Дмитрий Дашко - Подземка
— Что поделать, значит, маза такая, — изрёк я. — Будем сматывать удочки.
— Куда? — флегматично спросила Лило. — Назад, на Двадцатку?
— Нет, — коротко бросил я. — Возвращаться ни в коем случае нельзя. Это плохая примета.
— Неужели тебе есть дело до каких-то там примет? — удивилась Лило.
— Да, — с гранитной уверенностью сказал я.
С помощью очухавшихся хиппи мы затащили трупы в палатку, застегнули полог. Я удовлетворённо отметил, что со стороны ничего не видно. Подумаешь, лежат трое… отдыхают. Лишь бы паника раньше времени не поднялась.
— Ваше счастье, что их дружки в поезде живут, — вздохнул очкарик.
— В люксе, — хмыкнул я, вспоминая слова Шибздика.
— Что вы сказали?
— Да так. Держите язык за зубами. Хотя бы минут пять-десять, — попросил я компанию хиппи. Парни и девицы закивали, но уверенности в том, что у нас будет эта отсрочка, у меня не появилось. Скорее рано, чем поздно они проболтаются, начнётся шум, крик, а потом, бандиты, когда разберутся, начнут погоню.
Надо спешить.
— Где я могу найти Шибздика? — спросил я, упаковывая рюкзаки.
Хиппи дружно указали нужную сторону.
Схватив Лило за руку я пошел, нет… побежал в указанном направлении. От Шибздика мне требовалось только одно, и он, к счастью, смог в этом помочь.
— У тебя есть лодка, обыкновенная надувная резиновая лодка? — хрипло спросил я у него.
— У меня нет, но я знаю того, у кого она может быть, — ничуть не удивившись, ответил он.
Резиновая лодка нашлась у Мухи, бородатого типа с красным как знамя победившего пролетариата лицом. Он согласился переправить нас на тот конец туннеля после того, как я помахал перед ним заветным пузырьком, за содержимое которого все наркоманы подземки продали бы душу. Это был мой трофей с одного из последних выходов на поверхность. Я держал его на самый крайний случай, берёг как зеницу ока, даже на губу с собой протащил. Теперь этот случай настал. Муха не был наркоманом, но он знал цену пузырьку, который вмиг сделал бы его по станционным меркам весьма состоятельным человеком.
— Настоящий? — благоговейно выдохнул он, разглядывая этикетку.
— Да, — подтвердил я. — Только ради Бога, быстрее.
— А что за спешка такая? За нами гонятся?
Я многозначительно промолчал, и Муха не стал углубляться в расспросы.
— Даже на дорожку не присядете? — хмыкнул Шибздик.
— Я бы с удовольствием, да вот незадача: некогда.
Шум на станции пока не поднялся. Похоже очкарик со товарищи был куда выдержанней, чем казалось. А может накопившаяся за годы обида на Пантелея, дала о себе знать. Нам всё это было только на руку. В тот момент я даже не задавался вопросом, как буду возвращаться на Двадцатку. Здесь мне вне всяких сомнений приготовят горячий приём.
Возле задвижки стучали моторы насосов. Инженер в строительной куртке с капюшоном, в белой каске вяло ругался с работягами, перемежая сугубо технические термины трёхэтажным матом. Постовые — два парня в буро-зелёных армейских шинелях, должно быть извлечённых с какого-то законсервированного на случай войны склада, сидя на корточках, ели из котелков. Их автоматы были прислонены к стене.
— День добрый, — поздоровался я.
— Чего надо? — вытирая рукавом шинели губы, спросил парень постарше.
— Да нам бы дальше, на следующую станцию, — пояснил я.
— Ты как с Луны свалился! Проблемы у нас: плывун. Дорога перекрыта, ходу нет. Так что лучше валите отсюда, пока на какие-нибудь работы не припахали.
— Не, мужики, так не пойдёт. Нам возвращаться не в кайф. Может, договоримся? — предложил я.
— Ты, добрый молодец, сначала бы нам бумажки показал, все какие есть, а мы уж тогда и подумаем. Может и договоримся.
— Как скажете. У меня всё в порядке, можете не волноваться. Глядите.
Я показал документы, наплёл с три короба, что продвигаюсь к самому Генералу, и в итоге уговорил постовых пропустить.
— Смотрите сами. Я предупреждал, — заметил один из постовых.
Ворота открылись. И инженер, и рабочие глядели на нас как на сумасшедших, но говорить ничего не стали.
Я сделал несмелый шаг вперёд. В туннеле ощутимо пахло сыростью, гораздо сильнее, чем обычно. Воздух был влажный и почему-то с солоноватым морским привкусом.
— Я иду первым. Вы за мной. Будьте осторожны, — сказал я.
