Кит Ломер - След памяти
Фостер неуклюже принялся шарить по карманам, наконец нашел его и открыл.
Я заглянул через его плечо. Фостер открыл дневник в самом начале, в той части, которую никто не мог расшифровать.
И он преспокойно читал ее.
Мы сидели в библиотеке за полированным столом из зеленого дерева. Уже прошло несколько часов, а Фостер все читал. Наконец он откинулся на спинку кресла, взъерошил рукой волосы и вздохнул.
— Меня звали Кулклан, — сообщил он. — А это, — он положил руку на дневник, — описание моей жизни. Но это только часть прошлого, которое я ищу. И я ничего не помню из него.
— Так объясни все-таки, что там в дневнике, — попросил я. — Прочти хоть что-нибудь.
Фостер подобрал его со стола и полистал страницы:
— Похоже, я пробудился здесь, на борту звездолета. Я лежал на трансформ-ложе и, значит, уже прошел стадию трансформации.
— Это когда ты потерял память?
— И вновь приобрел на трансформ-ложе. Была задействована моя матрица памяти. Я пробудился, зная, кто я, но не зная, каким образом оказался на борту корабля. Дневник утверждает, что самое последнее мое воспоминание относится к зданию подле Мелкоморья.
— Где это?
— На планете Валлон.
— Да?! Ага, и что же дальше?
— Я огляделся, на полу лежали четыре окровавленных тела. Один человек еще дышал. Я оказал ему посильную помощь и принялся обыскивать корабль. Но единственное, что я обнаружил, так это еще троих мертвецов. А потом на меня напали Охотники…
— Это наши приятели шары?
— Да, они питаются биологической энергией. А у меня не оказалось светового щита. Я бросился к шлюпке, таща на себе раненого. Затем спустился на ближайшую планету — твою Землю, но раненый умер у меня на руках. Он был моим другом, его звали Аммерлин. Я похоронил его и отметил место валуном.
— Древний грешник, — догадался я.
— Да… его кости, наверное, и нашел тот монах.
— Но ты хоть знаешь, откуда появилась подземная установка? Дневник что-нибудь упоминает об этом?
— Ничего, — разочарованно покачал головой Фостер. — Странно читать о жизни автора дневника и в то же время осознавать, что это ты сам.
— А как насчет Охотников? Как им удалось попасть на Землю?
— Они бесплотны, — ответил Фостер, — и способны выдержать космический вакуум. Я только могу предположить, что они последовали за моей шлюпкой.
— Они преследовали тебя?
— Да. Но у меня нет ни малейшего представления, почему. Обычно это безобидные существа, и их используют в поисках беглецов от закона. Их очень легко настроить на конкретного человека, они начинают преследовать его и отмечают для последующего пленения.
— Ага, что-то вроде овчарок, — прокомментировал я. — Слушай, а кем ты сам-то был? Крупной мафиозной шишкой на Валлоне?
— К большому сожалению, дневник не касается этой темы, — ответил Фостер. — Но это странное галактическое путешествие и свидетельства борьбы на корабле заставляют меня предположить, что меня и моих спутников могли изгнать за преступление, совершенное в Двумирье.
— Ба! Так они напустили на тебя Охотников! — воскликнул я. — А какого же черта они тогда столько времени торчали у Стоунхенджа?
— В радарной установке была утечка электроэнергии, — ответил Фостер, — а они подпитывают себя электромагнитным излучением. Не забывай, до прошлого столетия это был практически единственный источник подзарядки для них.
— А как же они пробрались в тоннель?
— При наличии времени они с легкостью просачиваются сквозь пористые субстанции. Ну, конечно, когда я оказался поблизости, они в спешке просто прорвали землю.
— Ну, хорошо, а чего дальше, после того, как ты похоронил своего приятеля?
— Дневник сообщает, что на меня напали туземцы в звериных шкурах. Один из них вошел в шлюпку и, должно быть, сдвинул рычаг старта. Во всяком случае, шлюпка поднялась, оставив меня на Земле.
— Так вот это чьи кости с ожерельем из медвежьих зубов. Интересно, а почему он не вошел в корабль?
— Да нет, войти-то он вошел, но ты же помнишь скелет возле шлюпки? В то время, когда туземец попал сюда, это был свежий, окровавленный труп. Вероятно, бедняга и не сомневался, что его ждет здесь такая же участь, потому он в панике и отступил обратно в шлюпку, а двери закрылись и…
— Понятно, он застрял здесь, а ты — там, на Земле.
— Да, — согласился Фостер. — А потом, похоже, я жил среди этих дикарей и даже стал их вождем. Я много лет ждал, что кто-нибудь заберет меня, а поскольку мой организм не старел, то меня стали чествовать, как бога. Я бы выстроил сигнализатор, но нигде не было чистых металлов. Ничего, что могло бы мне пригодиться. Я попытался обучить их, но это — работа на столетия.
