"Современная зарубежная фантастика-1". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Кюнскен Дерек

Когда он добрался до тела и потащил его вниз по склону, песчаная буря уже приготовилась нанести удар. Фаразар едва успел укрыться в тени жука до того, как на них обрушился ветер. Внезапно начавшийся рев оглушал; и волны песка ударили по ним, одна за другой, а затем в них врезался ветер. Фаразар заскрежетал зубами; они побелели, когда в них врезалась содержащая металл пыль.

– Долбаная пустыня! – взвыл он.

Похмелье прекрасно тем, что оно – чудесный повод поспать. От тела требовалось только одного – сесть, замереть и терпеть. Хотя сидеть на спине скачущего галопом коня было сложно, Нилит каким-то образом это удалось: она обмякла и согнулась, словно старая карга, и ее подбородок то подскакивал, то врезался в ее грудь. Это был прерывистый сон, но все же сон – исцеляющий, полезный для больного живота и неспокойного разума.

Поэтому погоня для Нилит разбилась на множество фрагментов. Очередной резкий толчок заставлял ее ненадолго открыть глаза, настолько, чтобы увидеть, как буря тянет по небу свои конечности. Она также могла увидеть Безела – черного воздушного змея в бесконечной синеве, или покрытый лиловыми и розовыми пятнами соляной столп, высокий, словно термитник. Солнце перескакивало с места на место на своем пути. Когда Нилит наконец сумела одолеть сонливость, оно уже катилось по западной части неба, наполовину закрытое бурей.

– Где он? – прохрипела она.

Ее глотка была забита песком. Никто ей не ответил. Безел все еще летел над ней, крутился по спирали, чтобы приглядывать и за их жертвой, и за тем, кто их выслеживал.

Помахав ему, Нилит свистнула так громко, как только могла это сделать пересохшими губами, и Безел упал с неба с такой силой, словно он – мраморная глыба. Не обращая внимания на ворчание Аноиша, он сел на голову коня, не вцепляясь в нее когтями.

– Где Фаразар?

– Ближе, чем раньше. Похоже, он пытается обойти бурю стороной.

– Прошлая ему не понравилась.

Сокол посмотрел на свирепую оранжевую бурю, которая растянулась с северо-запада на юго-восток.

– Значит, нас с ним двое. Скоро она нас догонит.

– Он попытается спрятаться или добежать до укрытия. Мы его найдем.

Нилит натянула поводья, снова пришпоривая Аноиша. Сейчас, когда ее обдувал прохладный ветер, она впервые за этот день почувствовала себя неплохо. Да, боль в ее голове по-прежнему вспыхивала при каждом ударе копыта, и тревожность по-прежнему цеплялась за нее, но Нилит догоняла призрака, а все остальное было неважно.

– Сколько времени у тебя осталось? – спросил Безел, снова взлетая.

Усиливающийся ветер растрепал его перья.

– Я потеряла счет дням, – смущенно ответила Нилит. – Может, дюжина дней?

– Ты сильно рискуешь.

– И я прекрасно это понимаю, Безел.

Каждый день, с тех пор как она перерезала глотку Фаразара, порабощающее заклинание нависло над ней, словно вторая тень. И с каждым пройденным днем эта тень становилась больше и темнее, совсем как песчаная буря, бурлящая на горизонте.

Спорить с проблемой не имело смысла. Решение только одно – двигаться быстрее. Да, Догматы о Подневольных Мертвецах, возможно, были написаны людьми, но выдали их боги. К несчастью для Нилит, третий догмат, в котором речь шла о времени порабощения, был предельно четким. Если она потерпит неудачу, призрак Фаразара растворится в воздухе, и от его тела будет меньше пользы, чем от мяса на его костях. Нет порабощения – нет власти.

Возможно, Нилит просто хотела в это верить, но она была готова поклясться, что видит светящееся пятно – Фаразара, который карабкался на дюну. «Интересно, как он добыл ездового жука?» – мрачно подумала она. И почему это существо так долго терпит его, вместо того чтобы сбросить его и уйти на Дюнные равнины?

Нилит благодарила мертвых богов за то, что не видит на своем пути к Просторам ни городов, ни поселений. Ни одного темного разлома на равнинах, никаких притаившихся в засаде разбойников, ни одного колодца Никса в поле зрения. Это успокаивало ее, хотя она не могла оторвать взгляд от края Аракса. Этот лабиринт, наполненный пылью и отчаявшимися людьми, был более переменчивым, чем пустыня. Фаразар может мигом затеряться там.

Даже теперь, когда ему не нужно было везти на себе Гираба, Аноиш быстро уставал. Нилит чувствовала, как замедляется его шаг. Картину перед ее глазами начали заполнять облака пыли. Буря уже захватила половину неба. Нилит посмотрела на ее длинные красные щупальца, которые тянулись по Дюнным равнинам, завиваясь вместе с потоками воздуха.

Безел спустился по спирали, сел на спину коня и крыльями закрыл голову от песка. Обернув шею и лицо тканью, Нилит прижалась к шее Аноиша, когда им навстречу по дюнам полетела стена песка. Она почти сбила Нилит на землю, но та изо всех сил стиснула ноющие бедра, чтобы удержаться на спине коня. Яркий солнечный свет утонул в густой оранжевой дымке.

Пока вокруг нее выл ветер, Нилит пыталась держать глаза открытыми. Она отчаянно пыталась найти голубую вспышку или веретенообразную фигуру жука, который с трудом ползет сквозь мрак.

Как же выл ветер! Эта песчаная буря была хуже предыдущей. Она словно знала, что Нилит нужно как можно быстрее покинуть пустыню, и поэтому старалась произвести на нее незабываемое впечатление. Из темноты не только летел песок, но и катились покрытые зазубренными шипами шары. Один из них вместо приветствия вырвал кусок из ее голени. Аноиш вскрикнул, когда другой шар порезал ему бок. Нилит почувствовала, как по ее ноге разливается липкое тепло. Оскалившись, она похлопала коня по крупу, и он перешел на рысь, а затем на решительный шаг. Где-то вдалеке зашипела молния. Летящие облака песка подсвечивались белыми и желтыми вспышками. Нилит казалось, что над ними склонились уродливые существа, дожидаясь чего-то.

Нилит надеялась, что конь ее вывезет, и слепо гнала его вперед. Изредка она быстро выглядывала через свои обмотки, проверяя, не ускользнул ли призрак. Видимость сильно упала, и поэтому он мог незаметно свернуть на восток или на запад. Чем больше времени они проводили в брюхе песчаной бури, тем сильнее становилась тревога Нилит.

Час, проведенный в сумраке, казался днем. Когда Нилит почувствовала, что порывы ветра слабеют, и увидела копья света, пробивающие тьму, ей захотелось спрыгнуть с коня и побежать вперед.

– Безел? Ты можешь найти его?

– Сраная буря еще не закончилась…

– Пожалуйста!

Сокол раздраженно стряхнул с себя тряпки, в которые был завернут, и расправил крылья. Буря подхватила его, и Нилит услышала пронзительный крик, который смешался с воем ветра.

Отсутствовал он так долго, что Нилит уже начала прислушиваться к своим сомнениям и опасаться самого худшего. Зная, что нужно оставаться на одном месте, она перестала прижиматься к Аноишу и принялась расхаживать взад-вперед. Только когда буря вокруг них выдохлась, уходя на юг, Нилит услышала грохот, с которым когти врезались в землю. Воздух все еще был наполнен песком, поэтому Нилит пришлось прищуриться, чтобы разглядеть идущего вразвалочку Безела.

– Я его не заметил. Буря еще не закончилась. Я…

– Добрый день! – крикнул чей-то голос, певучий и чистый, словно звук латунного колокола.

Рука Нилит подлетела к рукояти сабли. Арбалет был приторочен к Аноишу – это оружие слишком медленное, и до него слишком далеко тянуться. В дымке появилась большая тень, и с каждой секундой она становилась все темнее. Безел сел на спину Аноиша, а императрица с гордым видом встала перед ними.

– Что тебе нужно?! – крикнула Нилит.

Ответа не последовало, только послышался стук и ритмичный топот копыт. Нилит прикусила губу, боясь, что в любой миг в нее может полететь стрела. Лезвие сабли потихоньку поползло из ножен, а из песка тем временем появилась фигура.

Человек верхом на высокой черной лошади. На нем была одежда из струящегося белого шелка, которую буря и вечернее солнце сделали красноватой. На его шее висели массивные золотые цепи, на которых были подвешены неизвестные Нилит символы. Цепей было так много, и они выглядели такими тяжелыми, что Нилит не могла понять, как он ухитряется сидеть с таким весом на шее. Руки он положил на колени; аккуратно подстриженные ногти, покрашенные в яркий синий цвет, резко контрастировали с темной кожей. Его напудренные щеки и шея были покрыты красными татуировками – шестернями и цифрами. На голове у человека была плоская широкополая шляпа – одна из тех, какие носят Великие строители восточных районов. Каждая нить его одежды говорила о том, что он из Аракса, а не с Дюнных равнин. В его облике было что-то согревающее душу и тревожащее одновременно.