Мировая жила (СИ) - Парсиев Дмитрий "Дым Пар"
- М-да, - Руд побарабанил пальцами по столешнице. Разделять Гунтову радость он не спешил, - Так сына твоего вроде Валтом звали?
- Был Валт, теперь Вася, - Гунт развел руки в стороны, - Не все ли равно?
- Ну, - Руд поскреб шею под тесным форменным воротником, и, решившись, наконец, сгреб со стола бутыль, - Мне в общем без разницы. Вася так Вася…
Руд достал нифрильный прибор и поставил Васе на внутреннюю сторону запястья «штрих-кодовый забор».
- Там в приемной в «имперке» закрепись. Если сам не умеешь, попроси писаря. Поможет, - сказал Руд, закончив ставить знак, и добавил, обращаясь уже скорее к Гунту с долей оправдания, - Новое положение вышло. Сейчас всем надо скрепку иметь.
- В смысле? – не понял Вася, - Что значит в «имперке скрепку» …?
- Ох, - Руд покачал укоризненно головой и переглянулся с Гунтом, не осуждающе, а снисходительно эдак с улыбочкой даже, - Меньше, парень, по морю бы мотался, так и знал бы. Имперский учетный строй, сокращенно именуется Имперские Уста, а еще короче – имперка. Удобная кстати штука. Можешь с кем угодно связаться, будь он хоть на другом краю империи.
От услышанного Вася загорелся надеждой. Где искать товарищей он не имел ни малейшего представления, а тут такая возможность! Скомкано поблагодарив Руда, он выскочил из кабинета в приемную. На вопрос: «где тут у вас имперка?» - писарь указал на стоящую в углу деревянную тумбу с установленным сверху затейливым нифрильным прибором.
Вася немедля подошел к тумбе и засветил прибор. По ограниченному функционалу он оказался даже не компьютером допотопным, а скорее терминалом наподобие платежного с монохромной зелено-белой картинкой. Первым делом «имперка» потребовала приложить запястье со знаком забора. Вася приложил, имперка тут же тревожно замаячила сообщением, что Вася является незакрепленным пользователем.
Спрашивать разрешения, хочет ли Вася закрепиться в имперской базе данных, имперка само собой не стала. На то она и «имперка». Только выдала сообщение, что мол «проводится закрепление, не отнимайте запястье от прибора». Уже через несколько секунд вылезло новое сообщение: «вы успешно закрепились в учетном строе «Имперские уста», просмотрите живую картинку».
После этого имперка прогнала перед Васей явно рекламный ролик о преимуществах проживания в городе, довольно умело уместив в коротком показе все признаки веселой и праздной жизни. А в конце подбавила медку, сообщив о постоянном проведении всеобщей бесплатной лотереи, выигрыш в которой, позволяет жить совсем уж припеваючи.
Вася с трудом дотерпел до окончания показа «живой картинки» и впился глазами во всплывшее меню. Выбрал «связаться с жителем империи» и пробежал взглядом по выпавшему «фильтру»: укажите цифровой порядок вызываемого жителя – мимо, выберите область – не то, выберите город – названий городов он не знал, выберите время или место закрепления. Вася посмотрел на экранный календарь и установил фильтр отбора только тех, кто закрепился в имперке не ранее вчерашнего дня.
Промотав довольно длинный список Вася нашел в нем одного единственного пользователя с именем Аким. Хотя ни одной Ольхи, ни одного Макара в списке не было, Вася от радости готов был сплясать. Он отправил Акиму, прошедшему закрепление, судя по сведениям имперки в городе Ланке, послание: «Акима. Сообщи подробно, где находишься, что знаешь про Макарку и Ольху. Сиди на месте. Сам тебя найду. Вася».
«Найду Акима, - думал он, - Найду и остальных. Куда они денутся… Закрепятся рано или поздно». Вася не мог знать, что и Ольха, и Макар направляются сейчас в сторону столицы в самую глубь материковой империи. Только Макар сидел запертым в трюме вместе с другими осужденными на каторгу, а Ольха с уютом расположилась на борту воздушного цепеллина, присланного прямо за ней. Адъютант в хорошо пошитом мундире лично подавал ей напиток, заверяя, что по прибытии в столицу с ней захочет встретиться самолично сам принц-наместник.
Глава 7. Город
Мана привела Акима к нифроходной остановке.