— Так организовал бы какие-нибудь курсы повышения квалификации, неужели все были безнадежными идиотами? — предложил я.
— Да нет, талантов хватало, но дело не в этом, — сказал Фостер.
— И как же ты вытерпел сотни лет? Ты что, из породы вечных суперменов?
— Естественная длительность человеческой жизни огромна. Я на вас смотрю, как на безнадежно больных, которые погибают молодыми.
— Да какая ж тут болезнь, — возразил я, — обыкновенная старость, потом копыта на сторону. Естественный ход вещей.
— Человеческий разум — превосходнейший инструмент, — возразил Фостер, — и он отнюдь не должен так быстро гибнуть.
— Над этим стоит поразмыслить, — согласился я. — А ты почему не заразился?
— Все валлонцы проходят вакцинацию против этого.
— Ха, вот бы и мне, — вставил я, — но давай вернемся к нашим баранам.
Фостер перелистнул страницу:
— Я правил многими народами, побывал во многих землях в поисках умелых кузнецов, стеклодувов, экспериментаторов. Но я всегда возвращался к посадочной площадке.
— Должно быть, это казалось невыносимым, — посочувствовал я. — Изгнанник на чужой планете проводит сотни лет в глуши, среди дикарей…
— Ну, зачем же утрировать. Мне довелось видеть, как эти дикари сбрасывали шкуры и познавали пути цивилизации. Я учил их, как надо строить, как собирать стада, обрабатывать землю. Я сам выстроил великий город и попытался — по неопытности — преподать аристократии кодекс Двумирья. Но хотя они все и собирались за круглым столом, подобном Кольцевому Столу в Окк-Хамилоте, им так и не удалось до конца усвоить мои уроки. А потом они стали задаваться вопросом, почему, собственно говоря, их король не стареет. И тогда я вынужден был оставить их и попытался закончить постройку сигнализатора. Охотники ощутили это и напали. Сначала я отогнал их огнем, но потом меня разобрало любопытство, и я последовал за ними к гнездовищу.
— Я помню, — сказал я, — «… это было место, знакомое мне издавна. Это был не улей, а штольня — дело рук обитателей Двумирья…»
— Их было слишком много, и мне едва удалось уцелеть. Хроническое голодание сделало Охотников агрессивными. Они бы высосали всю мою энергию до последней капли.
— Если б ты только знал, что передатчик здесь. Но ты не знал. Потому и подался за океан.
— Вспомни, они нашли меня даже там. И каждый раз мне удавалось бежать. Но всегда они отыскивали меня снова.
— А твой сигнализатор, что, с ним так ничего и не вышло?
— И не могло. Это была попытка, заранее обреченная на неудачу. Только высокоразвитая цивилизация могла снабдить меня необходимыми материалами. Я мог только ждать и учить тому, что знал сам. А потом я начал забывать.
— Почему?
— Мозг устает, — пояснил Фостер. — Такова цена долгой жизни. Он должен возобновлять свои ресурсы. Интенсивная работа и шок ускоряют трансформацию. Я и так умудрился продержаться несколько столетий. А дома, на Валлоне, человек записывает память на матрицу, а после трансформации восстанавливает память в новом теле. Но, оставшись один, я не мог этим воспользоваться. Конечно, я делал все: готовил укромные убежища, писал самому себе письма…
— Вот когда ты проснулся в гостинице, ты здорово помолодел прямо за ночь, как это возможно?
— Когда мозг восстанавливается, то происходит регенерация всего организма. Кожа забывает все свои морщины, мускулы — накопившуюся усталость, клетки становятся такими же, какими они были когда-то в молодости.
— При первой нашей встрече, — заметил я, — ты упоминал о госпитале в Первую Мировую войну. Ты тоже там проснулся, ничего не помня?
— Твой мир очень жесток, Легион. Наверное, я терял память много раз. Где-то там, в прошлом, я постепенно забыл о своей цели и, когда Охотники вновь появились, бежал в слепой панике.
— У тебя в Мейпорте был целый оружейный склад. Какая польза от него против Охотников?
— Да никакой, — бросил Фостер. — Но я же не знал. Я только ощущал, что меня преследует нечто.
— Ну, уж в наше-то время ты мог бы построить сигнализатор, — вставил я, — хотя нет, ты уже и забыл, зачем он тебе и как это делается.
— Но, в конце концов, я все же нашел передатчик с твоей помощью, Легион. Правда, по-прежнему остается загадкой, что произошло на борту этого корабля? Почему я здесь?
