Марина Абина - Грибница
— Не умничай, — Кирилл бросил настороженный взгляд в спину Петру. — Ленка — это не коза какая-нибудь. Другую такую женщину во всём мире больше не сыщешь!
— Ой ли? — не унимался Гришка. — Обыкновенная, твоя Ленка, как все другие бабы. Просто ты на неё запал. Теперь вертит тобой как хочет.
— Не твоё дело, — огрызнулся Кирилл. — И не вертит она мной. Мы с ней как одно целое, что она хочет — то и я, что я — то и она.
— Ага, любовь-морковь, — Гришка махнул рукой. — Всё, молчу, только и ты меня больше не трогай.
— Да нужен ты мне, — буркнул Кирилл и сосредоточился на своих лыжах.
Дальше шли молча. Каждый был погружён в свои мысли. Гришка переживал о козах. Кирилл задумался о судьбе, которая так долго не открывала ему глаз на существование любви. Как бы он прожил жизнь, если бы узнал о ней раньше? Кирилл молил Бога или того, КтоТамЕщеЕсть, чтобы его Лена никогда не узнала правды о его прошлой жизни. Он был готов уничтожить всех её свидетелей, чтобы этого не случилось. Да только как это сделать, чтобы Лена не узнала? У неё душа нежная, чистая, она ему такого не простит! Кирилл вперил взгляд Гришке в спину. «Этот много болтать стал, — подумалось ему. — Его первого пришить надо. Потом Саныча. Да и Сергеича с Женькой, если придётся — замочу при случае. Пётр ничего не знает, да и нужен он нам с Леной будет. Роды принять, полечить. Катюху ему в подмогу оставлю. Димка с Фёдоровной и малявка эта — Мила — тоже никому не мешают, а вот Витька — придётся найти. Удавлю вместе с его крысой!»
Пётр в ходе их перепалки получил немало пищи для размышлений. Он шагал по привычному маршруту и сопоставлял в уме факты, полученные из разных источников.
Ярослав утверждает, что связан эмпатически с несколькими птицами и что его жена — Арина — тоже. Мальчик в их компании — Данил — связан с собакой. Они также считают, что Павлик — маленький сумасшедший — удавился именно из-за того, что перестал ощущать свою связь со своим ментальным партнёром — вепрем. А теперь этот вепрь мстит за его гибель людям — спутникам Павлика. Витёк проявлял чудеса смелости, прикрывая огромную крысу от пистолетных пуль Сергеича. Надо признать, что и крыса тоже вела себя очень необычно. Может Гришка прав, утверждая, что это Витёк научил крыс открывать консервные банки? Да и сам он «разговаривает» с козой. И это при том, что понятия не имеет, что тоже самое делается в группе Ярослава. Или имеет?
Пётр оглянулся на своих спутников. Гришка бормотал что-то себе под нос о козах и о горьких ветках. Кирилл был необыкновенно мрачен и хмурился. Пётр подумал, что сейчас не стоит выяснять у Гришки, имел ли он связь с группой Ярослава. Он повернулся вперёд и увидел, что они уже почти пришли к его посту.
С северной стороны, за зданием автозаправки, в тени от павильона автомойки из снега торчали несколько голубых елей. Те, что были поближе к автомойке, выжили во время летней засухи и сейчас приятно зеленели на фоне всеобщей белизны. Остальные ёлки уже осыпались и стояли голыми рыжими скелетами. Пётр указал своим спутникам на живые ели.
— Вон из тех выбирайте ту, что не очень большая, пилите её и увязывайте. А я должен к себе в каморку зайти — опыты некоторые надо поставить.
— Какие ещё опыты? Где? — удивился Кирилл.
— Да я тут на посту себе лабораторию небольшую оборудовал, — признался Пётр. — Ну, чтоб можно было и за дорогой наблюдать, и медицине учиться. Теперь по учебному курсу опыты учусь ставить. Например, сегодня буду подсчитывать лейкоциты и эритроциты в Катиной крови, — Пётр вынул из-за пазухи закупоренную пробирку с небольшим количеством Катиной крови и продемонстрировал Кириллу. — Это поможет мне определить, что ей нужно для выздоровления. Хотите, покажу?
— Спрашиваешь! — воскликнул Кирилл. — Конечно, хотим! А, Гришка?
— Да, интересно, какая там у тебя лаборатория, — кивнул тот.
— Ну, идёмте.
Пётр направился к табачному магазину.
— Ну, даёшь, Петя! — воскликнул поражённый Гришка, когда они вошли в маленькую комнатку на втором этаже над торговым залом.
Стол и подоконник за ним были заставлены штативами с пробирками, коробочками с готовыми препаратами, различными склянками, в которых хранились разнообразные реактивы. Главное место на столе занимал медицинский микроскоп, в который Пётр поспешил вставить готовый препарат крови и дал посмотреть парням.
