Марк Мауберг - Судьба Империи
- Что у тебя?
- Планетарник, - усталый и оборванный гвардеец протянул ему визир, - ориентир двойное дерево.
- Перун-вседержитель! Только его тут не хватало! - Ским взглянул на тушу планетарного танка. - Что у нас с пто?
- Ничего, - покачал головой гвардеец. - Пусто. Закончилось все. Одна мина есть.
В это время танк развернул орудие и принялся в упор расстреливать дворцовое крыло. Попадания снарядов крошило каменную кладку так, что крыло просто исчезло в облаке пыли и дыма. Осколки стали и камня с противным визгом разлетались в разные стороны. Ским с ненавистью смотрел на танк.
- Ладно, легат, прощай, - гвардеец тронул Скима за плечо. - Желаю удачи, я пошел.
- Куда?! - Ским недоуменно смотрел, как тот прикрепляет к себе мину. - Ты что задумал?!
Не ответив, гвардеец пополз в сторону танка. Заняв его место, легат приник к пулемету. И вовремя. В пролом стены как горох посыпалась пехота содружества. Крепко прижав приклад к плечу, как бы слившись с этой маленькой машиной для убийства в одно целое, преторианец нажал на курок. Крупнокалиберный пулемет мелко затрясся от выстрелов. Маленькие тушки пуль калибра 12.5 миллиметров устремились в сторону тех, кому уже через несколько секунд предстояло стать просто куском мертвой плоти. От вражеской пехоты полетели куски мяса. Несколько солдат просто разорвало в клочья, остальные успели упасть и отползти за танк, который начал разворачивать башню в его сторону. В этот момент Скима ослепила вспышка, грохот ударил по ушам, и его приподняло и чувствительно приложило о землю. Когда в глазах утихло мельтешение цветных пятен, и прекратила сыпаться земля и какие-то ошметки, легат, приподняв голову, увидел на месте танка громадную, дымящуюся воронку. С трудом поднялся и медленно, шатаясь, пошел к линии окопа, волоча за собой пулемет. Скатившись по брустверу на дно окопа, сел прислонившись к стене, в ушах стоял звон, голова сильно кружилась, на зубах скрипел песок. Удивившись, что нет привычного укола и последовавшего за ним облегчения, провел непослушными руками по поясу в поисках аптечки. Руки нащупали только расколотый корпус и торчащие во все стороны провода. Негромко выругавшись, вытащил шприц-тюбик и, сняв колпачок, вонзил его в предплечье. Через несколько ударов сердца, тяжелым молотом отдающимися в голове, дурнота отступила, голова сделалась ясной. Сплюнув и установив пулемет, он вызвал по рации несколько человек из резерва. Дождавшись, когда они прибудут, Слай поставил им задачу и, оставив окапывающихся бойцов, вернулся на командный пункт. Новостей не было. Дворец и база огрызались из последних сил. Это понимали и защитники и нападавшие, которые усилили напор.
К вечеру сдали нижний парк и вспомогательный комплекс дворца.
В комнате царил полумрак. Луч тактического фонаря был направлен на оперативную карту, и поэтому лишь слегка освещал помещение рассеяным светом. Усталый преторианец забылся тяжелым, чутким сном прямо за столом, положив голову на руки. Он лишь слегка морщился, когда особенно близкие разрывы заставляли вздрагивать дворец. Его автомат стоял, прислонившись к столешнице. Один раз какой-то гвардеец заглянул к нему, но будить не стал, понимая, что Ским не спал уже практически несколько суток. Включенная рация стояла возле его головы и оттуда слышалось приглушенное бормотание.
Вскоре сквозь сон командир преторианцев услышал свой позывной.
- Первый, ответь третьему!
- На связи, - отозвался Ским, потирая лицо и пытаясь проснутся. - Что там у тебя?
- Есть новости! - прохрипело в ответ. - Срочно в радиорубку!
Сон мгновенно исчез, лишь слегка резало глаза, и была неприятная сухость в горле. Бросив последний взгляд на карту, легат подхватил автомат и бегом отправился на узел связи. Еле-еле затеплилась надежда. Когда он забежал на связь, ему сразу протянули принятую радиограмму. Ским читал и не верил своим глазам:
«Идем на помощь, готовьтесь к эвакуации. Расчетное время прибытия час. Императрица»
Липкую паутину сонного состояния в голове легата как будто кто-то стер влажной тряпкой, сразу появилась бодрость и ясность мысли.
