Дмитрий Распопов - Ремесленники душ
Он кивнул и стал резко созывать к себе пожарных и полицейских, которые получив приказы, стали стаскивать к месту лопаты, кирки, ломы и прочий строительный инструмент.
Я представил сколько им нужно будет копать и удивился, неужели они собираются начать это прямо сейчас и здесь. Оказалось, что да, инспектор первый ударил по камню брусчатки ломом, выбив искру, а рядом с ним стали вставь новые и новые люди. Которые подходили кто с ведрами, кто с корытом, а кто и просто принимал вырытую землю в натянутое одеяло.
Вскоре к ним присоединились те, кто до этого просто сидел на земле, оплакивая свое горе, я не успел поразиться, как буквально через десяток минут сотни человек молча поделили между собой обязанности и сменяя друг друга, стали копать котлован и относить землю, скидывая её неподалеку. К ним стали присоединятся еще люди, поскольку к месту пожара стали прибывать новые полицейские и пожарные расчеты, и котлован стал шириться словно по взмаху волшебной палочки. Я решил не оставаться в стороне, а присоединиться к старательно работающим людям, получив деревянное ведро, я подходил к месту где без устали и смены работали инспектор с сержантом и поймав его одобрительный взгляд, стал наполнять и относить землю туда, где начинал возвышаться небольшой курган.
Спустя часа напряжённой работы людей к месту пожара прибыл паровой экскаватор, но работы ему не нашлось, поскольку люди докопались до каменной кладки и теперь старательно выдалбливали кирпичи в шестнадцати футов от того места, где шевелились живые. Я видел, что они давно поняли, что за ними идут сверху, поскольку они сгрудились подальше от того места, где велись раскопки.
Первую чумазую и испуганную девочку шести лет вытащил инспектор, который спрыгнул в образовавшийся проем и подал её тем, кто принял её наверху. Вслед за ней появлялись и появлялись сначала дети различных возрастов, затем пошли подростки и в самом конце наверх подавали взрослых, всего спаслось не больше двадцати человек. Как потом писали в новостях, империя в этом пожаре потеряла пять тысяч граждан, поскольку спаслось всего пять сотен тех, кто находился недалеко от входа или особых счастливчиков, которых спасли, выкопав котлован.
Мне пришлось оставаться на месте пожара весь день, поскольку вначале прибывшие расчеты со всего Ист Энда и Мидл Тауна тушили пожар в здании и только потом мне пришлось показывать где и сколько тел находилось внутри. Я не понимал, зачем нужно было вытаскивать мертвецов, когда здание могло обрушиться в любой момент, но все равно помогал, смирившись с тем, что прогуляю целый день в колледже, единственное уповая на то, что инспектор вступиться за меня перед директором. Ведь кроме того, что он следовал всюду за мной как тень, отдавая приказания пожарным и полиции, хотя на месте давно присутствовали лица рангом повыше, я видел лицо старшего инспектора, парокар которого стоял вдалеке вместе с десятком еще таких же, он еще и наводил порядок из‑за мародеров, появившихся как грибы после дождя на месте бедствия. Решительный вид инспектора и увесистые кулаки, которые он тут пускал в ход налево и направо, отвадили от места трагедии многих темных личностей, которые появились тут нажиться на горе людей.
— Трупы нужно убрать, если обрушится здание, вскоре они начнут гнить и трупный запах разнесется на мили вокруг, не говоря уже о том, что Темза рядом, и если туда что‑то попадет…, — пояснил мне сержант, когда его друг отошел «объяснить» двум людям, что незачем рыскать в здании.
Еще больше, чем поиски трупов, меня смущали постоянные нападки людей, которые пытались прорваться через сержанта и инспектора и требовать от меня, чтобы я нашел их сына, дочь или родителей. Сердце тяжело сжималось, когда очередную растрепанную женщину или чьего‑то отца аккуратно оттаскивали от меня, а они голосили и требовали! Люди давно поняли, кто я и чем занимаюсь, поскольку именно моих после слов и жеста руки, раздавалась команда инспектора и туда устремлялись другие люди копать или искать.
День казался бесконечным, и я действовал больше на рефлексах, чем головой, настолько я сильно устал, у меня болела голова, легкие и хотелось спать.
Закончили мы только тогда, когда село солнце, и пошатывающийся от усталости инспектор, сорванным от постоянного крика голоса не просипел одному из полицейских, что нужно отвести меня домой. Я не сильно обрадовался его словам, поскольку даже думать было для меня тяжело, настолько прошлая ночь и день вымотали меня физически и морально. Столько смертей мне еще никогда не приходилось видеть, хотя даже некоторые живые сейчас выглядели хуже мертвых, посмотреть хотя бы на тех пожарных и полицейских, которые были тут задолго до моего прибытия. Некоторые из них, просто спали, прислонившись к своим повозкам, их никто не трогал, понимая, как много они сделали.