Глава 9
Воды сперва было по щиколотку, потом становилось всё глубже и глубже. Когда стало понятно, что брода не намечается, мы сели в лодку и поплыли. Вёслами грёб не доверявший никому из нас Муха. Он резкими толчками посылал надувное судёнышко вперёд. Лодка, покачиваясь, устремлялась к намеченной цели.
В туннеле было темно как у негра в желудке. Внутреннее электрическое освещение отсутствовало напрочь. Я включил ручной фонарик. Луч нащупал сырые стены, отразился от зеркальной поверхности воды.
— Ты вперёд свети, человече, — попросил Муха. — Неча на стены направлять, тута фресок нет, одна склизкая гадость.
— Не учи учёного, дед, — посоветовал я.
Муха обиженно засопел:
— Какой я тебе дед?! Мне всего тридцатник с небольшим. Я по всем меркам в самом соку. Это меня борода старит.
— Так сбрей её, — предложил я, — станешь молодым и красивым. Все девки твои будут.
— Вот ещё, мне с бородой удобней. Одного мыла на бритье сколько экономлю, а о том, что бородатому теплей даже упоминать не хочу. А что касается девок… Да на кой ляд они мне сдались! Один грех от них да расстройство нервов.
— Странные у тебя речи для тридцатилетнего, — проворчал я.
— Обыкновенные. Не у каждого баба под боком, да ещё такая ладная, — повёл подбородком в сторону попутчицы
Муха.
— Ты на чужой каравай хавалку прикрой, — посоветовал я.
Лило смолчала. Сейчас её интересовала не наша шутливая словесная пикировка с Мухой, а нечто другое. Я копчиком ощутил грядущие неприятности. Поблизости творилось неладное, моя интуиция и без того обострившаяся после выходов на поверхность, дала о себе знать. Определённо вокруг нас не так спокойно, как кажется на первый взгляд.
Что-то тяжёлое и массивное с плеском шлепнуло по воде, нырнуло, от эпицентра разошлись круги. Это произошло так неожиданно, что Муха испуганно ойкнул, чуть не выронил весло.
— Не надо дрейфить, спокойно, — попросил я. — Если утопишь весло, будешь грести руками. А вода нынче холодная, так что не советую. Гарантированный ревматизм.
Всплеск раздался ещё ближе, в каких-то трёх-четырёх метрах от нас.
— Что это? — недоумённо вскинулась девушка.
— Понятия не имею и иметь не хочу.
— Я бы на твоём месте автомат приготовил, — посоветовал оклемавшийся Муха. — Чёта мне это не нравится.
— Думаешь, я в восторге?
— Ничего я не думаю, просто говорю, что мне всё это не по душе.
— Правильно говоришь, — согласился я. — У самого душа в пятки норовит забраться.
Повисла гнетущая тишина. Как и Мухе мне всё происходящее тоже с каждой секундой начинало нравиться всё меньше и меньше. Стало не по себе аж до жути. Я почти уверился в том, что неподалёку плещется какое-то грузное тело, не имеющее ничего общего с человеческим. Что-то липкое потекло у меня по лицу: может выступивший пот, а может сочившиеся с потолка капли воды.
Я последовал совету Мухи: взял автомат в руки, снял с предохранителя. Чтобы фонарь не мешал, прикрепил его к лодке. Бледный луч рассеивался во мраке. Темнота будто проглатывала его.
Лило вытащила пистолет. По сравнению с «калашом» он казался игрушечным, но девушку это отнюдь не смущало.
От нервного напряжения в ушах застучала кровь, я будто оглох, перестал нормально воспринимать звуки, слышал лишь внутреннюю дрожь.
Таинственное существо кружилось где-то рядом, в нескольких шагах от лодки, то ли играя с нами, то ли не понимая, кто мы и как с нами обращаться. Скоро оно разберётся, и тогда…
Додумать я не успел. Водная поверхность впереди вздыбилась, будто взорвалась глубинная бомба. Нас окатило брызгами, мигом вымочив до нитки. Я не успел сообразить, что это такое, нажал на спусковой крючок. Очередь пробороздила воду, вскипевшую мелкими фонтанчиками. Одновременно послышался страшный рёв, не уступавший по мощи гулу взлетающего самолёта.
— Что смотришь, ещё стреляй! — завизжал Муха так, будто его живьём режут.
Голос «лодочника» слился с глухими хлопками от пээма, от которых закладывало уши. Это Лило выпустила всю обойму в неуклонно приближающееся существо.
Тут меня окончательно пробрало. Я так испугался, что подштанники разве что чудом остались сухими.
Подстреленное существо среагировало на наши действия весьма жутким образом. Оно издало тонкий, переходящий в ультразвук писк, который сводил с ума. Я оцепенел. Ужас сковал моё тело, не позволял даже пошевелиться.
Тварь закружила вокруг лодки, она была ранена, но не собиралась оставлять добычу в покое. Я наблюдал за ней, беззвучно ругаясь.
