Джейн Астрадени - Полосатые галактики
По дороге Эшесс выловил глашатая и приказал известить всех, что парад отменяется. Такое и раньше случалось. Зато вечерние празднества состоятся, и Великий Нагг почтит их своим появлением в саду.
Ещё один вопрос не давал иситар-ситу покоя: Действительно ли он видел Элью на площади?… На это не мог ответить никто…
«Она ведь погибла, – твердил разум. – У тебя на глазах».
«А я едва не преступил хрупкую грань между миром живых и мёртвых…».
Встревоженный информатор перехватил Эшесса в коридоре.
– Что удалось разузнать? – иситар-сит, подтолкнул слугу заламина в картинную галерею, подальше от стражников в переходе.
– Новые сведения о покушении…
– Я слушаю.
– Это Зерасс…
– Что-о?! Я не ослышался? Это невозможно. Он на каторге… Или?
Глазки информатора забегали. Эшесс нахмурился. Внезапная догадка, как остриё чужого жала…
– Где Зерасс? Отвечай!
Слуга отвёл взгляд.
– Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! Где Зерасс?!
– Сбежал… – тяжело сглотнув, ответил заламин и поднял на иситар-сита виноватый взгляд.
– Когда?
– Примерно сэпт назад…
– Что-о?!! – заорал Эшесс. – Почему мне не доложили?!
Информатор втянул голову в плечи и присел.
– Э… Великий Нагг ждёт наследника… Нельзя беспокоить, – забормотал он.
– Императора и не надо беспокоить. Для этого есть я!
– Я собирался сказать после праздника…
– Лжёшь!
Эшесс пренебрёг этикетом, благо наггов поблизости не было, и заострившийся кончик жала упёрся информатору в лоб.
– Не лги мне, – угрожающе произнёс иситар-сит.
– Не велели… – выдавил из себя заламин, свёл глаза у переносицы, в панике уставившись на жало, и обмочил от страха ядом штаны…
– Кто?
– Мне не велели! – в отчаянии выкрикнул информатор.
– Тебе могу прикассывать только я, – прошипел заламин-наггир.
Всё-таки он был слегка озадачен. Назревало кое-что посерьёзнее очередного выпада экстремистов. Заговор!
– Приказываю тебе я, от имени Великого Нагга.
– Я не… – информатор дрожал как лист на ветру. – Если я признаюсь, меня казнят…
– Хочешшь мущщительной сссмерти прямо сссейчасс.
Эшесс сдавил ему горло и припёр к высокой картине, изображающей императора С-Гадоша, убивающего неверного заламина». Остриё иситар-сита прокололо слуге кожу на переносице, выпустив капельку тёмно-зелёной крови.
– Отвечай.
Жало информатора выскользнуло в прорезь кафтана и нацелилось на заламина-наггира. Тот перехватил его свободной рукой, перекрутил и дёрнул. Слуга взвыл от боли. Тогда Эшесс нажал остриём сильнее, и кровь закапала на лицо информатора.
– С-Вэшот… – прохрипел слуга. – Он велел…
– И?!
– Сказал, что сам разберётся… Незачем беспокоить императора на сносях по таким пустякам…
– Пустякам? – Эшесс усмехнулся и отшвырнул слугу. – По пустякам говоришь? Это пустяк?… Почему теперь сообщил? Снова велели?
Заламин кивнул, утирая с лица кровь полой кафтана и пряча жало.
– Никому верить нельссся, – прошипел иситар-сит и сурово обратился к подавленному информатору:
– Значит так! Отныне ты служишь только мне. Никакого С-Вэшота и его прихвостней, чтобы рядом не было.
Слуга обречённо кивнул.
– Всё равно Манрасс меня убьёт.
Эшесс нахмурился.
– Тогда выбирай. От чьей руки предпочитаешь умереть: псов императора или наёмных убийц Манрасса? Или я сам убью тебя, как иситар-сит, без соизволения императора, на основании полномочий. Так что выбираешь?
– Служить вам, господин, – поспешно ответил информатор.
– Ладно, – подумав, решил Эшесс, – Притворяешься, что работаешь на С-Вэшота, а служишь мне… Сколько Манрасс тебе заплатил?
Слуга, запинаясь, назвал цену.
– Я плачу больше, – иситар-сит порылся в карманах и кинул информатору мешочек с жемчугом и рубинами. – Продолжай расследование и докладывай мне. Снаряди отряд на поиски Зерасса… Теперь ступай.
– Благодарю, господин, – заламин поклонился.
– Свободен!
Какое-то время Эшесс презрительно наблюдал, как информатор, пятясь, кланяется и задумчиво перевёл взгляд на картину, С-Гадош пронзал остриём сердце заламина-наггира, а тот извивался в агонии… Эшесс знал историю империи. Вскоре после убийства, С-Гадош узнал, как жестоко ошибся.
«Что-то здесь не то», – размышлял иситар-сит.
