Илья Слобожанский - Груз 209-А
– Пойдешь и не просто пойдешь – побежишь. – Призрак уселся и принялся мыть бороду. Что-то пикнуло, и охотник взглянул на часы. Стекло изменило цвет, стало красным. – Ну наконец-то, – выдохнул Вахалий. Охотник подмигнул Семену, выбрался из воды и побрел к зеленой стене колючих кустов.
– Началось, – пыхтя самокруткой, заговорил Колода. – Посылка прибыла.
– Какая посылка? – переглянувшись с Женькой, спросил черноглазый Санчо.
– Веселенькая посылочка. Спецы из ОБЧ.
– Откуда? – Женька пристегнул к ремешку разгрузки ножны. – Что за ОБЧ?
– Отдел борьбы с чужим вмешательством, – пояснил Семен. – Есть у нас такая контора.
– А мы-то тут при чем? – Санчо закурил. – Дождемся взводного и двинем куда приказано. Коробку искать.
– Как же, двинете. – Тофик уселся на траву, вынул точильный камень. – Куда Вахалий скажет, туда и пойдете.
– Ага, – Женька криво улыбнулся. – У нас свой командир. Так что, мужики, топайте одни. Мы как нибудь сами, без Лешего обойдемся.
– Лешего? – Тофик уставился на солдата. – Где ты тутуха видал?
– Тутуха? – Женька поскреб затылок. – Этого я не видал, а вот Лешего встречал. Вон он, за кустами прячется. Дружок ваш, Вахалий.
– Слава Аллаху! – Тофик встал на колени, поднял к небу руки и начал что-то бормотать на родном языке.
– Чего это он? – спросил Санчо.
– Нечисти боится, вот и молится своему богу. Как-то рассказывал, встречался с лешим, он его тутухом называет. Нехристь, какой с него спрос?
12
Яхта Счастливчика зависла в метре от земли, выдвинулись аутригеры. По корпусу сползли шапки пенного дезинфикатора, пар ударил из брюха, обдал зеленый ковер травы. Машина натужно взвыла, опоры коснулись грунта, зашипели антигравы.
– Приехали! – объявил наследный принц по каналу внутренней связи. – Господа туристы, за бортом плюс двадцать два градуса, влажность…
– Началось, – пробасил Виктор Павлович, выбираясь из противоперегрузочного кресла. – Что за… не может без выкрутасов. – Из динамиков лился поток совершенно ненужной информации. Хозяин яхты советовал взять зонты, не пить озерную и речную воду, не разводить костры.
– А чего… нормально… – Сашка забросил на плечо большой пулемет, взял под мышку короб с патронами. – Даже очень интересно. Вот на Зета-четыре…
– Достал ты меня, – проворчал Андрюха, цепляя на ремень джагардийские обоюдоострые клинки «сайтаки». – Сколько можно? Только и слышно: Зета-четыре, Зета-четыре. Пробыл там две недели, а воспоминаний, будто родился и вырос!
– Да ну тебя! – Сашка направился к выходу. – А если мне вспоминать больше нечего? Я-то и был только на Зета-четыре. Детдом, армия – вот и все, что я видел.
– Ничего, Санек, у тебя все впереди. Еще насмотришься! – Виктор Павлович взвалил на спину армейский ранец, забросил на плечо автомат. – А ты, умник, – подполковник взглянул на Андрея. – Не забудь про радиостанцию и ящик с гранатами.
– Эх, – вздохнул Андрей, не зная, что брать в первую очередь. Ранец, ящик с гранатами или небольшую, но тяжелую коробку с радиостанцией.
– Давай, помогу! – Сергей пристегнул к предплечьям клинки, проверил чехлы с такими же клинками на бедрах. – Хватай гранаты, радиостанцию оставь. Я потащу.
– Господа туристы! – продолжал вещать Аласкурд. – Местная флора и фауна…
– Эй! – рявкнул Виктор Павлович, тронув в ухе пробку связи. – Ты сам заткнешься или помочь? Ворота открывай!
– Открываю, – без особого энтузиазма ответил Счастливчик. – Через час встреча с проводником.
– Понятно, – подполковник оперся на поручень выдвижного трапа. – Как мы узнаем, что это проводник, а не…
– Шестая строка присяги. Скажите: жизнь – это миг, короткий отрезок времени…
– Черт знает что! – выругался офицер. – Дожили! Пароли, шифры…
– Ничего не поделаешь, – ответил Счастливчик, – обстоятельства требуют. Глорианцы контролируют эфир. Любая попытка выйти на связь – и бабах…
– Что, все так плохо?
– Хуже не бывает. Долбят вторую пехотную, тяжело ребятам.
– Ну, к этому нам не привыкать. Ладно, болтун, отворяй ворота! – Тяжелая плита начала опускаться, в переходной шлюз проник солнечный свет. – Все, будем прощаться. Да смотри – не забудь вернуться!
– Вернусь, куда я денусь? Постреляю немного, помогу нашим поднять авиацию и – к точке отхода. Удачи вам, мужики, все, канал закрываю, переходите на свою частоту.
Вахалий взобрался на холм и скрылся за шапками кустов китойя. Семен Колода, Женька и Санчо остались у поваленного дерева в сырой низине.
