"Фантастика 2025-132". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Панфилов Василий Сергеевич "Маленький Диванный Тигр"

Его слова поразили меня сильнее, чем я ожидал. Всё это время он был не просто моей копией – он был той частью меня, которая отчаянно цеплялась за существование.

– Ты уже исчез, – тихо сказал я. – А то, что осталось, – это лишь осколки. Тени.

Монолит вздрогнул, его поверхность покраснела, как накаляющийся металл.

– Нет… – прошептал двойник, его лицо стало растекаться, словно жидкость. – Я не хочу исчезать!

Я застыл, не зная, что ответить. Его слова отразились в моей голове, как эхо в пустой комнате. Что-то внутри меня дёрнулось, словно меня укололи в самое сердце. Он не хочет исчезать. И кто бы хотел? Разве я сам, попав в «Совёнок», не боролся за своё существование, за свой смысл, за свою реальность? Ведь его слова – это мои же собственные страхи, обретшие форму.

– Ты всего лишь остаток! – выпалил я, но сам услышал, как фальшиво это прозвучало.

– Остаток? – его голос вдруг стал резким, злым. – Если я остаток, тогда кто ты? Ты живёшь в мире, в котором не видишь смысла. Ты боишься будущего, боишься, что тебя забудут, боишься, что ты не оставишь ничего после себя. Чем ты лучше меня?

Каждое его слово било точно в цель. У меня не было ответа.

– Семён, не слушай его! – встревоженно сказала Славя, но её голос казался далёким.

– А если он прав? – прошептал я, глядя в его искажённое, дрожащее лицо.

Его глаза – мои глаза – смотрели на меня с такой смесью отчаяния и злобы, что я невольно отвёл взгляд.

– Ты боишься меня, потому что понимаешь – ты боишься себя, – прошипел двойник.

Его лицо вновь стало меняться, превращаясь в карикатуру на моё собственное.

– Ты ведь знаешь, Семён. Знаешь, что я – это ты, – продолжал он.

– Нет! – выкрикнул я.

Двойник рассмеялся. Смех был сухим, рваным, двойник наслаждался моим отчаянием. Затем он сказал:

– Ты думаешь, что сможешь убежать? Вернуться в свою реальность? Но разве она тебе дорога? Разве ты не ненавидел её? Не считал её бессмысленной?

Мои мысли взорвались как молния. Всё это было правдой. Как я мог отрицать это? Каждый день в реальном мире казался мне серым и безликим. Лагерь, куда я попал, стал для меня побегом. И вот теперь я смотрел на это чудовище, и понимал, что оно – моё отражение.

– Ты лжёшь, – хрипло сказал я, пытаясь найти внутри себя твёрдость.

– Я говорю то, что ты боишься признать, – с вызовом ответил он. – Ты жалкий, Семён. Ты отчаянно хватаешься за жизнь, которая тебе не нужна, потому что боишься неизвестности. И если это так, то позволь мне забрать её! Позволь мне стать настоящим! Ведь я тоже имею на это право!

Его слова резали как нож.

– Ты проиграл, Семён. – Его голос проникал глубоко в душу. – Ты заглянул в бездну – в меня. И теперь эта бездна поглотит тебя!

Я чувствовал, как земля под ногами дрожит, но Славя вдруг сжала мою руку. Её прикосновение было крепким, уверенным, настоящим.

– Семён, – сказала она тихо, но настойчиво. – Это не ты. Это только его жалкая версия тебя. Ты больше, чем он.

Я посмотрел на девочку. В её глазах не было упрёка, только нежность.

– Славя…

– Жизнь всегда стоит того, чтобы её прожить, даже если она тяжёлая, даже если она пугает. – Её голос звучал мягко, но слова вонзались глубже, чем любые уколы двойника.

Мир вокруг нас начал дрожать, словно монолит терял силу. Двойник захрипел, его лицо стало искажаться ещё сильнее.

– Нет! – закричал он, его голос был полон ярости. – Ты не можешь отказаться от меня! Я часть тебя!

Я посмотрел на него, чувствуя, как в груди закипает странная смесь жалости и решимости.

– Ты прав, ты часть меня, – сказал я. – Но ты не всё, что я есть. Я не боюсь будущего, потому что оно ещё не наступило. И я не боюсь прошлого, потому что оно уже позади.

Его фигура начала рассыпаться. Лицо стало дрожать, как отражение на воде, прежде чем исчезнуть.

– Нет… – пробормотал он, голос становился всё тише, пока полностью не исчез.

Мир вокруг нас взорвался ярким светом.

