Сергей Садов - Вольдемар Старинов 3 (СИ)
—Что можешь еще сказать? — повернулся герцог к гонцу, одновременно его доверенному лицу и специалисту по разным деликатным поручениям.
—Королевская армия похоже, не собирается сниматься с места. У Эриха уже серьезные проблемы с продовольствием, он до сих пор не может собрать свои обозы…
—Меня это не волнует. Почему Артон стоит? Вы пытались воздействовать?
—Мои люди не имеют на короля никакого влияния, ваша светлость… более того, кажется, Алазорский и Танзани что-то почувствовали и разработали свои планы. Бегство королевской семьи тому подтверждение. Без серьезной подготовки такого не случилось бы.
—Их еще не нашли?
—Нет, ваша светлость. Наши люди перекрыли все дороги и тропки, но, кажется, из города они не выходили.
—Похоже… кажется… Лурт, вы хоть в чем-то уверены?
Лурт вздрогнул под пронзительным взглядом герцогом и поежился. И какой идиот считает этого старика безобидным, чуть ли не выжившим из ума?
—Ни королева, ни принцесса город ни покидали, я в этом уверен.
—Но найти вы их не можете?
—Ваша светлость, в городе сейчас творится настоящий кошмар! Как только подойдет армия герцога Нинсельского, мы сумеем навести порядок и тогда обязательно разыщем их, а пока мы блокируем все дороги – им не выбраться из города.
—Смотри, Лурт. Если выберутся, ты ответишь за это…
Лурт сглотнул.
—Я не подведу, ваша светлость.
—Не подведешь, не сомневаюсь, — хмыкнул герцог. — А что слышно об этом выскочке?
Выскочкой герцог Вертонский называл Вольдемара.
—Он… мы не можем найти его. Последний раз его армию видели в Нинселе.
—Ну и ладно. Главное, что он оттуда не успеет ничего сделать.
—Но ваша светлость… у герцога у его замка собрана большая армия под командованием нового графа Иртинского… если она выступит к столице…
—Сколько их?
—Человек восемьсот всадников Конрона и около двухсот арбалетчиков.
—Этого совершенно недостаточно, чтобы повлиять на события. У одного герцога Нинсельского тяжелой конницы вчетверо больше.
—Но есть еще армия самого герцога. У него там еще есть три тысячи его новой пехоты…
—Новой пехоты…. Что в пехоте может быть нового? В любой случае они не успеют. Вы ведь перекрыли все дороги в герцогство?
—Не сомневайтесь, ваша светлость, ни один гонец не проскользнет.
Армия под командованием Конрона с пехотой, посаженной на новые телеги, как раз в этот момент пересекла границу герцогства и форсировано двинулась в сторону Родердона. Гонцы с этой вестью катастрофически запаздывали и эту новость герцог Вертонский получил только через два дня, когда как-либо реагировать было уже поздно. К сожалению совсем обогнать армию мятежников не получилось, слишком уж большая фора была у герцога Нинсельского. По всему выходило, что он успеет к столице спустя всего лишь несколько часов после них, что совершенно недостаточно для укрепления позиции в столице и наведения порядка. Обороняться в охваченном бунте городе бессмысленно и крайне опасно. Собранный военный совет пребывал в самом безрадостном настроении.
Конрон как загнанная лошадь метался по палатке и искал выход, поймав себя на мысли, что размышляет, как бы поступил Вольдемар. Покосился на командиров пехотных полков Вольдемара. Те, сосредоточенно о чем-то спорили, склонившись над картой, Джером сидел чуть в стороне, нервно покусывая губы, для него успех или провал значили гораздо больше, чем для всех.
—А что мы все зациклились на столице? — вдруг поднял он голову. — Наша главная цель – мятежники. Если мы разобьем армию Нинсельского, то у мятежников не останется военной силы.
Все ошарашенно повернулись к нему.
—Разобьем? — Конрон удивленно посмотрел на Джерома. — Их втрое больше нас!
—И что? — Джером вдруг почувствовал необыкновенное воодушевление. — Они нас не ждут, раз, наша пехота намного сильнее их – два, мы будем диктовать где и когда сражаемся – три. Вспомните, что говорил Вольдемар: удивил – победил!
Теперь все в палатке смотрели на Конрона, тот же пытался понять, насколько этот безумный план реален. Не познакомься он в свое время с Вольдемаром, даже слушать это безумство не стал бы, но сейчас… Он посмотрел на пехотный командиров.
—Вы отвечаете за своих людей?
Те переглянулись.
—Мы сделаем все, как положено!
—Хорошо! — решился Конрон. — Высылаем разведчиков, мы должны точно знать, где враг, потом сделаем так…
Когда латники Конрона атаковали походную колонну мятежников, герцог Нинсельский решил, что они сошли с ума. Однако те неожиданно легко раскидали охранение и врубились в основную колонну, посеяв там панику. Мятежники уже находились на расстоянии несколько километров от столицы и надеялись, что их марш закончен, потому к такому нападению не были готовы совершенно, и с охранением у них дело обстояло так себе, все же теоретически они шли по дружеской земле. Да и солдаты готовились сражаться с плохо вооруженной чернью, но никак не с регулярной армией.
Пока сумели организовать отпор, навести порядок, прошло несколько часов, снова двинулись в дорогу, проклиная налетчиков… и уперлись в оборонительную линию войск герцога Торендского – саперы за выигранное время сумели совершить настоящий подвиг. Каждую складку местности они сумели использовать с толком, прикрыли «ежами» наиболее опасные направления, вывели стрелометы и спрингалды.
Если бы герцог Нинсельский был более сдержанным человеком… Но его просто вывела из себя эта задержка, тем более он видел в первых рядах выстроенную пехоту, из трусости спрятавшуюся за жалкие деревяшки. Герцог не знал боевых качеств новой пехоты Вольдемара, а просветить его было некому.
Конрон решился на такой план как раз потому, что знал и верил, но даже он все равно иногда тревожился. Если пехота не выдержит и побежит… С другой стороны это был единственный шанс заставить врага атаковать. На выстроившихся в обороне рыцарей Нинсельский может и не пойти с ходу, а любая потеря времени недопустима, кто знает, в чью пользу играет время. Пехота же… пехоту, по местным понятиям разгонит любой рыцарь с оруженосцем.
Конница мятежников стронулась с места и, набирая скорость, рванула в сторону замерших пехотинцев. Конрон, наблюдая за атакой с холма, сжал кулаки. Сейчас он с удовольствием находился бы в первых рядах, но раз принял план предложенных офицерами генштаба, как они говорили о себе, то вынужден был стоять и смотреть. Вообще тут все ненормальные были по его представлению. И действовали ненормально. Вместо решения командующего какой-то генштаб, который представил сильные и слабые стороны противостоящих войск и предложил план. Конрон так растерялся, что даже не спорил, хотя и своей волей внес некоторые уточнения. Вот сейчас сидел и смотрел, понимая, что его вмешательства не требуется – каждому офицеру разъяснили его роль.