Он не верил, что Зерасс устроил покушение на императора. Заламин не может поднять жало на родителя. Преданный своему наггер-апа от рождения, впитавший почтение с ядом и кровью… Хотя, если вспомнить убийство наггеши… Однако наследник нагга – не сам нагг. Эшесс тоже убил бы прежнего наггеши; когда-нибудь тот вывел бы его из себя. Если бы не Зерасс. Наверное, своим преступлением единокровный уберёг младшего от худшей участи…
«Пора распутать этот змеиный клубок».
Только сейчас Эшесс осознал, как всё изменилось в столице и при дворе за время его отсутствия. Три сэптимеля – чересчур долгий срок для одного наггевара и слишком ничтожный для империи…
Пора вернуться к гостям. Его наверняка заждались…
Стражники в переходе, даже не шелохнулись, когда он пронёсся мимо них, торопясь в гостевое крыло.
Женя еле успела набросить покрывало, а Талех с Лео развалиться в креслах, когда открылась дверь, и вошёл заламин императора.
– Устроились? – с улыбкой спросил он. – Вы налегке, я вижу, но в апартаментах есть всё необходимое.
– Наши вещи в гостинице, – ответил Тэлсс-Талех.
– Слуги доставят. Вызовите их по шаровизору.
Эшесс приблизился к столу и поднял с него металлический колпак, который Женька сперва приняла за крышку-клош[13]. Теперь в центре восьмигранного стола поблёскивал самый настоящий хрустальный шар.
– Разумеется, – улыбнулся Талех-Тэлсс.
Они уже знали, что шары – это средство связи, здесь они на каждом шагу, и начинают работать от прикосновения. Незваные гости их пока не трогали. Мало ли на чью физиономию нарвёшься по незнанию. Однако Лео давно на них поглядывал.
Заламин-наггир уселся в кресле напротив командора.
Надумал вести светскую беседу?
Что ж, джамрану Талех замаскированный под заламина Тэлсса известный мастер по части светских бесед.
– В столице вы впервые? – с улыбкой спросил иситар-сит, а прозвучало это, скорее, как утверждение.
– Впервые, – кивнул Тэлсс-Талех.
– Добро пожаловать в Рассахщи и Центральный округ! Завтра в городе станет поспокойнее, и сопровождающий покажет вам достопримечательности.
– Благодарю, – улыбнулся Талех.
– До начала праздника советую сходить в дворцовые купальни. Вызовите по шаровизору слугу-массажиста. Он проводит и массаж сделает, персональный…
При слове массаж, Женька нервно хмыкнула. Эшесс удивлённо покосился на адзифу в покрывале.
«Стеснительная или гордячка, как Рессана-моа? А, впрочем… Консервативны эти провинциалы».
– Простите, что вмешиваюсь не в своё дело, но… Почему вы не позволяете адзифе-лали открыть лицо?
Эшессом руководило естественное любопытство элитного пола, горячего в любовных утехах. И страстность заламина, давно забывшего дорогу в адзифират, неожиданно проснулась…
– Я не запрещаю, – ответил Талех. – Но уважаю её волю…
– Ваша любимая адзифа? – с улыбкой спросил Эшесс.
«И поэтому вы прячете её от высокопоставленных заламинов и наггов».
– И единственная, – ответил Тэлсс-Талех.
«Говорят так, будто меня здесь нет», – мысленно возмутилась Женька, но возникать было себе дороже.
– У вас есть потомство?
– Пока нет… Нас соединили всего два сэпта назад…
«Ничто не будоражит так, как тайна под покрывалом адзифы», – сказал нагг-мудрец, живший двести сэптимелей назад и прославившийся любовными похождениями. И это до сих пор не потеряло своей актуальности. Во всяком случае, для заламина-наггира.
Эшесс пододвинул кресло ближе к дивану, пытаясь разглядеть сквозь вуаль полуживую от страха Женьку. Змеиный взгляд обжигал через слой ткани, пусть тёмной, но газовой и полупрозрачной…
«Эфемерная защита».
– Можно? – спросил заламин-наггир, протягивая руку к покрывалу.
Командор если и озадачился, то виду не подал.
– Ваша милость, вам не обязательно меня спрашивать.
«Чего?! – Женькины мысли заметались как тигры в клетке.
Больше подумать она ничего не успела. Принц-заламин откинул покрывало, и мнимая адзифа встретилась с ним взглядом…
Согласно обычаям, заламину-наггиру не требовалось разрешения заламина-заги. Эшесс мог запросто воспользоваться правом императорской крови и взять любую адзифу… Но в таком случае, о дружбе на равных с Тэлссом-заги лучше забыть. Иситар-сит колебался, он не собирался подчинять себе заламина, спасшего ему жизнь…
А Женя осторожно рассматривала «змея подколодного», как она его окрестила про себя. И впервые видела живого наггевара так близко… Надо признать, было в нём какое-то опасное обаяние, поражающее с первого взгляда… Странно, но Талех в заламиновском обличии подобных эмоций не вызывал. Куда больше он нравился ей как джамрану…
