Алекс Орлов - Двойник императора
— Они тебя били?
— Ага, — кивнул Кедди, — два раза. Вот сюда и еще вот сюда — вот так.
— Смерть им.
— Что? — не понял Кедди. — Я говорю — «смерть им».
— Ты что же, хочешь их убить?!
— А то! Ты же мой троюродный брат, и мы вместе работаем на лесопилке. Неужели ты думаешь, что я позволю им тебя избивать?
Кедди ничего не ответил, а только осторожно дотронулся до копчика.
— Болит? — спросил Ленински.
— Да.
— Вот еще немножко посижу, а потом пойду и убью их.
— Убей, а то у меня здесь такой синяк, — пожаловался Кедди.
— Тогда я не буду сидеть и пойду прямо сейчас, — предложил Билли.
— Ага, иди, — согласился Кедди, — а я тебя здесь подожду — на скамейке.
Билли поднялся и пошел по направлению к зданию агентства. Он немного приволакивал ногу из-за спрятанного в штанах автомата.
Когда Левински вошел в холл, его остановил охранник:
— Ну-ка стой, парень. Ты куда направился? — В агентство Савина.
— А что в штанах прячешь? Ну-ка покажи. Билли шарахнулся в сторону так, что едва не упал.
— Ладно, Виктор, не тронь этого придурка. Они все прячут свои диски в штаны.
— Ну хорошо, проходи, — согласился Виктор.
Билли поднялся по лестнице и, остановившись перед одной из дверей, достал из штанов автомат. Это был удобный «пикколо» — небольшой и скорострельный, который Левински украл у пьяного полицейского.
Досчитав до пяти, Билли толкнул дверь и, выставив перед собой автомат, закричал:
— Умрите, подонки, умрите, эксплуататоры! — И хотел было начать стрелять, но тут увидел, что на него смотрят три женщины с побелевшими от ужаса лицами.
— Мамочка. — пролепетала одна, — он нас сейчас убьет.
— Это агентство Глена Савина? — уточнил Билл.
— Не-нет, — ответила та, что была в состоянии говорить. — Агентство Савина этажом выше.
— Тогда извините, — пятясь, отвесил поклон Левински и, выйдя на лестницу, поднялся еще на один этаж. Затем также толкнул дверь ногой и, уже не спрашивая, открыл огонь.
Он стрелял в мечущихся, кричащих людей до тех пор, пока не закончились патроны. Затем отстегнул пустой магазин и полез в карман за вторым. Пока он возился в разгромленной и забрызганной кровью приемной, появился Эриксон.
— Стой, — сказал он, наводя на Левински дробовик. Ствол дробовика был такой широкий, что Билли замер от ужаса, представляя, что с ним будет, если этот человек вдруг выстрелит.
— Положи автомат на пол. — приказал Эриксон. Билли осторожно наклонился и положил «пикколо» прямо в лужу крови.
— Что же это такое? — из-за спины Эриксона показался Глен Савин. — Что же это такое, а? — Он переходил от тела к телу и заглядывал в лица, стараясь опознать убитых.
— Ну что, босс? — не сводя взгляда с Левински, спросил Эриксон.
— Да как тебе сказать? — уже спокойнее заговорил Савин. — С одной стороны, у нас не будет проблем с «пустыми» — теми, кто надоедал по пустякам, но, с другой стороны, вот лежит Жур — он приносил неплохой материал, а вон там, у окна, это Брумель. Тоже довольно профессиональный парень был.
Осторожно, чтобы не испачкать ботинки в крови, Савин добрался до лестницы и крикнул:
— Охрана! Мерзавцы! Вы что, спите?!
— Нет, сэр. — Из-за лестницы показалась голова одного из секьюрити.
Неожиданно из приемной послышался выстрел дробовика. Когда Глен вместе с двумя охранниками вбежали туда, они увидели только виновато улыбающегося Эриксона, который пожал плечами и объяснил:
— Он чихнул, сэр.
18
Крысы прыгали друг на друга и вцеплялись зубами в сетку, но Рурк не давал им есть, ища глазами своего любимца по кличке Сержант. Наконец он обнаружил его сидящим в углу и спокойно наблюдающим за суетой своих собратьев.
— Ты чего, Сержант, заболел, что ли? — спросил Рурк. Однако его любимец не обратил на служителя никакого внимания.
— Да не приставай ты к нему. Он уже сыт, — сказал подошедший Константинос, напарник Рурка. — Вон рядом с ним половина крысы лежит. Он своим товарищем пообедал.
— И правда! — разглядел Рурк половину крысы. — Ну, подлец.
Он постучал ведром о край кормушки и выбил остатки корма.
— Половину сожрал и другим ничего не дал, — сказал Константинос. — Опасный парень — всех в страхе держит.
— А я как чувствовал, когда называл его Сержантом. Не поверишь, только увидел его и сразу сказал себе — это Сержант, — вспомнил Рурк.
— Ну вот, как нашивки получил, так и пошел своих жрать.
— Настоящие звери.
— Да и у людей так же. Если ногу не отожрут, то сделают так, что сам повесишься. Люди — цивилизованные существа.
Некоторое время Рурк и Константинос молча наблюдали за тем, как крысы, торопясь, заглатывали корм. Затем Константинос сказал:
— Я слышал, что их готовят для военных целей.
— Да ну, ты скажешь. Скорее для опытов. Какие из крыс вояки? Вот собаки — это другое дело. Она и связной может быть, и камикадзе, а крыса она и есть крыса. Жадность в ней одна да подлая злоба. Эх, сволочи вы сволочи, — вздохнул Рурк и постучал пальцем по сетке. Несколько крыс прыгнули на сетку и зашипели, словно змеи.
— Ты смотри, какие нервные, — сказал Константинос.
— Понятно. Поживи в коллекторе с дерьмом — не больно добрым будешь. О, смотри, опять эти пришли. За очередным набором.
В проходе между клетками стояли четыре человека и о чем-то разговаривали. Рурк узнал одного из них. Это был мистер Киббер, благодаря которому Рурк и получил это место.
— Добрый день, сэр, — поздоровался Рурк.
— Здравствуй, Сидней. Как дела? Как наши питомцы, не болеют?
— Нет, сэр, здоровы, как дикие кабаны, и жрут за четверых, — ответил Рурк.
— А как твой любимец? Сержант, кажется? — вспомнил Киббер.
— Да, Сержант, сэр, — заулыбался Рурк. Ему было приятно, что мистер Киббер помнит имя его любимца. — Только он сегодня проштрафился.
— Проштрафился? Каким образом?
— Сожрал одного из своих собратьев.
— Ну-ка, пойдем на него посмотрим, — И повернувшись к сопровождающим его сотрудникам, Киббер добавил:
— Это удивительный экземпляр, господа, растет очень быстро и проявляет поразительную сообразительность. А теперь вот еще и каннибализмом занялся.
Сержанта они застали в том же положении — мирно сидящим в углу клетки. Когда представительная комиссия начала обсуждать его достоинства, Сержант, словно почувствовав это, прошелся по клетке, демонстрируя свою стать.
— Вот что, Сидней, я понимаю, что тебе с ним трудно расставаться, но на этот раз мы его возьмем.
— Надо так надо — такая у них служба крысиная, — развел руками Рурк и, воспользовавшись случаем, спросил:
— А правда ли, сэр, что их на войну забирают?
Киббер и его сотрудники рассмеялись, но потом инженер сказал:
— Правильнее будет сказать так, Сидней: не забирают на войну, а используют в военных целях.
19
Гвардейцы отсалютовали императору, но он махнул рукой, останавливая церемонию, и прошел дальше. Вслед за ними проследовали адмирал Саид-Шах, начальник разведки генерал Пеккет, советник Фра Бендрес и шеф безопасности Ахмет Крылов.
Когда за ними закрылась дверь, церемониймейстер грустно вздохнул и кивком головы отпустил почетный караул в казармы. Год за годом красочные церемонии императорского двора исчезали, а сам император становился похож на очень занятого чиновника.
«Наверное, это веяние времени», — вздохнул церемониймейстер и тоже пошел переодеваться.
А император Джон и его ближайшие сподвижники уже входили в зал, где их ожидали представители крупнейших банков Нового Востока.
Всякий раз, перед началом очередной военной кампании, императоры Нового Востока собирали финансистов, на чьи деньги они обычно опирались при ведении войны.
Джон решил не изменять этой традиции, тем более что для встречи с банкирами у него был собственный сценарий.
— Как давно я не был в Северном замке! — воскликнул Джон, глядя на знакомые с детства стены.
Банкиры выстроились в шеренгу и молча ждали, когда Его Величество обратит на них внимание. Наконец Джон перевел взгляд с расписанного фресками потолка на своих гостей и произнес:
— Рад видеть вас, господа, в доме моего детства. Итак, кого мы сегодня имеем честь принимать?
Фра Бендрес подошел к щеренге банкиров и начал их представлять:
— Джильберто Онасис — «Нова-Банк». — Онасис отвесил поклон, хотя чувствовал себя скорее партнером, чем подданным, и выражение его лица не ускользнуло от глаз шефа безопасности Ахмета Крылова.
— Керим Ллойд — «Трансконсультбанк», — Ллойд склонился в глубоком поклоне и позволил себе коротенькую улыбку.
— Рамас фон Калиматто — «Бридж-Банк». — Высокий худощавый Калиматто, с тонкой ниточкой усов под орлиным носом, отвесил механический поклон и выпрямился, снова став похожим на некое бесполезное приспособление.