Посмотрев на собравшихся в комнате, Ским поразился произошедшим переменам: все как будто стали выше ростом, пропала безысходность из глаз. Приказав, чтоб это известие передали всем, легат вышел с узла связи.
Известие, о том, что к ним идут на помощь, придало всем дополнительные силы. Исчезла обреченность. Легат, чтоб не распылять силы, приказал оставить разрушенный дворцовый комплекс и все силы сосредоточить на базе флота. Незанятые в обороне стали готовить к взлету два транспортных корабля.
Позади кораблей, обстреливавших Элленею, появился из гипера последний линкор погибшей Империи и тут же окутался пламенем выстрелов главного калибра. Десантный крейсер сразу же превратился в огненный шар, эсминец успел поднять щиты, но это его не спасло. Он прожил ровно десять секунд, после чего, разваливаясь на части, сошел с орбиты и огненными шарами рухнул на поверхность.
Затем линкор высадил десант на базу флота.
-Вперед, вымя дохлого шакала! - проорал Ком-Короб, ударив по кнопке сброса. - За Империю! За Род!
Капсулы десанта вышибло, и они устремились вниз. Он сам шел в первой волне десанта. За своих парней он был спокоен, немного волновался за ребят из террор-группы Алекса Вала, которые вместе с его заместителем Донаром отправились с ним. Все-таки это не специфичная для них задача. Но ничего, справятся.
- Пленных не брать, - приказал на командной волне десанта Ком-Короб. – Смотрите, чтоб ни одна сука не ушла! Чем больше положим здесь, тем меньше придется уничтожать этих тварей потом.
Наконец-то подвернулась возможность отомстить содружеству за все, что они натворили. Уж его десантники сегодня отправят к Хели не одного содружествовца, да и он сам готов голыми руками рвать врага на маленькие кусочки. Злобно усмехнувшись своим мыслям, Ком-Короб машинально погладил цевье своего Малыша - крупнокалиберной штурмовой винтовки Обаке-400, которую предпочитал всем остальным видам оружия.
Огненный шторм ударил с небес по противнику, а затем десант свалился практически в тыл и учинил там резню. Темная громада линкора, вышедшая на самую низкую орбиту, одним своим видом подавляла волю противника. Изредка на ней можно было разглядеть маленькие вспышки света, и уже только потом, по грохоту разрывов, оставляющих многометровые воронки, взметая в воздух клубы пыли, дыма и каких-то обломков, заставляющие вздрагивать землю, можно было догадаться, что это работает тяжелый калибр линкора, уничтожая врага засевшего в укрытии. Противник, не ожидавший прибытия подкрепления к осажденным, растерялся. А когда до него дошло, что корабли прикрытия уничтожены, впал в панику и стал отступать из столицы. Несколько отрядов содружествовцев попытались сдаться в плен, но их покрошили из стрелкового оружия. Остальные, когда узнали о том, что пленных не берут, постарались побыстрее покинуть негостеприимную столицу империи, где и так погибло слишком много их товарищей. Некоторые командиры пытались организовать отпор, но страх перед имперским десантом был настолько силен, что их просто убили и попытались уйти в безопасное место...
Высадившись возле базы флота, штурм-майор вызвал десантные штурм-шипы с линкора и взял на себя прикрытие базы, пока там суматошно готовились к эвакуации.
Пока десантники прикрывали базу, кратко переговорив с легатом, и сделав пометки на плане дворца, капитан Донар со своими ребятами из террор-группы отправился во дворец.
Скрытно подойдя к разрушенному дворцовому комплексу, Донар распределил цели и приступил к зачистке. Дворец, даже полуразрушенный, поражал своим величием. Осторожно пройдя сквозь пролом в стене первого этажа, террор-группа оказалась в просторном холле, перегороженном баррикадами и заваленном всякими хламом. Настороженно поводя стволами автоматов, они медленно направились вглубь комплекса. Всюду валялись обломки и виднелись следы недавних жестоких боев, лежали вперемешку тела защитников и нападавших. Было пыльно, удушливо пахло пироксилином и гарью. Хлопья пепла, висевшие в воздухе от горевших деревьев и парковых строений, так же не добавляли настроения. Под ногами хрустели осколки стекла и штукатурка, где-то скрипело, и этот скрип далеко разносился по анфиладам дворца. Ветер, проникая сквозь разбитые окна и проломы стен, причудливо подвывал, действуя на нервы.
Бесшумно поднимаясь на второй этаж, капитан услышал в наушниках сигнал:
