Алеш Обровски - Багровый океан
– Хэнс.
– Точно, Хэнс. Это Крис – стрелок, там – Джон, он взрывотехник, – крикнул Майк, указывая на каждого по очереди. – Пилота зовут Рамон, но мы его зовем Амиго, нуты понимаешь.
Хьюстон понимал. Он заметил, что пилот резко отличается от остальных солдат загорелой кожей и внешностью героя латинских мыльных опер. Эдакий красавчик Дон Педро. Хэнс улыбнулся собственным мыслям.
– А Байерса мы зовем Сестричка, – произнес пилот, поворачиваясь к ним.
– Получению этого прозвища поспособствовала одна чрезвычайно пикантная история, он тебе расскажет потом.
– Иди к черту! Рамон. Следи лучше за дорогой.
Хэнс лишь усмехнулся. Его «приняли в команду». Да, солдатская жизнь проста как четвертак, пока не начинает литься кровь.
– А твое назначение, Байерс? – спросил он.
– Мое? Я просто мясо.
Да, насчет четвертака Хэнс погорячился. Все же, несмотря на всю свою простоту, солдаты понимали, кто они и какую роль играют в этой войне.
А вся эта бравада не что иное, как защитный рефлекс. Попытка мозга оградиться от стресса, вызванного постоянным ожиданием смерти. Хьюстон был зелен по сравнению с ними и многого не знал обо всех «прелестях» солдатского бытия.
То, что он получил сержанта, не понюхав, как следует, пороху, это лишь привилегия тех, кто поступил в учебку не с гражданки, а с военной кафедры училища. Начальство не очень-то жаловало таких кадров и часто держало их в запасе, на «черный день», так сказать.
Хэнс снова усмехнулся. Он вспомнил, при каких обстоятельствах принял командование, и что пробыл командиром всего несколько часов. Его «черный день» действительно был чернее некуда.
– Ну, а ты кто, Хэнс? – прервал его мысли Байерс.
– Я тоже, – ответил Хьюстон, откидываясь назад. – Мясо.
Полет занял пару часов. Все остальное время каждый был занят собственными мыслями, лишь Байерс периодически вступал в перепалки с пилотом, да сержант Бут гавкал на них, пытаясь успокоить.
– Погода может испортиться, – вдруг произнес Бут, указывая вперед. – Поэтому действуем максимально быстро и слаженно.
Солдаты молчали, каждый понимал, что без трудностей не обойтись.
На горизонте появилась темная полоса – вестник приближающегося шторма. Это могло осложнить задачу, но все надеялись, что успеют потопить корабль, прежде чем стихия разыграется.
– Гляньте туда, – подал голос Крис.
– Ого, – Джон высунулся через открытый борт. – Он больше, чем я думал.
Хэнс тоже выглянул наружу.
Прямо по курсу, залитый солнечным светом, качался на волнах упавший звездолет. Вокруг него расплывалось, переливаясь всеми цветами радуги, огромное масляное пятно. Поверхность океана, насколько хватало глаз, была усеяна многочисленным плавающим мусором и обломками. Несколько эхирских челноков спешно стартовали с поверхности звездолета, завидев приближающегося врага.
– Гляньте-ка, отродье уже здесь, – сказал Байерс. – Вот любопытные черти, слетелись как мухи…
«Дамодара», – прочитал Хьюстон на борту корабля.
Надпись была сделана, по меньшей мере, десятиметровыми буквами.
– Всем приготовиться! – проорал сержант. – Сделаем все быстро, пока бледнокожие не вернулись с подмогой.
Транспорт сбросил скорость и пошел на посадку. Двигатели натужно заревели, пытаясь удержать машину на весу при отрицательном ускорении. Рамон подвел челнок вплотную к звездолету и завис в полутора метрах над кораблем, выбрав сравнительно ровную площадку.
Байерс спрыгнул первым, точно в центр буквы «О», за ним Крис, потом Джон и Хэнс. Сержант покинул челнок последним, предварительно сбросив сумки со взрывчаткой и пару домкратов, вкупе с каким-то монтажным оборудованием.
– Дай ниже, – крикнул Бут, оказавшись на поверхности звездолета. Рамон малость опустил судно.
– Еще!
Шум реактивных струй, вырывающихся из-под днища, стал невыносимым. Сержант, порывшись под сиденьями, достал оттуда оброненный огрызок сигары и тут же сунул его в рот.
– Все! Можешь проваливать! – махнул он рукой.
Транспорт взмыл в воздух и пошел в широкий круг над звездолетом.
Наступила тишина, нарушаемая лишь редкими всплесками воды и криками местных чаек, облюбовавших себе часть корпуса «Дамодары».
– Не нравится мне это затишье, – пробормотал Байерс, глядя на быстро темнеющий горизонт.
– Итак, – произнес Бут. – Времени мало. Эхиры, как я уже говорил, могут вернуться, поэтому Рамону приземляться нельзя. Топлива у него, не считая обратной дороги, всего на пару часов. Так что ждать нас особо никто не будет. Ясно?
