Никита Аверин - Метро 2033. Крым. Последняя надежда (сборник)
– Разбежались?
– Да не похоже. То есть, конечно, удрали, но то, реально, попутчики были. Запахло паленым – и сдристнули. А вот мутантов должно быть больше, в Харькове видели еще двух мужиков и пацана.
– Та-ак. Ну-ка, девка, – ее легонько пнули под ребра, Бандеролька послушно скособочилась и ойкнула, хотя могла терпеть и очень сильную боль. – Где остальные выродки?
– По дороге… В Борисполе напали летучие драконы. Там остальные и полегли.
– Врет ведь. Ладно, хрен с ним. Грузи.
Бандерольке на голову надели вонючий мешок, а потом чем-то огрели по затылку, и она отключилась.
Глава 7
Новая надежда
Бородатого пулеметчика звали по-простому – Бородач. Похоже было, что в их шайке никто хитрыми прозвищами вообще не заморачивался. Седой – будешь Седой. Бородатый – назовем Бородачем. А чего мудрить? И главное, зачем запоминать имена товарищей по оружию, когда сегодня они товарищи, а завтра – или обугленные трупы на обочине крымской дороги, или переметнулись к другому нанимателю, и совсем уже даже не товарищи, а враги?
Жизнь наемника трудна и многообразна, но боевое товарищество в нее никак не вписывается. Равно как и настоящая преданность. Вот и сейчас Бородач искренне, как на духу, выкладывал все, что знал про Седого.
– Он пару раз проговаривался, что собирается срубить большие и легкие деньги. Мол, есть такой чувак – никто не знает, как зовут, ходит в серебряной маске, и голос такой, как будто из ведра. Его боятся все – и казаки, и татары, и даже эти, новые, из Союза Вольных Городов. Говорят, даже сектанты Серого Света на него работают, всех подмял, скотина. Денег немерено, швыряется ими налево и направо. Рыжехвост на него работал, пока не помер. Листоношу Сургуча смог перевербовать. В общем, очень Седому хотелось на Серебряную Маску работать, мол, самый крутой чувак на острове.
Контейнер молча слушал. Они сидели возле костра на мысе Казантип. Бородача связывать не стали – куда он денется, так что наемник активно жестикулировал при разговоре и топорщил бороду.
– А еще Седой говорил, что Серебряная Маска ищет какие-то загадочные чемоданчики. Башляет за них столько, что до старости можно безбедно жить. Мол, один такой чемоданчик Рыжехвост потерял… Ну, а остальное вы знаете.
Закончив исповедь, Бородач посмотрел на Контейнера заискивающе.
– Знаю, – подтвердил он. – Куда мог направиться Седой с чемоданчиком?
– В Керчь, – сразу ответил Бородач. – Куда ж еще?
– В Керчи Серебряной Маски нет, – возразил Контейнер. – Я бы знал.
– Дык там же Ферзь, – удивился Бородач. – Он на Маску работает, это каждая собака знает!
«Да, – огорчился Контейнер, – каждая собака знает, а мы, некогда грозные и всеведущие листоноши – первый раз слышим. Разведка у нас хромает. А что у нас не хромает! Хорошо хоть еще трепыхаемся…»
Его охватила апатия. Новый враг, новая угроза, новые гнусные времена наступили в Крыму. А клана Листонош, по сути, больше нет – так, ошметки остались.
«Так, – сказал он себе. – Отставить панику и упаднические настроения. Один листоноша стоит десяти Серебряных Масок. Тоже мне, шаман выискался, голос как из ведра…»
– Кто за ним стоит? – неожиданно спросил Олег Игоревич, поглаживая будто бы задремавшую псину.
– За кем? – не понял Бородач.
– За Серебряной Маской. Откуда-то он взялся, так? – разъяснил свою мысль капитан. – Откуда он берет золото? Где взял чемоданчик? Не верю я в авантюриста-одиночку, метящего в диктаторы Крыма. За ним стоит какая-то организация, которой оказалось по плечу и по карману замутить войну в Крыму, стравить всех со всеми, уничтожить клан Листонош – но зачем? И кто эти люди? Уж не сектанты Серого Света – те разве что по пещерам камлать могут…
– Есть у меня одна мыслишка… – проговорил Контейнер задумчиво. – Ренькас, проводи нашего гостя в гостеприимный зиндан, нечего ему тут уши развешивать.
Ренькас встал, поправил автомат и жестом предложил пленнику пройтись до зиндана, где томились наркоторговцы. Бородач вздохнул и безропотно пошел, заложив руки за спину. Видно было – мужику не впервой, такая жизнь наемника: ты стреляешь, в тебя стреляют, ты берешь пленных, тебя берут в плен.
