"Фантастика 2025-22". Компиляция. Книги 1-23 (СИ) - Хонихоев Виталий

Рычание оками совсем рядом, но ёкай не спешит рвать несостоявшегося охотника на куски. Хироюки медленно сел, огляделся и не увидел его, только следы на земле. Пахло кровью – кажется, по шее сзади текло. Он начал вставать, но тут на спину навалилась тяжесть, клыки щелкнули рядом с ухом, нос забила смрадная вонь. Хироюки впервые ощутил такой жуткий страх смерти, что ки наконец откликнулась, и оками с жалобным визгом отпрыгнул, поджимая лапу. Хироюки вскочил, бешено огляделся и увидел вместо одного волка – двух. Они кружили вокруг него, оценивая издали, принюхиваясь. Хироюки становилось то жарко, то холодно, спина болела, голова после столкновения с веткой кружилась. Но то, как один из оками поднялся на задние лапы, задрал морду и завыл, видел предельно ясно. Зловещий вой разнесся по всему лесу, и Хироюки чувствовал – это его последние мгновения. Он рухнул на колени, взгляд вдруг упал на рукоять топора, торчащую из прошлогодней хвои. Хироюки метнулся к нему и только поэтому не понял, что именно произошло. Просто в один момент стало светло и горячо, он услышал монотонный голос, читающий незнакомые ему слова, а потом вой прервался.

Хироюки схватил топор, развернулся и вскинул над головой.

– Опусти топор, юноша, – обратился к нему мужчина, вышедший из-за деревьев. Он прошел мимо корчащегося на земле ёкая, придерживая длинные рукава дорожного каригину латунного цвета. При нем не было оружия, но Хироюки чуял, что этот человек по-настоящему опасен.

– Кто ты такой?

– Никакого почтения, – покачал головой незнакомец. – Но я представлюсь, раз уж ты в некотором роде помог мне, юноша. Зови меня Дайкэн, я оммёдзи. Меня пригласили избавить деревню от этой напасти.

Он повернулся к издыхающему волку и опустился перед ним на корточки. И хоть он сидел к Хироюки вполоборота, тот увидел, как жуткий оммёдзи достает короткий кинжал, вспарывает оками брюхо и вынимает что-то живое и пульсирующее. Дальше и вовсе произошло нечто необъяснимое – оммёдзи поднес это к лицу и начал поедать. Оно не истекало кровью, разве что пальцы его испачкались, когда доставали это из ёкая. То же произошло и со вторым волком.

– Что ты делаешь? – опешил Хироюки.

– Даже если скажу, ты не поймешь, безымянный юноша. – Оммёдзи Дайкэн вытер руки снегом и посмотрел на небо. – Хорошо, что не пришлось ждать завтра.

И пошел прочь, в сторону деревни.

Хироюки поспешил за ним, прихрамывая и стараясь не потерять сознание по пути.

– Подожди! Подожди же! Как ты убил этих ёкаев?

– Ты никогда не слышал про оммёдзи?

– Слышал, – Хироюки начал заметно отставать, Дайкэн шагал быстро и легко. – Я… Я тоже… У меня тоже есть энергия ки! Возьми меня в ученики!

Дайкэн остановился, и Хироюки обрадовался и догнал его наконец.

– Я не беру учеников, тем более таких невоспитанных, как ты, юноша из леса, – произнес оммёдзи и продолжил путь, а потом и вовсе, заложив руки за спину, оттолкнулся от земли новенькими сапожками из кожи, в несколько невероятно длинных прыжков скрылся в темноте. Хироюки опешил – он впервые видел настоящее оммёдо, и его поразила легкость, с какой Дайкэн его использовал. Ему, Хироюки, требовались время и силы, чтобы призвать хоть каплю этой энергии, он едва не погиб, потому что не смог применить ее в реальном бою. А Дайкэн…

Ясухиро не спал, когда Хироюки вернулся из леса, будто чувствовал неладное. Хироюки уже и не думал скрываться, скинул порванную одежду и посмотрел на брата.

– Поможешь?

Ясу кивнул, плотно сжимая губы, чтобы не заплакать. Хироюки подготовил теплую воду в тазу и ткань, сел спиной и собрал растрепанные длинные волосы в узел повыше. Концы их успели окраситься кровью и в тепле испачкали скручивающие их руки.

– Брат… – Ясу намочил ткань и принялся бережно промывать неглубокие, но очень болезненные раны. – Брат, зачем ты пошел туда?

– Потому что кто-то должен был, – ответил Хироюки. – Потому что ёкаи оголодали и не успокоились бы, пока не добрались до каждого жителя. И до нас с тобой тоже.

