое время разведки успели забыть, что такое дисциплина?! У себя во взводе командуете вы, но всеми вами вместе я, и только я! И я требую, чтобы мои приказы выполнялись беспрекословно! Вам все ясно, лейтенант?!
– Так точно, полковник, – браво ответил я. Спорить с ним было бесполезно. Подобных людей я распознавал с одного взгляда.
– Тогда вы свободны. Планерка состоится в десять пополудни. Явка всех обязательна.
Я отдал честь и удалился. Полковник ничего не смыслил в разведке чужого мира. Вполне вероятно, на Земле он и был крупным спецом, но здесь нет. И я бы не стал слушать чьих-либо возражений по этому поводу. В учебном центре мы учились действовать в ситуациях, которые – нам часто казалось – модулировались каким-то безумцем с больным воображением. Там, в этой псевдореальности, только идиот мог быть в чем-то до конца уверенным. Чтобы выжить в чужом мире самому и спасти подразделение, мне прежде всего приходилось обеспечить надежные пути отхода. То была моя основная заповедь. Но в следующий раз, я знал, мне придется выполнить приказ шефа. И в предстоящей Чистке это пугало меня больше всего.
Оперативная планерка началась, как и сказал шеф, в десять часов утра. Хотя утро на звездолете было понятием довольно относительным. Я специально сел в самом дальнем углу и крепко сжал челюсти, чтобы не сболтнуть чего-нибудь лишнего и окончательно не вывести полковника из равновесия. Без сомнения, его доверие ко мне было уже и без того основательно подорвано.
– Сначала о найденных вещах, – произнес шеф. – Лаборатория дала здесь однозначный ответ. Это останки погибшего подразделения, а конкретно двух его человек. Они были разорваны на части взрывом. По мнению психолога, они подорвали себя сами при столкновении с неизвестной тварью. Жаль, их следящая аппаратура не была включена, и мы так и не узнаем, что они видели.
Я был абсолютно не согласен с полковником и психологом, но промолчал. Подорвали себя… Надо же! Чтобы решиться на такое, нужно быть в полном отчаянии. А они знали, что скоро их должен был забрать челнок. Испугавшись, они бы наверняка попытались бежать, но уж не кончать жизнь самоубийством!