Дождавшись возвращения старпома, Контейнер проговорил:
– Я слышал об этом. Так, в формате слухов. Мол, есть на континенте некая военизированная организация, которая точит зубы на Крым. То ли бывшие военные, то ли психи-выживальщики объединились, раздобыли армейские запасы оружия, устроили тоталитарную секту. Точной информации не было – даже я, начальник службы безопасности клана Листонош, ничего не знал определенно. Покойный Филателист этой темой интересовался, но напрямую, в обход меня. Вроде бы даже агентов засылал из Джанкоя на материк – только не вернулся никто…
– Думаешь, – спросила атаманша Пеева, – это они? Материковые вояки? Заслали к нам агента влияния для создания пятой колонны и ослабления Крыма изнутри?
– А больше некому, – пожал плечами Контейнер. – Не с Луны же он свалился, этот Человек в Серебряной Маске. И не из Турции приплыл, верно, Олег Игоревич?
– Черное море никому не удавалось пересечь после Катастрофы, – подтвердил капитан. – По крайней мере, я о таких прецедентах не слыхивал.
– Да вы посмотрите вокруг! – вскинулась Олька Боевой Зяблик. – Во что Крым превратился! Только-только после Катастрофы начали с колен вставать. Связь кое-как наладили, спасибо листоношам. Торговля пошла вместо мародерства. Казаки опасных мутантов повыбили. Флот в Керчи и Судаке восстанавливать начали. И – нате, здрасте, приехали! Война, разруха, голод. И наркотики валом, никогда столько не было, даже на Казантипе. Нас как будто специально отбросили лет на двадцать назад, в каменный век. Я не помню, но старики рассказывали – сразу после Катастрофы такое было, беспредел и безнадега. А главное – выхода никакого нет!
– Выход есть всегда, – жестко перебил девушку Контейнер.
– И какой вы видите выход из сложившейся ситуации? – скептически спросил Олег Игоревич, а его собака заинтересованно подняла голову.
– Меня когда-то учили, – сообщил Контейнер, – что решать проблемы надо по мере их поступления.
– Проблем уже поступило больше, чем можем решить, – пожаловался Ренькас, тоже приунывший после речи Ольки Зяблика.
– Согласен, – кивнул Контейнер. – Поэтому тут будем руководствоваться другим правилом. Как съесть слона? По одной тарелке за раз! Будем делить проблемы на более мелкие и решать их по частям.
– Не все проблемы нам по плечу, – заявила атаманша Пеева. – Например, армия Союза Вольных Городов. У них куча солдат, оружия, бронетехники – а у меня наркоманы в ломке, и вооружить я их смогу в лучшем случае копьями и палками. Первый же карательный рейд – и все мое воинство сметут с мыса Казантип прямо в море.
– Это проблема на макроуровне. И силами пяти человек ее не решить, – опять согласился Контейнер. – Но за капитаном, например, стоит не только его собака, но и обширные связи в военно-морском флоте…
– В том, что от него осталось, – сварливо поправил капитан Олег Игоревич.
– Но осталось-то не так уж и мало! – возразил Контейнер. – Остались безработные матросы. Остались склады оружия. Остались никому не нужные корабли, на которых, между прочим, есть и ракетные установки, и артиллерийские орудия.
– Предлагаете обстрелять Керчь с моря? – скептически улыбнулся капитан. – Жертвы среди мирного населения вас не пугают?
– Любое орудие можно снять и поставить на другую платформу – грузовик, вездеход, да хоть железнодорожный вагон. А потом доставить туда, где мало мирного населения и много сил противника. Хотя на войне, мой капитан, без жертв среди мирного населения не обходится.
– Погодите, я не понял, – забеспокоился Ренькас. – Мы что, войну начинаем?
– Война уже началась, – сказал Контейнер. – И начали ее не мы. Но мы ее остановим.
– Мне понадобится месяц. Или два, – задумчиво проговорил Олег Игоревич. – Добраться до Судака. Поднять старые связи. Найти людей. Устроить диверсионную войну против армии СВГ. Захватить пару кораблей. Добыть наземный транспорт. Демонтировать орудия. Черт, обеспечить логистику всей этой авантюры – бензин, продовольствие, да блин, обмундирование и боеприпасы! Два месяца как минимум! И учтите, артиллерия – даже реактивная – без пехоты легкая мишень. Хоть и говорят, что артиллерия – бог войны, но задницы пушкарям должны прикрывать пехотинцы.
– Атаманша, – обратился Контейнер к Пеевой. – Тебе хватит двух месяцев, чтобы превратить местный сброд в пехоту? Поставить их под ружье?
– Недели две им надо на отходняк, – задумалась Пеева. – Еще две – на приведение в нормальную форму, физуха, муштра, то да се. Потом можно начинать нормальные тренировки. Если сформировать нормальный, человек в двадцать, корпус сержантов – да, реально, только под какое ружье мы их ставить будем? Из палки выструганное?