– Но ведь если бы ты не вернулся, – Ясу все-таки всхлипнул, – я бы остался совсем один.

– Что за глупости? – Хироюки повернул голову, чтобы хоть краешком глаза увидеть его лицо. – Забыл, что я особенный? И знаешь, Ясу-чан, кого я встретил в лесу?

Тот замотал головой.

– Настоящего оммёдзи!

– Оммёдзи? Колдуна? – не понял Ясухиро.

– Да, именно! – Хироюки снова охватил восторг, он полностью развернулся к брату и, не замечая боли, обнял за узкие плечи. – Он может научить меня, и тогда мы больше не будем нуждаться, понимаешь? Уедем отсюда поближе к Хэйан-кё [221], будем есть досыта и одеваться в шелка. Только бы поскорее стать его учеником.

Он уже видел это их светлое будущее. Оммёдзи пользовались почетом, их труд стоил денег, их уважали аристократы и побаивались простые люди. Они подчиняли ёкаев, уничтожали зло. Хироюки мог присоединиться к ним – и его жизнь сразу бы поменялась. И Ясухиро был бы спасен.

– Ты станешь колдуном? – простодушно спросил Ясу. – А я? Я смогу?

– Дай сюда руки.

Хироюки взял его маленькие холодные ладошки и обратился к своей ки. На этот раз она отозвалась легче, потекла по телу, согрела кровь.

– Чувствуешь? – спросил шепотом, боясь спугнуть.

– Да, – так же тихо отозвался Ясу. – Что это такое?

– Это ки, она есть во всех людях, но не во всех достаточно сильна. В природе, что нас окружает, она тоже есть.

– Твоя ки сильна?

– Наверное, – ответил Хироюки честно. – Но я ее ощущаю, я могу ее призывать, значит, могу и стать оммёдзи однажды.

– Откуда ты столько знаешь?

– Отец… – голос Хироюки дрогнул, и он ласково погладил руки брата большими пальцами. – Отец рассказывал. Он был таким же. Только люди его не поняли.

– А тебя они поймут? – спросил Ясухиро, и в животе похолодело. Ки потухла, и сразу стало зябко, неуютно и больно.

– Им придется, Ясу-чан. Вот увидишь.

Ясухиро кивнул, встал, чтобы убрать таз с розовой от крови водой, но пошатнулся и, расплескав все по полу, упал на колени. Его худенькое тело сотрясалось от кашля, казалось, он сейчас задохнется, не выдержит жуткого приступа. Хироюки ничем не мог помочь ему, только гладить по спине и проклинать судьбу, которая так жестока к ним двоим. «Я спасу тебя, – повторял он про себя как одержимый. – Я спасу тебя, только потерпи».

На следующее утро он пришел в деревню и под недовольными взглядами ее жителей направился прямиком к старосте. Им был крепкий пожилой мужчина, с подозрением относящийся ко всем чужакам. И так вышло, что даже за десять лет жизни здесь Хироюки так и не стал «своим».

– Где оммёдзи Дайкэн? – без предисловий спросил он. В большой комнате с ирори были только члены семьи, старший сын старосты угрожающе двинулся на Хироюки, но тут из-за фусума вышел оммёдзи. На нем не было шапочки-эбоси, и гладкие черные волосы, собранные в высокий хвост, свободно лежали на плече. Один вид их здорового ухоженного блеска будто кричал – смотри, мы друг другу не ровня.

– Если ты оммёдзи, – дерзко начал Хироюки, но голос выдавал невольной дрожью, – помоги моему брату! Он сильно болен, а оммёдзи ничего не стоит его спасти.

– Ты чего несешь, щенок? – зашипел староста, а его жена принялась суетиться вокруг высокого гостя, предлагая то поесть, то попить.

– Если не можешь, так возьми меня в ученики, – продолжил Хироюки, глядя только на него.

В комнате повисла тишина, все уставились на Хироюки с одинаковым выражением ужаса, и только лицо Дайкэна не поменялось.

– Я не беру в ученики тех, кто идет на ёкая с топором. И тех, кто преследует лишь выгоду, тоже.

После этого Хироюки вытолкали из дома, и сколько бы он ни пытался зайти, какая-то сила не позволяла ему даже прикоснуться к двери, а после и вовсе начала отбрасывать назад. Вокруг собрались дети и стали смеяться над ним и распевать обидные песенки. Оммёдзи не собирался выходить, и Хироюки, стиснув кулаки, отправился восвояси. Ясухиро не видел, как он ушел, он будет волноваться.