Сергей Сацук - Спецподразделение Чистки
Оперативная планерка началась, как и сказал шеф, в десять часов утра. Хотя утро на звездолете было понятием довольно относительным. Я специально сел в самом дальнем углу и крепко сжал челюсти, чтобы не сболтнуть чего-нибудь лишнего и окончательно не вывести полковника из равновесия. Без сомнения, его доверие ко мне было уже и без того основательно подорвано.
– Сначала о найденных вещах, – произнес шеф. – Лаборатория дала здесь однозначный ответ. Это останки погибшего подразделения, а конкретно двух его человек. Они были разорваны на части взрывом. По мнению психолога, они подорвали себя сами при столкновении с неизвестной тварью. Жаль, их следящая аппаратура не была включена, и мы так и не узнаем, что они видели.
Я был абсолютно не согласен с полковником и психологом, но промолчал. Подорвали себя… Надо же! Чтобы решиться на такое, нужно быть в полном отчаянии. А они знали, что скоро их должен был забрать челнок. Испугавшись, они бы наверняка попытались бежать, но уж не кончать жизнь самоубийством!
– Теперь о найденных записях следящей аппаратуры, – продолжил шеф. – Мы выделили самую удачную из них, заполнили прорехи, но все равно не смогли разобрать, кто или что атаковало подразделение и каким образом оно убивает. Вы сейчас увидите эту запись и, если возникнут какие-нибудь соображения, прошу высказывать их. Но только по окончании просмотра.
Полковник подал знак, и экран монитора позади него, блеснув, разродился картинкой станции. Впереди шли шесть солдат в полном вооружении. Значит, как подсчитал я, за человеком, на каске которого была эта камера, шел еще один.
…Скалы, кругом были только скалы и металлический каркас. Командир подразделения шел впереди. Открываются автоматические двери станции… Они входят вовнутрь… Командир поворачивается и отдает команду подстраховать дверь. Картинка замирает на месте. Парень с камерой остается в прикрытии, а командир с шестью солдатами уходят в глубь станции. Проходит минута, вторая… И вдруг раздается взрыв, затем еще один…
– Что там происходит?! – вскрикивает солдат. Он поворачивается к своему напарнику. – Оставайся здесь, я гляну.
Снова взрыв, еще один, третий… Солдат бежит вперед по коридору. Поворачивает за угол… И вдруг опять взрыв. На солдата что-то падает, сбивая его с ног. На экране монитора какая-то непонятная круговерть. Солдат кричит что-то неразборчивое, затем поворачивается к тому, что на него упало…
Я невольно зажмурил глаза. На это невозможно было хладнокровно смотреть. Чьи-то развороченные внутренности… Окровавленное, обезображенное лицо..
– Крист, – словно давясь чем-то, простонал солдат. Он поднимает голову. И опять нечто непонятное движется на него. Но следящая камера снова фиксирует только какие-то помехи. – Боже, что это?! – кричит солдат и пятится задом. Он роняет оружие и бежит. Солдат у двери с округлившимися от ужаса глазами вскидывает оружие. Что-то пихает бегущего в спину, и солдат падает… Его следящая камера упирается в пол и так застывает. И почти в то же мгновение спереди раздается еще один взрыв. Потом беспорядочная стрельба снаружи станции, крики и еще два взрыва. На этом все кончается.
Зал подавленно молчал. Я посмотрел на ребят. Они словно сами побывали там… Я не видел их лиц, так как находился позади всех, но угадать это было несложно. У меня у самого, наверное, был не ахти какой вид. И я не выдержал. Мой рот не желал оставаться закрытым, пусть даже полковник сделает меня рядовым или вовсе расстреляет. Ведь кто-то же должен был нарушить это молчание! Я поднял руку.
– Мне кажется, – будто бы сам собой залепетал мой язык, – что это не похоже на массовое самоубийство из страха перед неведомым. Слишком быстро происходили взрывы, а для принятия решения о самоуничтожении необходимо время. Да и каждый самоубийца почти наверняка предпочел бы свой способ собственного уничтожения.
– Вы, как обычно, невнимательно меня выслушали, лейтенант, – произнес полковник, не дав мне высказаться до конца. – Мы настаиваем на самоуничтожении двух солдат, которые оставались на НП. Они видели, что творится нечто неладное, и их нервы, вполне естественно, сдали. Все же остальное подразделение погибло при иных обстоятельствах. Увы, нам пока непонятных. И, если вы заметили, тот солдат, с чьей камеры была сделана запись, умер совсем не от взрыва. То нечто настигло его сзади и в одно мгновение убило.
– Или он умер от удара головой об пол, или от разрыва сердца, – вставил я. – Не трудно было заметить по его голосу, что он был чрезвычайно напуган. И тот факт, что солдат бросил оружие и ползком начал пятиться, – это подтверждает.
