Оливер Боуден - Assassins Creed. Ренессанс
Эцио знал, что дом Паолы стоял на улице, что находилась к северу от собора. Однако он не знал, какой именно дом на этой улице ему нужен. На некоторых из домов были вывески, однако Аудиторе не мог себе позволить долго изучать их все, поскольку боялся быть узнанным. Эцио уже собирался уйти, как вдруг увидел Анетту, которая шла со стороны площади Сан-Лоренцо.
Спрятав лицо под капюшоном, молодой Аудиторе двинулся ей навстречу. Он заставлял себя идти обычным шагом, ничем не выделяясь среди прохожих. Эцио прошел мимо Анетты и чрезвычайно обрадовался тому, что женщина его не узнала. Пройдя еще немного вперед, он затем вернулся и встал у бывшей домоправительницы за спиной.
– Анетта! – тихо позвал молодой человек.
Ей хватило ума не обернуться.
– Эцио! Вы в безопасности.
– Я бы так не сказал. А что с матерью и сестрой?
– За них можете не волноваться. Они под защитой… Ох, Эцио! Бедный ваш отец… Бедный Федерико!.. И… – она всхлипнула, – малыш Петруччо. Я возвращаюсь из Сан-Лоренцо. Поставила свечку святому Антонию за упокой их души. Говорят, герцог скоро вернется. Быть может…
– Скажи, мать и Клаудия знают о казни?
– Мы решили, что им пока лучше не говорить.
Эцио задумался.
– Пожалуй, так действительно лучше. Я сам им скажу, когда настанет время. Ты отведешь меня к ним? Я ведь даже не знаю, как выглядит дом твоей сестры.
– Я как раз туда иду. Идите за мной, только держитесь в нескольких шагах.
Эцио выждал немного и пошел за Анеттой, стараясь не терять ее из виду.
Внешне дом Паолы, как и многие флорентийские дома, был больше похож на крепость. Но, войдя внутрь, Эцио немного растерялся.
Он оказался в очень просторной, богато убранной передней с высокими потолками, которую вполне можно было бы назвать залом. Здесь царил полумрак и было душновато. Эцио поразило обилие темно-красных и темно-коричневых бархатных портьер, которые перемежались восточными шпалерами с изображением сцен немыслимой роскоши и телесных утех. В канделябрах горели свечи. В воздухе разливался аромат благовоний. Мебель состояла из мягких кушеток с дорогими парчовыми подушками и низких столиков, на которых поблескивали серебряные графины с вином, бокалы венецианского стекла и золотые чаши с засахаренными фруктами. Но больше всего молодого человека удивили обитатели этого странного зала: дюжина привлекательных девушек в желтых и зеленых платьях. Их шелковые и атласные наряды были сшиты по флорентийской моде, но подолы имели боковые разрезы, доходящие до бедра. Еще одной особенностью платьев был глубокий вырез, не столько будивший воображение, сколько обозначавший место, где взгляд не должен задерживаться. Присмотревшись к портьерам, Эцио заметил, что они закрывают собой двери в трех стенах.
Он не знал, на чем остановить взгляд.
– Ты уверена, что мы не ошиблись домом? – спросил он Анетту.
– Ma certo![41] А вот и моя сестра. Вы с ней еще не знакомы.
К ним вышла изящная женщина лет сорока, выглядевшая слишком хорошо для своих лет. Она была одета наряднее других и красива, как principessa[42]. В ее глазах таилась печаль, что только усиливало распространяемую ею чувственность. А притягательность этой женщины была очень велика. Невзирая на все недавние события и грустные мысли, обуревавшие его, Эцио почувствовал возбуждение.
Подойдя, женщина протянула ему руку. У нее была узкая ладонь и длинные, унизанные кольцами пальцы.
– Здравствуйте, мессер Аудиторе, – произнесла она, благосклонно глядя на Эцио. – Анетта всегда была очень высокого мнения о вас. Теперь я вижу, что не напрасно.
– Спасибо за добрые слова, госпожа, – ответил Эцио, покраснев, как мальчишка, и мысленно отругав себя за смущение.
– Пожалуйста, зовите меня Паолой.
Эцио поклонился:
– Госп… Паола, вряд ли мне хватит слов, чтобы поблагодарить вас за заботу о моей матери и сестре.
– Это все, чем я могла им помочь.
– Они у вас, в этом доме? Я могу их повидать?
– Их здесь нет. Это место вряд ли подошло бы им в качестве укрытия. Среди моих посетителей есть люди, принадлежащие к самой верхушке городской власти.
– Так это место… простите… Это место – то, что я думаю?
– Ну конечно! – засмеялась Паола. – Но я надеюсь, что оно весьма отличается от жалких клоповников возле гавани! Время для нашей… работы еще очень раннее, однако мы стремимся всегда быть наготове. К нам иногда заглядывают и по пути на службу. Правда, сегодня пока никого. Так что вы пришли очень удачно.