– Семён… Семён… – Этот голос исходил словно изнутри меня. – Очнись!

Я открыл глаза и увидел испуганное лицо Слави. Её светлые волосы горели в лучах яркого летнего солнца. Славя помогла мне, я сел и осмотрелся: мы находились на той же самой поляне, а в центре неё одиноко возвышалась старая водонапорная башня.

– Цел? Ничего не сломал? Ничего не болит? – Славя начала резко и довольно грубо ощупывать меня.

– Да всё в порядке. Вроде бы… Но ты даже не представляешь, где я был и что я там видел!

– Ты всё это время был здесь. – Она отстранилась и нахмурилась. – Ты выстрелил из пистолета и тут же отключился. А твой братан просто исчез, растворился в воздухе. – Славя вдруг улыбнулась и продолжила: – Но есть и хорошие новости: аномалии больше нет!

– Да что ты такое говоришь? Мы же…

Вдруг я начал чувствовать, как воспоминания исчезают одно за другим. Ещё долю секунды назад я помнил, что было написано на тех деревьях и на арке, но сейчас в памяти остались только размытые образы каких-то узоров.

– Мы ведь с тобой были в лесу! А потом спасались от одного чудовища, от второго! А потом я чуть не провалился в колодец. И монолит! Ты помнишь монолит? То есть это был мой двойник…

– Тебе это приснилось, – мягко сказала Славя. – Пока ты был в отключке, я много думала. Наверное, дело в реликте. Возможно, на этой поляне нельзя использовать реликты. Или этот конкретный реликт. Не знаю, в общем. Но я рада, что с тобой всё в порядке. – Она потянулась ко мне и легонько поцеловала в губы.

– Ты уже это говорила. А двойник? Что с ним? Куда он исчез? – спросил я её, обращаясь скорее к самому себе.

Тот странный город и монолит. Если это была некая квинтэссенция его сущности, его воспоминаний, то что с ней стало? Всё это растворилось во мне? Однако никаких особых изменений внутри я не ощущал. А те монстры, конструкция невозможной формы, колодец, арка – зачем было всё это?

– Очень хотелось бы верить, что мы его больше не увидим, – фыркнула Славя.

– Он на самом деле не плохой, просто у него были свои причины. Теперь я их лучше понимаю. Точнее, наверное, понимал всегда, только не отдавал себе в этом отчёта.

Я с трудом встал на ноги, меня прилично шатало, но голова всё больше прояснялась. Однако с этой ясностью истирались и воспоминания о пережитом, оставляя после себя лишь неопределённое чувство незавершённости, щемящую тоску на краю сознания.

– Хватит уже философствовать! Пошли отсюда наконец! – Славя обхватила меня рукой и подставила своё плечо.

По дороге обратно в лагерь реальность начала вновь вступать в свои права, а с ней появился и зверский голод. Воспоминания о пережитом во сне практически полностью исчезли из памяти, однако я был точно уверен, что всё это не просто видение, вызванное реакцией аномалии на реликт. Пусть те события и произошли в каком-то другом измерении, ещё более призрачном, чем лагерь «Совёнок», но – произошли, случились со мной, а не просто явились плодом работы спящего мозга.

– Можно я задам один вопрос? – Идти в молчании мне уже надоело.

– А у меня есть выбор? – Славя обернулась и наградила меня милой улыбкой.

– Что за человек послал тебя на поиски фотоаппарата? Я уже понял, что это какая-то девушка, а не очередной мой двойник, но всё равно интересно!

Славя остановилась, задумалась, сорвала высокую травинку, покрутила её в руках, а затем прислонилась спиной к берёзе и серьёзно посмотрела на меня.

– Не думаю, что ей понравится, что я тебе об этом рассказываю, но после всего ты заслужил правду, – начала она. – Я познакомилась с ней, по твоим меркам, не так давно, однако, думаю, она помогала мне не раз. Помогала неявно, не проявляя своего присутствия. Я вроде уже говорила, что мне не так повезло, как тебе, и в первом цикле никто мне земляничных тортов не пёк. И вот тогда случилось одно событие… Ладно, неважно. Короче, в итоге, спустя много времени, в другом цикле, где не было знакомых тебе пионеров, я обратила внимание на одну странную девочку. Странную – не в том смысле, в котором ты мог бы подумать. Просто было в ней что-то такое… Ну, вот когда ты смотришь на Электроника – с ним сразу всё понятно, а тут не так! В итоге оказалось, что она здесь чуть ли не с сотворения мира и знает про лагерь всё.