– В спецподразделении служат не такие люди, которые могут умереть от страха, лейтенант! – В голосе полковника слышались уже металлические нотки.
Руку поднял Терри. Полковник молча кивнул ему. Терри встал и прошел к монитору. "Идиотская щепетильность. Можно было бы говорить и с места", – подумал я, но от комментариев все же воздержался.
– Мы имеем несколько неопровержимых фактов, полковник, – произнес Терри, словно разговаривал не со всем залом, а лишь с одним шефом.
Я поморщился от этого бросающегося в глаза подхалимства, но опять же смолчал.
– Первый факт, – продолжал Терри, – это большие размеры неизвестного, несомненно, живого существа. Оно не фиксируется следящей аппаратурой, но по величине создаваемых помех, думаю, такое утверждение можно принять. И сценарий трагической битвы развивался так…
Я презрительно сплюнул себе под ноги. Манера почтительного говора у Терри всегда выводила меня из себя.
– …Заметив неизвестное существо, командир подразделения сразу понял его чрезвычайную опасность. Несомненно, он решил действовать наверняка и выстрелил из подствольника гранатой. Но по-видимому, существо каким-то образом отбило гранату, и она полетела в обратном направлении.
– И от взрыва погиб командир? – скептически улыбнувшись, поинтересовался я.
– Да, – тихо и лаконично произнес Терри.
– А каким же тогда образом погибли все остальные? Тоже от взрыва?! Это выглядит нелепо.
– Отчего же, – возразил Терри. – Солдаты не сообразили, что произошло, и также открыли стрельбу из подствольников. Правда, один, наверное, что-то понял и успел немного отбежать…
– Ага, – вновь встрял я, – отбежать, чтобы вновь стрельнуть из подствольника!..
– Не из подствольника, а, вероятно, из импульсного оружия. В то время, насколько я знаю, оно имелось лишь в ограниченном количестве и было весьма ненадежно. Не раз происходили случаи, когда оно по неизвестной причине взрывалось во время применения.
– Такое оружие было в том подразделении?
– Да, – вновь вступил в разговор полковник. – Я уже, кажется, говорил вам, что вы невнимательны. Это большой недостаток для лейтенанта. Вам следовало заметить импульсное оружие на спине у крайнего солдата. Или хотя бы просмотреть список вооружения погибшей группы. Именно у Криста Незери, у одного-единственного имелось такое. Правда, из-за ненадежности пользоваться им разрешалось лишь в крайнем случае. И солдат, видимо, посчитал, что такой случай настал. – Полковник повернулся к Терри. – Поздравляю вас, лейтенант, вы весьма перспективный человек и очень наблюдательны. Ваши выводы полностью совпадают с нашими.
Я не выдержал и вновь поднял руку.
– Хотите что-нибудь добавить, лейтенант Селий? – спросил полковник.
– Да, – ответил я и почему-то встал. Со стороны это, наверное, выглядело по-идиотски. – Я не поддерживаю версию лейтенанта Терри, пусть она даже совпадает с вашей. Почти все подразделение погибло от взрывов – это более чем просто совпадение.
– И что же это, по-вашему? – усмехнувшись, поинтересовался полковник.
– Не знаю, – растерявшись, пробубнил я и сел.
– Я так и предполагал, – пренебрежительно бросил шеф.
Я почувствовал, как быстро краснею от злости. Меня выставили на планерке полнейшим идиотом! А я проглотил эту горькую пилюлю и даже не попытался выплюнуть. От негодования у меня внутри все стало словно закипать. Из ушей, казалось, готов был вот-вот вырваться с жутким шипением пар. Но он не вырвался…
– Если ни у кого больше нет никаких соображений, то планерка закончена. Командирам подразделений и сержантам через десять минут собраться у меня в кабинете для выработки плана предстоящей чистки. Остальные свободны.
Полковник отдал залу честь, и мы все быстро вскочили со своих мест, вытянувшись столбами. Настроение мое было поганым, и у меня жутко чесались, руки.
Глава 7
План предстоящей операции… По моему мнению, он был идиотским. Но полковнику и лейтенанту Терри он нравился – своей театральной эффектностью. Да и Самус тоже не возражал, как, впрочем, и я. Но у меня были на то веские причины. А вот молчун Самус мог бы подправить этот дурацкий план. Да и вообще, какая может быть чистка, если столько всего неясного! Нужна была еще одна хорошая разведка, с надежным прикрытием. Но что я мог сделать в одиночку? Полковнику были хорошо известны мои аргументы, и тем не менее он проигнорировал их. А я ничего не мог добавить к уже сказанному.
