Никита Аверин - Метро 2033. Крым. Последняя надежда (сборник)
– Ну вот, – Кайсанбек Аланович опустил руки. – Сразу бы так. А то – стрелять, стрелять! Разве так гостей встречают?!
– Да какие гости, – отмахнулся один из ребят, осознав, что никто их убивать не собирается, – вы первые за много лет, к нам даже бродяги не забредают. А все из-за этих уродов…
* * *В Минском метро, несмотря на его малую протяженность, страсти так и кипели. Буквально на каждой станции образовались независимые общины, почему-то люто ненавидящие соседей. Объединиться не получалось. Синяя ветка воевала с красной, а на пересадочной станции и вовсе творилось черт-те что. Станция Петровщина жила обособленно, община ни с кем не образовывала коалиций, но ни к кому и не лезла. Жили не то чтобы богато, но и не откровенно скудно, и соблюдали главное правило военного времени: не высовывайся.
Поэтому и вход замаскировали, и от остальных отгородились, и патрули выставляли по мере возможности.
А так люди оказались милейшие.
Спустившись под землю, Бандеролька, нагруженная «товарами для обмена», испытала шок. Казалось, что она – на природе, под звездным небом, темным, с яркими звездами. Здесь не было ламп, как в Киевском метрополитене, и не было арок, отделяющих платформу от путей. Плоская платформа густо уставлена была палатками, возле некоторых горели фонарики – тусклые, дающие лишь небольшой кружок теплого света. Поэтому небо казалось бездонным, и лишь присмотревшись Бандеролька поняла, что оно – плоское.
– Это потолок, – сказал один из провожатых. – Такое… У нас маломощный генератор, но мы решили – пусть будет небо, как задумывали архитекторы. Зимнее ночное небо. Дети же никогда не видели никакого. Пусть лучше так.
Бандеролька не нашлась что ответить.
Маленькая община была, по сути, одной большой семьей – именно сплоченность позволила им выжить. Недостаток людей не давал исследовать окружающий мир, а нехватка ресурсов заставляла думать о выживании, не о связи с другими выжившими. Они искренне обрадовались существованию других людей, не ослепленных войной, и рады были помочь, чем в силах. У них были консервы, питательные баллончики, нашлось вяленое мясо и сушеные грибы – свиней и шампиньоны, похоже, разводили во всех метро мира… Взамен минчане получили боеприпасы – сколько листоноши смогли отдать, – радиочастоту Киева, подробные описания пути и, главное, общение с новыми людьми. Бандеролька едва не плакала, видя такую жадную радость: здесь хотели мира, здесь мечтали о нормальной жизни.
– Уровень радиации, конечно, все еще высок, – рассказывал доктор Верховцев, – однако уже не вызывает смертельных заболеваний. Может быть, взрослым и придется думать о защите, но следующее поколение наверняка приспособится. Это я вам по опыту Крыма говорю.
– Да поубивают нас там всех, – с тоской отвечали ему. – За еду, за оружие и одежду.
Возразить было нечего. Посовещавшись, листоноши решили в Минске не задерживаться, а выдвинуться к Москве. Ехать было всего ничего, по меркам уже пройденного, но через зараженные и дикие земли – столица России приняла на себя один из основных ударов, может быть, потому, что в мире до Катастрофы русских никто не любил, зато все боялись и решили уничтожить заранее…
Грузились, едва отдохнув, сначала сложили груду провизии у входа, естественно, упаковав в защитные контейнеры, а потом уже принялись перетаскивать в вездеход, выстроившись цепочкой. Бандеролька, Телеграф и Кайсанбек Аланович избавились от защитных костюмов, скорее мешавших, чем приносивших ощутимую пользу. День был в меру жаркий, солнце едва проглядывало из мутного варева неба, ветер, шумевший в развалинах еще вчера, стих.
И все равно Бандеролька пропустила тот момент, когда на них напали.
* * *Первые выстрелы заставили ее упасть на землю, не задумываясь, откуда стреляют. До ближайшего укрытия было несколько метров по совершенно открытой местности, и Бандеролька понимала, что рискует. Ящик консервов, который она собиралась передать Кайсанбеку Алановичу, выпал из рук, и банки раскатились по земле. Новая очередь. Бандеролька сжалась в комок, пытаясь слиться с ландшафтом. Дотянулась до винтовки, перекатилась – главное, двигаться, так будет тяжелее прицелиться. Выстрелы смолкли. Бандеролька осторожно огляделась, пытаясь понять, куда прятаться. Идеальный вариант – вездеход, но…
На броне появился чужой человек и нырнул в люк.
Дело было не просто плохо – хуже некуда. Телеграф, до этого торчавший на броне, куда-то делся – то ли внутрь, то ли спрыгнул вниз, когда началась стрельба. Стало тихо. Если никто не кричит – значит, или всех убили, или все здоровы и затаились.