– А что это за звание такое? – Женька толкнул локтем Санчо в бок. – Пом-арц-стат-кап. Хрень какая-то.
– Ну да… – Санчо отодвинулся. – Абракадабра.
– Тише вы, – шикнул Семен. – Не на прогулке!
– Да-а-а уж, – пропел Женька и растянулся на траве. – Занимаемся черт знает чем. Наши воюют, а мы…
– Что – не навоевался? – Семен подсел ближе, потер раненую ногу.
– Так по мне, – Санчо бережно положил на колени винтовку. – Уж лучше в окопах, чем здесь. Там все ясно и понятно. Приказали ждать, сидишь не рыпаешься, вперед, значит, вперед.
– Ну да! – Семен поправил бинты. – А главное – башкой не нужно думать.
– Это почему же? – Женька даже обиделся, сдвинул брови, надул губы. – Вот ты знаешь, сколько нужно времени, чтобы перезарядить пушку у танка? А пулеметы?
– На кой мне это нужно?
– То-то и оно. А вот нам нужно, очень даже нужно. Прозевал, не успел драпануть, пока железка молчит, хлебальник раззявил, и все… полетела телеграммка на родину. Большой привет маме от командования.
– Я свое отвоевал. – Семен поскреб щеку. – Второй десяток пошел, как отвоевал.
– И где же ты воевал? – Женька криво улыбнулся. – С кем?
– С кем нужно, с теми и воевал. Ты тогда под стол пешком ходил, салага. Я и Тофик с чингарами три года бодались.
– Было такое, читал. – Санчо отвесил Женьке легкий подзатыльник. – Тебя, салажонок, тогда и в проекте не было. Расскажи, как лишний год себе приписал! Перед самой отправкой девятнадцать стукнуло. Если бы не ротный, сидел бы ты, Женек, при кухне, кашеварил.
– Девятнадцать? – Семен взглянул на Женьку. – И кто же салажат на войну посылает?
– Нет, – Санчо приобнял друга. – Женек у нас не салага. На его счету два танка.
– И один штурмовой бот, – гордо заявил Женька. – У меня и дырочка готова. – Солдат выпятил грудь, демонстрируя прожженное пятно. – Получу орден, будет куда привинтить.
– Ну орден, может, ты и получишь, только потом, – Санчо тяжело вздохнул. – Сначала взводный тебе шею намылит.
– Как же намылит? – Женька почесал нос. – И чего люди такие неблагодарные? Корячишься, глориков лупасишь, а они… нет, чтобы спасибо сказать. Поблагодарить – молодец солдат, хорошо воюешь, так держать.
– Так это ты штурмовик приголубил? – Семен хлопал глазами. – Чем ты его?
– Чем-чем. Да какая разница? Хорошо, что вы меня с собой взяли. А то, сидел бы сейчас на острове и выслушивал взводного. Чем ты думал, куда смотрел? А знаешь, что было бы, если бы?.. Прихлопнул же, чего гадать?
– А все-таки? – Семен потер ногу, спросил: – Как ты сбил его?
– Не помню… Шарахнул и все!
– Чем шарахнул? – не унимался охотник.
– Ржать не будете?
– Чего делать? – Санчо переглянулся с Семеном. – А что, есть над чем?
– Ну… – солдат развел руками. – Может, и есть.
– Хорошо. – Семен кивнул. – Не будем, обещаю.
– Если обещаешь… – Боец осмотрелся. – Ладно, слушайте, а может…
– Давай, выкладывай, герой, – поторопил Санчо. – Только вкратце.
– Как скажешь. – Женька поскреб шею. – Когда Макс приказал рассредоточиться. Ну… – солдат взглянул на Санчо. – Штурмовик над нами пролетел, низко-низко.
– Ты можешь покороче? Без этих твоих…
– Я стараюсь. – Женька хмурил брови. – Вода в болоте холодная, и какая-то дрянь там плавала. Зубастая. Я отступил к островку. А там ящики, ветками прикрытые. Открыл, смотрю: ракеты! Взял одну, а тут раз… – Боец поднял ногу, показал разорванную штанину. – Эта дрянь, что в воде пряталась, за мной увязалась, зубами клац… ну, я ее и… – Женька громко вздохнул. – С чего вдруг труба выстрелила, не знаю. Я с испугу отскочил, да прямо на ящики. Схватил новую ракету – и в болото. А эта дрянь, как приросла, трепыхается, шипит. Потом штурмовик из пушки шарахнул по мне. Я спрятался за кочкой, сижу. С берега пулемет лупит, и тоже в мою сторону. Будто я один. А эта сволочь штанину бросила, пасть раззявила, на меня наступает и шипит. Вот я и стукнул. Что было в руках, тем и приложил. А она, ну, ракета, опять пальнула. Сижу на кочке, в руках труба, а зубастый дымит, к верху пузом плавает.
– А не врешь? – Семен с прищуром рассматривал рассказчика.
– Да откуда я знал, что они заряженные и без предохранителей. По инструкции не положено!
– Выходит, с перепугу штурмовик уделал? Случайно? – Санчо смотрел на друга.