— Рич, до кровати его доставь, — повторил инспектор молодому полицейскому, который сидел на козлах полицейского вагона, — чтобы волосок с головы не упал! Скажи там, что я приеду позже и все объясню сам!
— Слушаюсь инспектор, — который раз он повторял ему, пока я тяжело заваливаясь, заползал внутрь. Сил не было даже на то, чтобы пожать руку двум полицейским, а лишь слабо помахать им, прежде чем голова стукнулась о пол, но этого я не почувствовал, поскольку последние силы покинули меня, и я заснул.
Сначала я почувствовал запах, ужасная вонь проникла в мой сон, и я был вынужден открыть глаза. Знакомая трещина на потолке, которую я видел каждый вечер, прежде чем лечь уснуть, сказала мне, что я в своей комнате. Я поднял руку и понял, откуда исходит резкий запах который смешал в себе множество посторонних и отталкивающих составляющих: гарь, пот, горелое мясо и другие «ароматы» окружали меня. Самое главное, что я не помнил, как попал в свою комнату, последним воспоминанием были лица полицейских и мои попытки попасть в фургон. Резко и громко заурчавший живот напомнил о то, что я сутки ничего не ел, так что волей не волей, пришлось быстро вставать раздеваться и с сожалением констатировать, что этот комплект одежды и постельного белья, проще выкинуть. Смотав все в большой ком, я вынес его в коридор и затолкал в мусорный контейнер, который опустошали два раза в день. Затем принял душ и переодевшись в чистое белье и костюм, зашагал в столовую, организм срочно требовал еды.
— Дин! Дин! — пробивший колокол напомнил мне, что в общем‑то сейчас я прогуливаю уроки, а с учетом пропущенного прошлого дня это мне вообще должно было принести множество неприятностей. Сейчас я уповал лишь на то, что учителям рассказали, чем я был занят и меня накажут не сильно, тем более, что можно было поесть и потом пойти на уроки, еще пол дня я мог поучиться.
Дождавшись окончания урока, я зашел в класс. Множество удивленных глаз устремились на меня, а кое‑кто даже не смог скрыть своей радости, заявив ехидным голосом.
— Похоже у нас скоро сменится лучшей ученик, — заявила Дженнифер, прокомментировав моё появление.
Я не стал ничего говорить, лишь поздоровался со всеми и сел на свое место.
— Ты где был Рэджинальд? — поинтересовался Джеймс ван Гор, а судя по тому, как остальные навострили уши, я понял, что это интересно всем, — учителя тебя вчера весь день разыскивали. Натворил что‑то?
— На пожаре я был, — вяло отмахнулся я, — думаю директора оповестили, раз сегодня обо мне не спрашивают.
— На пожаре?! В доках?! Расскажи?! — класс изменился в одно мгновение, из скучающих лиц преобразившись в заинтересованные и даже Дженнифер подошла ко мне ближе.
— Да особо и нечего рассказывать, — я удивился такой перемены, — искал выживших, трупы вот и все.
— А — а-а! Так это ты тот ремесленник, о котором писали сегодня в Дейли Телеграф? — пораженно заметила Эмми Кулуа не высидев на своем месте и подойдя к партам аристократии, — круто!
— Ничего такого, — я пожал плечами, не понимая, чем тут можно восхищаться, ведь всю основную работу делали пожарные, полиция, простые люди, которые тушили пожал, выносили трупы и рыли котлован. Я был лишь просто указателем.
Продолжить нам не дали, поскольку в класс вошел сэр Нейман.
— Добрый день молодые люди, — поздоровался он, словно не заметив, как возле меня собрались одногруппники, — сэра Ричарда дер Арни задержали на фронте, и он не успел вернуться к началу учебного года, поэтому пока его предмет буду подменять я.
— О! Он участвует в войне? Почему? Он же учитель? — посыпались вопросы.
— Все учителя обязаны проходить полевую практику, — улыбнулся он, — это часть общего подтверждения нашей квалификации.
— Мистер Рэджинальд с вами все в порядке? — обратился он ко мне, — сегодня утром директор уведомил нас, что вы свободны до завтрашнего дня.
— Да, сэр, — я обрадовался, что мои страхи по поводу наказания возможно будут не состоятельными, — я отдохнул, так что готов продолжать обучение.