- Ты ходульку за сегодня, я надеюсь, не всю прокатал?
- Ходульку?
- Ну поездки на нифроходе, - Мана картинно закатила глазки, изображая, как тяжко ей общаться с «деревней».
- Три поездки еще осталось.
- Хорошо, а то у меняя по нулям, - обрадовалась Мана, - Неохота до общажки пешком переться.
Они ловко запрыгнули в раскрывшиеся двери подошедшей «ходульки». Аким дважды провел запястьем перед считывающим устройством, списавшим с него еще две поездки. Прошли вглубь вагона и заняли свободное двойное сидение. Устроившись у окошка, Мана откупорила бумажную крышечку, позволявшую настою не проливаться из стаканчика при переноске, сделала небольшой глоток, что-то там сама себе удовлетворительно покивала, и вдруг повернулась к Акиму, посмотрела прямо в глаза:
- Слушай, что ты на меня все время пялишься? Нравлюсь?
- Еще как! – подтвердил Аким, он заставил себя перестать любоваться ее губами и поднял взгляд на ее глаза, тут же начав любоваться глазами, - Тебе говорили, что ты очень красивая?
Мана загадочно улыбнулась и какое-то время глядела на Акима настороженным чуть прищуренным взглядом пугливой зверушки.
- Не ты один такой везучий, деревня, - наконец, поделилась она, - Выиграла полный абонемент в нифрокосм. Представляешь? Две недели у них высиживала, как на работу ходила. Они мне даже скошенный мизинчик на ноге выправили.
Мана тут же скинула туфлю, показывая выправленный мизинец.
- Пальчик что надо, - похвалил Аким, с удовольствием разглядывая маленькую изящную ножку.
- А ты думал! – обуваясь, по-учительски строго наставила Мана, будто Аким и впрямь думал про Нифрокосм что-то неподобающее.
Они какое-то время болтали о женской красоте и искусности спецов-косметиков из Нифрокосма. Точнее болтала Мана, а Аким поддакивал и в меру скудных своих представлений о предмете вставлял краткие замечания. За этим нехитрым разговором промелькнули четыре остановки, и Мана сообщила, что им пора выходить.
Длинными рядами узких одинаковых окошек «общажка» действительно походила на студенческое общежитие. На входе у нифрильного прибора учета Мана посоветовала Акиму сразу «слить» весь трехмесячный запас положенных Акиму ночевок.
- Так тебе за опт бонус будет, - поучала она, - Почти месяц дополнительного проживания.
Аким не собирался задерживаться в этом городе и на те дозволенные три месяца, что уже имел, но спорить не стал, сделал, как посоветовала Мана. Они поднялись на третий этаж, прошли по длинному коридору, минуя череду одинаковых дверей, и Мана впервые за время знакомства воспользовалась собственным штрих-кодом, чтобы открыть входную дверь.
- Любопытный замочек, - Аким задержался перед входом, рассматривая дверной отпирающий механизм.
- Ничего особенного, - нетерпеливо сказала Мана, - Обычное заклятие, считывает твой личный номерной урядок на заборе и открывает дверь. Ну… Заходи уже. Значит, смотри. Это бокс на двух человек. Комнат две, санузел и прихожка общие. Вот эта комната твоя. Надо будет…
Аким не дослушал Ману и, заглянув в санузел, обрадованно воскликнул:
- О-о. Да тут даже душевая кабина имеется! Я уж не помню, когда мылся в пресной воде, - Аким тут же закрылся изнутри и включил воду.
- Эй, деревня, - прокричала ему Мана из-за двери, - Открой убогий, я тебе полотенце дам…
Аким, благо не успевший снять штаны, открыл. Мана вошла с полотенцем и выходить явно не собиралась.
- Ну не стой столбом, полотенце повесь вон на тот крючок, - Мана выразительно вздохнула, - Воду надо беречь. А то случись перерасход, и все…
- Что и все? – обалдело переспросил Аким, глядя, как Мана безо всякого стеснения стягивает с себя свое желтое платье.
- Отрубят. Что-что… - раздевшись, она первая встала под душ, - Ну, иди уже…
Если Мана наивно полагала, что мытье вдвоем позволит сэкономить воду, то она сильно ошиблась. Перерасход все-таки «случился», и воду им отрубили. Впрочем, в какой миг перестала течь вода, Аким не заметил. Слишком уж ему было в тот миг не до воды…