Послышалось вялое: «Так точно».
– Рассредоточиваемся, – сказал сержант, вынув сигару и смачно плюнув.
– Ищем вход в это корыто. Держим связь. Проверка каждые десять минут. Вперед!
Все разбрелись по сторонам.
«Дамодара», подобно айсбергу, на две трети был погружен в воду. Он слегка покачивался, вызывая вполне резонные опасения насчет своей плывучести и легкое, но достаточно неприятное головокружение.
– Вижу шлюз, – протрещал голос Байерса в наушниках Хэнса.
– Все сюда, – это был уже сержант. – Хьюстон, бери домкраты. Кто там еще рядом, Крис? Крис, хватай взрывчатку.
– Отставить, – произнес взрывотехник Джон, прорываясь сквозь шум помех. – Взрывчатку не трогать. Я сам.
Хэнс повернулся к месту высадки. В сотне метров от него обильно задымила сигнальная шашка.
Шлюз оказался небольшим, видимо когда-то служивший для погрузки провианта или прочих вспомогательных материалов.
Крис пристрелил лапы домкратов.
– Рамон, – проговорил сержант по радиосвязи. – Подведи ближе. Может статься, эта посудина пойдет ко дну, как только мы ее вскроем. Купаться сегодня мне совсем не хочется.
Челнок приблизился.
– Раздвигай, – приказал сержант, раскуривая постоянно гаснущий огрызок сигары.
Крис и Джон принялись крутить ручки домкратов. Створки шлюза заметно напряглись, потом резко разошлись в стороны, образовав сантиметровую щель.
– Нежнее, – сказал Бут, наклонившись и выпуская облачко дыма в образовавшийся проем, чтобы проверить, выходит ли из корабля воздух.
Затем он лег на бок и снова выдохнул дым, который ничто не потревожило, кроме легкого ветерка, гуляющего над океаном.
– Все в норме, – наконец подытожил он. – Прибавьте скорости. Небо стремительно темнело.
Солдаты принялись вращать ручки.
Шлюз был открыт в течение нескольких минут. Сержант посветил фонарем в темные недра звездолета и какое-то время всматривался в темноту. По виду Бута можно было сказать, что он совсем не в восторге от предстоящего «путешествия». Да и остальные солдаты не горели особым желанием спускаться вниз. Сержант первым нарушил молчание:
– Крис, останешься снаружи. Хьюстон, ты первый, остальные следом. Шевелите задницами.
Хэнс приладил на голову резинку с фонариком и начал осторожно спускаться вглубь звездолета.
– Осторожнее, – слышал он позади себя. – Темно как в жопе. Джон, прими домкраты.
– У меня взрывчатка. Черт.
– Это твоя рука?
– Ну, а чья, по-твоему?
– Проклятье. Ты меня напугал…
«Дамодара» плавал на боку, это затрудняло передвижение, правда, внутренности корабля были упичканы всевозможным оборудованием, выступы которого солдаты использовали в качестве опоры для ног.
– Здесь воняет, – донесся голос Майка из темноты.
– Как в морге, – прокряхтел в ответ Джон. – Интересно, сколько времени это корыто плавает по океану?
– Судя по запаху, неделю, – отозвался Байерс.
Хьюстон споткнулся обо что-то мягкое и едва не упал. Посветив под ноги, он заметил труп, почерневший от времени. Впереди валялись еще несколько тел. Запах разложения был еще терпимым, но уже заставлял зажимать нос.
– Смотрите под ноги, – предупредил Хэнс.
– Проклятье, надеюсь, все они умерли во время крушения, – сказал Джон.
– Да, похоже на то, по крайней мере, признаков истощения я не вижу, – проговорил Бут с интонацией знатока.
– И поедания друг друга тоже, – попытался пошутить Майк.
– Интересно, сколько человек экипажа требуется на подобные махины? – спросил Джон, просто чтобы заполнить тишину.
– Человек тридцать, если считать техников и прочий персонал, – ответил Бут. – Но я думаю, половина из них успела воспользоваться спасательными капсулами и эвакуироваться.
– Чтобы потонуть в океане, – усмехнулся Майк.
– Не смешно.
– А здесь и не надо смеяться. Если в инструктаже было сказано, что судно принесло течением, значит, о его падении никто не знал. Иначе, те, кто сумел спастись и приземлиться на суше, сообщили бы, мол, «мы такие-то такие, корабль упал в секторе таком-то».
– Начальство не обязано посвящать тебя во все тонкости, Байерс, – проворчал Бут. – Ты знаешь только то, что должен знать. Не больше, не меньше.
Несколько минут блуждания по темным отсекам, пропитанным запахом смерти, среди трупов и всеобщей разрухи, могли показаться вечностью даже самому отважному вояке. Хэнс стал нервничать, появилась тошнота и далекие отзвуки приближающейся клаустрофобии, от приступов которой спасала лишь темнота, скрывающая узкое пространство и нависающие стены.
