Дмитрий Матяш - Z.O.N.A. АТРИум
И как только снова вбежал на сухую землю, поросшую высокой, порой доходящей до груди травой, услышал надрывный писк КИПа. Но остановился бродяга не по своей воле — удар под дых согнул его вдвое и отбросил назад.
— Твою мать! — вскрикнул он, свернувшись клубком и обхватив руками живот.
«Сорокапятка»! Ну как же он мог ее не заметить? Землица же на заросшем травой участке горкой наложена, будто вылез крот размером с собаку. Сжимая зубы от боли и обвиняя себя в потере нюха на подобные вещи, Кудесник какое-то время валялся, переворачиваясь то на один бок, то на другой, то вставая раком, но все это не помогало — либо запутавшиеся кишки могли встать на свои места сами, но со временем, либо без толкового медика тут было не обойтись.
Посылая в адрес коварной атрийской аномалии самые отборные ругательства, Кудесник поднялся на ноги и попробовал идти. Он слышал, ходьба помогает кишкам вернуться на свои места, но пока это лишь усиливало боль.
Внезапное хлюпанье за спиной вынудило Кудесника забыть о боли в животе и, обернувшись, присмотреться к волнующейся на ветру высокой траве. Он сжал зубы, прищурился и стал прислушиваться к шелесту тайги, выставив впереди себя автомат. Опять же уповая на то, чтобы он работал.
«Черт тебя дери, Кудесник, — корил он себя. — Хоть ствол-то мог прочистить? Шомпол же не только для того придуман, чтобы мясо на нем жарить!»
Вверху резко и громко застрекотала какая-то большая черная птица, и будто эхом ему откликнулся далекий волчий вой.
«Значит, выход из болот не так уж и далек», — подбодрил себя Кудесник, зная, что волки на болотах не обитают, как и другие более-менее разумные существа.
Но стоило ему опустить ствол и вспомнить о боли в животе, как метрах в пяти от него из травы немного левее проделанной им тропы во весь рост поднялась чумазая, в лохмотьях и с луком в руках девушка. Стрелу, натянутую до скрипа дерева, сдерживали тоненькие грязные пальчики, и если они ее отпустят, у Кудесника не будет ни единого шанса — с такого расстояния невозможно уклониться.
В уголках ее глаз блестели слезы, на щеках появились проталины, обнажающие чистую кожу, но девичье личико было преисполнено ненависти и желания отомстить. Казалось, она сдерживала стрелу лишь для того, чтобы бродяга перед смертью успел в полной мере испытать чувство безысходности.
— Ты убил моего отца, — сказала она как можно тверже, но голос ее при этом все равно дрожал.
— Мне очень жаль, — искренне ответил Кудесник, понимая, что в его случае это единственный, хоть и призрачный шанс уберечь себя. — Я… тебя понимаю. Моих родителей там, на Большой земле, их тоже убили. Мне было десять…
— Я здесь, чтобы убить тебя, — не желая ничего слушать, произнесла она приговор. И — о Господи, нет! — отпустила стрелу.
Время для Кудесника будто приостановило свой ход. Носившиеся в воздухе куполовидные споры стали похожи на медленно падающие, кружащиеся парашютики или снежинки. Вспорхнувшая с ветки птица опускала и поднимала маленькие крылья так, будто продиралась сквозь толщу воды. Шелест травы доносился теперь словно из трубы. Заплаканные глаза девицы постепенно расширялись, гримаса ненависти сменялась выражением удовлетворения. А выпущенный тонкий стержень с острым наконечником летел в Кудесника со скоростью идущего человека.
Мгновение — и все стало по-прежнему. Птица упорхнула ввысь, споры понеслись дальше, а шелест травы снова стал мерным и успокаивающим.
Стрела не прошла мимо. Она ударила Кудесника в грудь ровно в том месте, куда и была направлена.
В сердце.
ГЛАВА 5
Они сошли с поезда в грязном сибирском городке с малозапоминающимся названием, был поздний вечер, на улицах уже почти не было людей, а внутри непритязательных магазинов в основном горели контрольные лампы. Подошли к воротам захолустной плодоовощной базы, расположившейся в нескольких кварталах от вокзала. Кэмел коротко переговорил с сонным сторожем, отсчитал ему несколько зеленых двадцаток. «Дефендер» поджидал их возле будки КПП, помытый и готовый к очередному броску по тайге. Коротко поблагодарив сторожа за службу, Кэмел с Егором забрались в машину и двинулись в путь. Поначалу Егор, решивший больше ничего не спрашивать об Атри, мужественно боролся со сном, но потом, удобно устроившись и пригревшись, таки выключился.
Когда он проснулся, было уже утро. Их «лендровер» бодро шел на северо-восток, в сторону видневшихся на горизонте гор. Выражение лица его напарника из спокойного и уверенного мало-помалу превращалось в сосредоточенно-напряженное, от былой болтливости не осталось и следа.
