Олег Дивов - Призрачный мир: сборник фантастики
— Я уже знаю о постигшем моего друга несчастье, джентльмены, — уныло произнес Саммерли после того, как мы расположились в креслах в гостиной. — И я уверен — он невиновен. Несмотря на весьма вздорный, будем говорить прямо, характер.
— Полностью с вами согласен, профессор, — кивнул Холмс.
— Мелоун рассказывал вам, что я тоже должен был принять участие в работе над картой? Нет? Хм… Очевидно, так он старается сберечь остатки моей репутации. Зато алиби моего вспыльчивого коллеги могло быть подтверждено двумя свидетелями.
— К сожалению, профессор, это вряд ли могло что-то изменить: свидетелей, опознавших Челленджера как убийцу, гораздо больше. А почему сорвался ваш визит к Мелоуну?
— Чистая случайность: изменение порядка лекций, о котором я узнал слишком поздно… Я ведь продолжаю преподавать на университетской кафедре, «большая наука» отвергла меня не столь бесповоротно, как нашего бородатого друга, привыкшего вышвыривать репортеров из окон! — В голосе Саммерли прозвучала горечь.
— Скажите, а как давно вы знакомы с мистером Челленджером?
— Я имел честь сопровождать моего глубокоуважаемого коллегу в его экспедиции по стране Мепл-Уайта. Разрешите мне воздержаться от подробностей. Поверить в них вам будет все равно затруднительно, а я уже один раз побывал в роли «сообщника Мюнхгаузена» — и это было не лучшее время моей жизни.
Не могу похвастаться холмсовской наблюдательностью, но было очевидно: даже разговор с нами давался Саммерли нелегко, а ведь мы-то явно не походили ни на его ученых собратьев, ревнивых к собственной славе, ни, тем более, на коллег и конкурентов Мелоуна, вечно жаждущих разоблачительных подробностей. Профессор заметно нервничал; стараясь скрыть дрожь в пальцах, он время от времени брал со стола одну из расставленных там безделушек и принимался ее осматривать так внимательно, словно видел впервые.
— У меня создалось впечатление, профессор, что наука так и не увидела ни единого доказательства существования страны Мепл-Уайта. — сказал Холмс. — Я не ошибаюсь?
— Увы, не ошибаетесь, — Саммерли скорбно кивнул. — Нам не удалось сохранить в целости фотографии, а единственное вещественное доказательство, прошу прощения, джентльмены, улетело. Причем в буквальном смысле слова.
— Я читал отчеты репортеров, — небрежно проговорил Холмс. — Скажите, профессор: если все эти доисторические животные существуют поныне, то, собственно, что мешает вам вновь отправиться в пресловутую страну Мепл-Уайта? Причем на этот раз позаботиться о доказательствах тщательнее, чем в предыдущий?
— Что мешает? — переспросил Саммерли. — Да, по сути, ничего, сэр. За исключением одного факта: проникнуть на плато крайне трудно. И собственно труднодоступность местности — это еще далеко не все. Вот уже который год подряд в окрестностях искомого плато — а это, джентльмены, фактически «ничья земля», принадлежащая Бразилии лишь номинально, — идет некое подобие гражданской войны. Метисы против индейцев, креолы против метисов… Все против всех. Счастье еще, что плато Мепл-Уайта эту воинственную публику совершенно не занимает, у нее гораздо менее замысловатые интересы: каучук, ценные породы дерева — и подневольная рабочая сила для добычи всего этого. Так что мы с профессором Челленджером уже планировали третью экспедицию, и если бы не происшедшее недоразумение…
— Простите, сэр, но почему — третью? Ни Челленджер, ни Мелоун, насколько я помню, не упоминали о второй!
Профессор, вздрогнув, чуть не уронил грубо раскрашенный отрезок бамбука — вероятно, какой-то индейский амулет, — который он сейчас крутил в пальцах.
— По чести говоря, о ней действительно лучше не упоминать. Эту экспедицию мы с лордом Джоном предприняли самостоятельно, всего лишь два года назад. Рокстон получил информацию, что боевые действия в окрестностях плато вроде бы прекратились… Увы, эти сведения оказались неверны. Преступный клан Лопесов, метисов-работорговцев, оказывается, возглавляли не двое, как нам было известно ранее, а трое братьев. И после того, как двое старших в разное время пали от пуль лорда Джона, третий долгие годы лелеял мечту о мести… Простите, мне слишком тяжело об этом говорить. В общем, после гибели Рокстона эта рабовладельческая псевдоимперия временно потеряла к нам интерес, так что ваш покорный слуга даже смог достигнуть цели, но… К сожалению, мне и моим попутчикам-индейцам просто не удалось подняться на плато.