Остальных противников (а Бандеролька не сомневалась, что их несколько) она не видела.
Команда Верховцева до начала пальбы стояла ближе к выходу из метро, листоноши – ближе к вездеходу. Бандеролька настороженно ждала развития событий.
– Сдавайтесь, – прогремел незнакомый голос.
«Как же это надоело, – со злостью подумала Бандеролька. – Ну что за город такой, где все поначалу норовят тебя прибить?!» Впрочем, патрульные из общины хотя бы не начинали с ходу палить. Поэтому с ними можно было договариваться, а с этими – не стоило.
– Сдавайтесь, листоноши!
Бандерольку прошиб холодный пот, задрожали губы. Об ее клане здесь, на материке, не знал никто… кроме Человека в Серебряной Маске. Это что же получается, он и здесь дотянулся?!
– Если вы бросите оружие и встанете на колени, руки за головой, мы не тронем ваших друзей из метро.
Во рту мгновенно стало сухо. Бандеролька не могла – и не хотела! – рисковать жизнями дружелюбных минчан. В конце концов, там же дети!
Она увидела, как поднимается Кайсанбек Аланович – медленно и осторожно.
– Молодец! – возликовал враг. – Пальцы сплети на затылке, лодыжки скрести. Смотреть в землю. Ну, листоноши, сдавайтесь. Или перестреляем вас всех к чертям поросячим!
Бандеролька снова огляделась. Никто из команды Верховцева не высовывался… ладно. Логично. Сдаваться предложили листоношам. Она надеялась, что друзьям удалось скрыться. Мысленно вздохнула, медленно отложила оружие и поднялась.
– И все?! – возмутился голос. – Вас было больше.
– Нас трое, – ответила Бандеролька, поморщившись – настолько заискивающе звучал ее голос. – Я, Бандеролька, глава клана. Кайсанбек Аланович, профессор. И Телеграф. Он был в вездеходе.
– С вами были еще четверо. Где они?
– Не знаю. Случайные попутчики. Не листоноши. Наши пути, видимо, разошлись.
Снова стало тихо – надо думать, враги совещались. Бандеролька понимала, что ничего не сможет сделать.
Если Верховцеву удалось сбежать…
Послышался шум двигателей, и на небольшой площади перед станцией метро стало тесно – БТР, БМП, просто автомобили самого дикого вида – увешанные защитой, пушками, обсиженные, как мухами, вооруженными людьми.
– Командору нужны только листоноши, – услышала Бандеролька где-то за спиной.
Оглядываться не стала. Первое правило, если попал в плен – будь послушным. Послушным и слабым (если ты не военный, с них другой спрос). Чего ожидают от девушки? Испуга. Это совершенно естественная реакция, и ее даже изображать не нужно – и так страшно. Если бьют и больно – кричи. Спрашивают – отвечай, если не знаешь – тоже отвечай, они будут выбивать ответы. Причем говори то, что враги хотят услышать. Налаживай с ними контакт. Понравься им. Найди общие точки соприкосновения, докажи: ты – человек. У тебя тоже была мама. Или любимая собака. И слушай, слушай, слушай. Когда-нибудь, если не убьют, появится возможность сбежать.
А если не убили до сих пор – значит, им что-то от тебя нужно, и вряд ли молодое женское тело.
– А ты в глаза ей посмотри. Если зрачки как у козы, значит, не врет, – посоветовал другой захватчик.
Бандерольку обошли – прямо перед носом она увидела запачканные глиной армейские ботинки с «гортексом». Хорошо живут товарищи бандиты…
– Башку подними.
Бандеролька посмотрела вверх. Мужчина был в защитном костюме, крутом бронике и противогазе. На плече – нашивка. Не разобрать, какая. Оружием просто увешан: и запасные магазины на поясе, и пистолет, и еще один – в набедренной кобуре, и винтовка в лапах.
– Тьфу, – сплюнул он, – пакость. Мутантка.
– А чего, думаешь, она без защиты ползает? – осведомились из-за спины. – Все они – выродки.
– У очкарика зенки нормальные…
– А насчет его Командор отдельно говорил. Этот подготовку не прошел, только к радиации устойчивый, зато самый умный. А девка, значит, главная.
– А старпер из вездехода?
– Сыч говорит, тоже листоноша. Знаешь, что мне не нравится? Их должно быть больше.
– Разбежались?
– Да не похоже. То есть, конечно, удрали, но то, реально, попутчики были. Запахло паленым – и сдристнули. А вот мутантов должно быть больше, в Харькове видели еще двух мужиков и пацана.
– Та-ак. Ну-ка, девка, – ее легонько пнули под ребра, Бандеролька послушно скособочилась и ойкнула, хотя могла терпеть и очень сильную боль. – Где остальные выродки?