Когда они подъехали к горам, до которых было, казалось, рукой подать, уже сгущались сумерки. Кэмел остановил джип на небольшой поляне и, достав из сумки спутниковый телефон, набрал чей-то номер.
— Здорово, Лаваш, как ты там? — поинтересовался Кэмел делами невидимого собеседника. — Мы тут с напарником подъехали, подойдем минут через пятнадцать, так что предупреди своих орлов. Ну все, выгружайся, — сказал Кэмел, кивнув напарнику.
Егор выбрался наружу, закинул рюкзак за спину. Снаружи, несмотря на середину лета, было прохладно. Егора сразу же облепили полчища комаров. Энергично охлопывая себя, он убивал гнусных насекомых десятками, но им на смену прилетали сотни новых отчаянных камикадзе.
— Пошли, тут уже недалеко осталось, — сказал Кэмел и бросил партнеру фонарь.
Идти пришлось в гору по неширокой тропинке. В воздухе плавал приятный хвойный аромат бора. Как и обещал провожатый, к блокпосту, представлявшему собой удачно устроенный на склоне бетонный дот, из которого открывался роскошный сектор для обстрела поднимавшейся к ущелью горной тропы, они вышли к назначенному времени. Сам дот с мощными прожекторами, недобро ощерившийся стволами станковых пулеметов, выглядел неприступной крепостью.
Выбравшись из леса, Егор с напарником оказались под лучами прожекторов. При этом у Кэмела, хоть и проходившего эту процедуру довольно часто, нервно заходили желваки, а Егор так и вовсе встал, раскрыв во всю ширь глаза, будто из-под земли на него вылезло громадное чудовище.
Облизнув губы, Кэмел помахал рукой, и со стороны дота к ним двинулись три фигуры.
— Кто это? — сглотнув слюну, спросил Егор.
— Вэвэшники, «вованы» наши. Дальневосточный округ — видишь, «волчье солнышко» на левом плече и белая тигриная морда на правом?
Троица приблизилась к ним вплотную, впереди шел коротко стриженный крепыш с капитанскими погонами на плечах, автомат был миролюбиво закинут за спину, но двое его подчиненных, следовавших за ним, оружие держали перед собой.
— Лаваш! Здорово, братан!
— Здорово, Кэмел! — Приятели принялись обниматься и похлопывать друг друга по спине. — А где Бегемот? — спросил Лаваш, внимательно изучая взглядом Егора.
— Бегемот завязал. Это новый напарник — Егор.
— Погремуха есть? — спросил Лаваш, протягивая Звягинцеву руку.
— А-а-а… Кудесник, — ответил Егор первое, что пришло в голову, и пожал поданную руку.
Кэмел с иронией глянул на новоиспеченного бродягу, но вслух ничего не сказал.
— Слушай, Лаваш, мне парня надо одеть, сделаешь ему «куклу» и берцы?
— Не вопрос. Ребята потом принесут, размер только пускай скажет. Да чего мы тут стоим, пошли что ли? Мне Арсен в прошлую вахту такой коньяк привез…
Впрочем, Егора с собой старые друзья не пригласили, вежливо намекнув, что тот может пока поизучать стенды в коридоре и ознакомиться с общими понятиями мира Атри. Обижаться ему было не положено, а потому какое-то время он действительно уделил некачественным фотографиям и занудным описаниям тех или иных, все еще кажущихся нереальными, существ.
Внутри дота относительная тишина и безлюдье с регулярной частотой сменялись суетливыми, поспешными передвижениями в обе стороны взводов бойцов, они то выбегали наружу, матерясь, то забегали обратно, причем все время новые. Будто пересменка у них была каждые пятнадцать минут.
— Ну что? — Сзади скрипнула дверь, и из кабинета командира дота вышел Кэмел, дожевывая остатки закуски. — Ты готов? Пошли, у нас мало времени.
Те же двое бойцов, что охраняли подход к доту, провели их к подвальному, слабо освещенному помещению, открыли большую металлическую дверь с табличкой «Продсклад» и молча ретировались. Кэмел включил свет, прошел между рядами ящиков с провизией, приблизился к большому, недовольно урчащему холодильнику в конце комнаты. Присел возле габаритного цельного ящика с надписью «Иваси в масле», провел пальцами по щели между крышкой и остальной частью тары, довольно усмехнулся.
— Только мне разрешено тут прятать свои вещички, — похвастался он и открыл болтающийся на ящике замок. — Остальные либо зарывают, либо по кустам прячут. Тут, конечно, тоже подворовывают, но так, по мелочи, патроны, например, могут забрать. А там — весь тайник унесут. Ты, кстати, служил? — спросил Кэмел, предоставив удивленным глазам Егора целый арсенал оружия, начиная от старого «Макарова» и заканчивая разобранным ручным пулеметом Калашникова.