— Молоток, Петя, уважаю! — добавил Кирилл. — И как ты во всём этом разбираешься?
— Книг много читаю, — Пётр указал на внушительные стопки учебников, занимающие все горизонтальные поверхности в комнате. — И жизнь заставляет.
— Да, эта стерва может, — вздохнул Кирилл. — Ты Петя, давай, учись получше, чтобы Ленке моей помог. А то не хочется, чтоб как с Катюхой получилось…
— Понимаю, Кирилл, — кивнул Пётр. — Стараюсь, как могу.
— Ну, давай, давай, занимайся, — Кирилл подтолкнул Гришку к выходу. — Не будем тебе мешать.
Они ушли, Пётр облегчённо улыбнулся. Скрытая стопками книг, на полке возле стола стояла рация. Часы показывали одиннадцать — самое время для сеанса.
Глава 13 Осада
…Аркан лучше меня улавливал отголоски других «родственных душ». Если в своих снах он соприкасался с ними, то тут же пытался передать мне их образы. Смутно я видел этих людей, но кто они и где, так никогда и не узнал. Доживу ли я до того момента, когда они придут на наш с Арканом зов? И захотят ли они прийти — не все из них так уж родственны нам, некоторые откровенно враждебны?..
Из дневника человека, построившего ДомНадРекой
Гибель одного из «поросят» не испугала остальных кабанов и они снова атаковали ворота усадьбы уже следующей — Новогодней — ночью. Само собой, эму опять подняли страшный гвалт, а из дому им завторил Спайк. Как в насмешку этот концерт начался без одной минуты двенадцать, когда жители ДомаНадРекой уже уселись за праздничный стол и напряжённо следили за секундной стрелкой на часах Игната.
Ярослав с Ариной вздрогнули первыми и вскочили из-за стола, за ними подпрыгнул Данил — Спайк залаял прямо у него под стулом. Все дружно застонали: «Опять?!» Однако когда мужчины добежали до ворот, там уже всё стихло — кабаны разбежались, как только хлопнула входная дверь. «Проклятье! — выругался Ярослав, вглядываясь в тёмные заросли за воротами. — Теперь они пуганые, так просто их уже не подстрелишь!» Они вернулись в дом, но праздник был испорчен.
И вот потянулись дни осады. Каждую ночь по нескольку раз всех в доме будил шум из парка. Бетонные блоки не давали кабанам сделать подкоп непосредственно под створками воротам, и они стали подкапывать сами блоки и кое-где фундамент под забором. Конечно, им мешали эму, всякий раз поднимающие тревогу, но старый секач быстро понял, что за решёткой эму безопасны, и перестал обращать на них внимание. Единственное, что могло заставить кабанов обратиться в бегство — это приближение людей с оружием. Стоило хлопнуть двери, или скрипнуть снегу в парке, только-то в поле зрения показывалась человеческая фигура или в воздухе разносился подозрительный запах, как кабаны тут же пускались наутёк. Да и нельзя было свободно стрелять по ним — мешали мельтешащие перед воротами эму. Заставить воинствующих страусов сидеть в сарае, тоже не было никакой возможности: в первую же ночь, когда Ярослав запер их, они сорвали дверь, буквально разобрав её по щепочкам, и вырвались на волю. В ту ночь Ярослав как раз засел караулить кабанов у ворот в БРДМе вместе с Тарасом, Игнатом и Лёхой. Вмешательство страусов испортило им всё дело. Лёха пытался стрелять поверх их голов, но ни в кого не попал, а лишь напугал кабанов и выдал им свое укрытие.
С тех пор старый секач не подводил своё стадо к воротам, если поблизости виднелся броневик. Жители ДомаНадРекой получили передышку в несколько дней, пока броневик, специально оставленный у въезда, отпугивал своим видом кабанов, но так не могло длиться вечно. Угроза нападения всё равно оставалась. Никто не мог выйти за пределы усадьбы спокойно, все вылазки в окружающий мир теперь приходилось совершать на БРДМе. К тому же каждое утро нужно было ремонтировать зоны подкопов, поднимая осевшие блоки, засыпая новые ямы щебёнкой и проливая их водой, чтобы лёд скрепил щебень в монолит. Всё это очень утомляло и досаждало всем в общине, каждый в ней пытался придумать, как же избавиться от этой напасти.
Радикал — Лёха предложил попросту поставить «растяжку» с гранатой, чтобы кабаны подорвались на подходе к воротам, но эту идею восприняли в штыки все старожилы ДомаНадРекой. Ведь осколки гранаты могли искалечить не только кабанов, но и эму, постоянно отирающихся рядом с воротами. Да и опасно это: кто-нибудь из них самих забудется и подорвётся на своей же мине. Этот вариант они забраковали.