— Прискорбно, — сочувственно произнес Холмс. — Однако должен заметить, вы, профессор, поступили, как свойственно настоящим ученым. Успех третьей экспедиции, если она, разумеется, состоится, станет самым выдающимся открытием за всю историю человечества. Скажите, на плато есть еще что-то достойное упоминания, кроме динозавров?
— Все прочее меркнет перед фактом их существования, сэр. Индейцы, которые там проживают, — существа довольно экзотические, однако ни в какое сравнение не идут с поистине уникальной фауной Юрского и отчасти Мелового периода. Да, сэр, не отказываюсь от такого определения: эта фауна поистине уникальна! Даже отдельные порождения более поздних эпох, четвероногие или пернатые, не меняют общей картины.
* * *— Дело принимает дурной оборот, Ватсон, — сказал Холмс, едва мы распрощались с профессором.
— Почему? — не сдержал я удивления. — Вас привело к такому выводу нечто, услышанное от профессора Саммерли?
— Дело не в том, что я услышал, а как раз наоборот — в том, о чем профессор умолчал. Теперь я твердо знаю, кто преступник.
— Кто же?! — воскликнул я с жаром.
— Мы увидим его сегодня ночью. А пока давайте-ка поспешим. Времени у нас мало, а сделать предстоит довольно много. Возвращайтесь в Лондон, Ватсон, разыщите в Скотленд-Ярде Лестрейда и сообщите ему, что я буду ждать вас обоих на лэтерхэдской железнодорожной станции за полчаса до полуночи. Дело, которое нам предстоит, скорее сложное, чем по-настоящему опасное, — но…
— Захватить револьвер?
— Если вам так будет спокойнее — да. Но, думаю, до стрельбы не дойдет.
— Постойте, Холмс. Разве вы сами не едете в Лондон?
— Во всяком случае, не на ближайшем поезде. Помните нашу хорошую знакомую миссис Эрмитедж? Ах да, вы ведь знали ее еще как мисс Элен Стонер. Она живет неподалеку отсюда, и я намерен нанести ей визит.
— Мисс Стонер? — переспросил я. — Позвольте, кажется, припоминаю: та девушка, которая едва не стала жертвой корысти своего отчима, этого негодяя доктора Гримсби Ройлотта?
— Совершенно верно, Ватсон. Вы с присущим вам литературным изяществом описали эти события в своей хронике, озаглавленной, если не ошибаюсь, «Пестрая лента». Элен с мужем живут в получасе езды отсюда. Мрачное имение в Сток-Морене… Вспомнили?
— Еще бы! Признаться, я до сих пор не могу забыть ужаса, охватившего меня при виде змеи, спускающейся по шнурку вдоль стены.
— Именно туда я и отправляюсь. Миссис Эрмитедж не забыла той маленькой услуги, которую мы ей оказали, поэтому можно рассчитывать на ответную любезность с ее стороны.
— Холмс! Вы уверены, что это уместно?
— Не сомневайтесь, Ватсон. И вообще, я уже переговорил с четой Эрмитедж — еще вчера, когда контуры преступления только начали прорисовываться. Теперь для такого не обязательно извещать хозяев телеграммой, чтобы застать их дома в нужный час, а потом долго трястись в кэбе, на поезде или даже в автомобиле. Все-таки великое это изобретение — телефон!
* * *Ровно в половину двенадцатого мы с Лестрейдом и двумя его подручными сошли на платформу лэтерхэдской железнодорожной станции.
— Рад вас видеть в добром здравии, инспектор, — приветствовал Лестрейда Холмс, ступивший из темноты под свет вокзального фонаря.
— Я вас также, — пробурчал под нос достойный представитель Скотленд-Ярда. — Однако решительно не понимаю, за каким чертом меня сюда вызвали.
— Разумеется, для того, чтобы обезвредить опасного преступника, инспектор.
— При всем уважении к вашим методам, мистер Холмс, — усмехнулся Лестрейд, — на этот раз вы дали промашку. Преступник изобличен, его сообщника мы ищем и вскорости непременно поймаем.
— Кстати, насчет сообщника… — Холмс, начавший было спускаться с платформы, остановился. — Надо полагать, вы имеете в виду человека, который управлял автомобилем. Как он выглядит?
— Его разглядели лишь в Гайд-парке, зато довольно хорошо и двое свидетелей сразу. Худощавый и, видимо, высокий человек, многими чертами, кроме телосложения, похожий на Челленджера: черные густые усы, ниспадающая на грудь борода.
— Так я и думал, — кивнул Холмс. — Усы и борода, разумеется, накладные. Что же касается роста…
— Вы хотите сказать, что знаете этого человека?!
— Знаю и надеюсь вскоре его вам представить. А пока позвольте представить остальных наших спутников. Это мистер Эрмитедж из Сток-Морена, он был столь любезен, что согласился сопровождать нас нынче ночью. А это, не удивляйтесь…