– И все-таки где моя мать? Где Клаудия?
– Не волнуйтесь, Эцио. Они в надежном месте, но проводить вас туда я не могу. Зачем рисковать их безопасностью?
Паола подвела Эцио к дивану. Они сели. Анетта, отодвинув портьеру, исчезла за одной из дверей.
– Вам троим лучше при первой же возможности покинуть Флоренцию, – продолжала Паола. – Но вначале вам нужно хорошенько отдохнуть. Особенно это касается вас, Эцио. Отдохнуть, набраться сил, поскольку вас ждет долгая и утомительная дорога. Быть может, вы хотели бы…
– Вы очень добры, Паола, – деликатно перебил ее Эцио, – и я был бы рад согласиться на ваше предложение, но сейчас я никак не могу здесь остаться.
– Почему? Куда вы направляетесь?
Разговаривая с Паолой, Эцио все больше обретал столь нужное ему спокойствие. Мысли уже не неслись лихорадочным потоком. Потрясение и страх оставались позади. Он принял решение. Он нашел цель. То и другое было окончательным и бесповоротным.
– Я намерен убить Уберто Альберти, – сказал Эцио.
Его слова насторожили Паолу.
– Мне понятно ваше желание отомстить. Но гонфалоньер – могущественный человек, а вы, Эцио, не являетесь опытным убийцей.
«Жизнь заставила меня набраться опыта», – подумал Эцио.
– Простите, но мне сейчас не до наставлений, – как можно вежливее произнес молодой человек.
– Однако я могу помочь вам набраться опыта, – не обращая внимания на его слова, сказала Паола.
– С чего бы вам учить меня убивать? – недоверчиво спросил Эцио.
– Чтобы вы научились выживать, – ответила она.
– Это я и так умею.
Паола лишь улыбнулась:
– Я догадываюсь, что́ вы чувствуете сейчас. Уверена, у вас есть прекрасные природные способности. Так позвольте мне их отшлифовать. Считайте мои уроки еще одним оружием в вашем арсенале.
Обучение началось в тот же день. Себе в помощь Паола взяла девушек, которые не были заняты с посетителями, а также слуг, пользовавшихся ее доверием. За домом, в саду, огороженном высокими стенами, она собрала двадцать человек, разделив их на пять равных групп. Казалось, сад полон гуляющей публики. Люди встречались и расходились, оживленно разговаривая и смеясь. Некоторые девушки дерзко поглядывали на Эцио и улыбались. Но молодой человек, на плече которого и сейчас висела драгоценная сумка, оставался невосприимчив к их чарам.
– Осторожность крайне важна для моей профессии. Мы должны уметь свободно ходить по улицам, но так, чтобы все нас одновременно видели и не замечали. Вам тоже необходимо обучиться нашему искусству смешиваться с толпой. – Эцио уже собирался возразить, но Паола махнула рукой, показывая, что еще не закончила. – Предвижу ваши возражения. Анетта говорила мне, что вы не отличаетесь беспечностью, однако лишние навыки вам не помешают. А сейчас выберите себе одну из групп и постарайтесь стать неотличимым от них. Двигайтесь так, чтобы я вас не замечала среди других. Вспомните, как в день казни вас едва не схватили.
Слова Паолы больно ужалили Эцио, но он напомнил себе, что эта женщина хочет ему помочь, и быстро успокоился. Ее задание не показалось молодому человеку таким уж трудным, поскольку он считал себя достаточно сведущим в искусстве маскировки. Но под пристальным взором Паолы быть незаметным оказалось сложнее, чем он ожидал. Эцио то задевал кого-то плечом, то спотыкался о чьи-то ноги. Это заставляло девушек и слуг разбегаться в разные стороны, делая Аудиторе заметным для потенциальных врагов. Сад Паолы был чудесным местом, полным сочной растительности и солнечного света, но для Эцио он превратился в лабиринт опасных городских улиц, где каждый прохожий мог оказаться его противником. Паола была беспощадна, и ее замечания уязвляли его самолюбие.
– Осторожнее! – то и дело говорила она. – Нельзя идти напролом!.. Где ваша галантность?.. Мои девушки не заслуживают такого обращения!.. Ваши движения не должны пугать!.. Как вы собираетесь смешиваться с толпой, если вы расталкиваете окружающих?.. Эцио, я ожидала от вас большего!
На третий день занятий поток колких замечаний поиссяк, а утром четвертого дня Эцио ухитрился несколько раз пройти у Паолы под самым носом, оставшись незамеченным. Минут через пятнадцать она крикнула:
– Эцио, я сдаюсь! Я не смогла вас увидеть. Где вы?
Довольный собой, Эцио появился из-за спин ее девушек, являя собой точную копию слуг Паолы. Улыбающаяся женщина захлопала в ладоши. Остальные тоже зааплодировали.
