"Фантастика 2025-132". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Панфилов Василий Сергеевич "Маленький Диванный Тигр"

И тут меня охватила паника. Но это была не та паника, что сковывает тело, заставляя судорожно хвататься за любую возможность спасения. Нет, это была паника глубже и противнее: внутренняя, беззвучная, которая обжигала разум вопросами, на которые я боялся отвечать. Мне вовсе не было жалко пионеров, ведь они всего лишь куклы, но ответственность за поступки существует не только перед обществом, но и перед самим собой. Естественно, в этом мире тюрьма мне не грозит, а даже если кто-то и сможет запереть меня в каком-нибудь чулане, то вскоре я опять проснусь в том чёртовом автобусе, и вожатая забудет, что пару дней назад я кратким движением фонаря отделил её голову от тела, а затем эта голова в панамке, как бадминтонный воланчик, поскакала по площади. Проблема состояла в том, считаю ли я сам собственные действия преступными. Да, в реальном мире существуют законы об этичном обращении с животными, но куклам прав пока, слава богу, никто не давал!

Оставался вопрос с моей собственной ролью в этом мрачной кукольной пьесе. Очевидно, что кукловодом я не являлся, но не был я и бездушной марионеткой. Я мог сам принимать решения, я знал, что нахожусь в этом мире не по своей воле и что у меня была другая жизнь до попадания сюда. Достаточно ли всего этого, чтобы обладать большими правами, чем местные? Но кто вообще сказал, что я должен считать себя виноватым? Может быть, этого мира и не существует! Может быть, всё это только в моей голове! А если я, например, уже в аду, то снизу теперь точно не постучат…

За этими рассуждениями я потерял счёт времени. Я просто стоял, смотрел на трупы пионеров на площади и всё больше понимал, что во мне неуловимо что-то изменилось. Словно одни детали в мозгу заменили другими. Новые были не хуже старых – они просто были не такими, к которым я привык.

Обкатка и притирка происходили практически незаметно для сознания. Я лишь изредка ловил себя на какой-то мысли, которой там раньше не было. Казалось – даже, скорее, явственно ощущалось, – что полторы недели назад в лагерь попал какой-то другой Семён. Словно все клетки моего тела обновились не за семь лет, а за десять дней. Только вот новые отличаются от старых на куда большую сигму, чем по идее должны.

Однако, как бы там ни было, мне всё равно было тяжело лицезреть тот гуляш, в который моими стараниями превратился бравый пионеротряд, так что я поспешил убраться с площади.

Бойня бойней, а обед по расписанию. В столовой нашлись остатки завтрака: сырники с вишнёвым вареньем, бутерброды с сервелатом, омлет, овсяная каша и здоровый чайник с какао. Я наложил всё это добро на поднос, сел за стол в центре зала и принялся с аппетитом есть. Будто специально для меня старались! Сырники я как раз больше любил холодными.

В столовой было непривычно тихо, но это совсем не та тишина, которая запомнилась мне в ночь моего первого дня в лагере. Природа, не знавшая, что такое одиночество или отсутствие людей, шумела и дышала жизнью. Птицы, казалось, соревновались в звонкости своих песен, ветер гнал мимо тучи и запах нагретой солнцем травы. Летний день оставался равнодушным к внезапной пустоте, поселившейся в этом лагере, ведь у природы всегда были свои заботы. А в столовой лишь изредка шуршали занавески от дуновения лёгкого летнего ветерка да поскрипывала оставленная мной открытой входная дверь.

Теперь у меня в запасе целых пять дней, чтобы придумать план действий. И пройдут они в тишине и спокойствии. Не надо выполнять дурацкие поручения вожатой, не надо прятаться, не надо бояться!

Я мирно доедал последний сырник, как вдруг сзади послышался монотонный и сразу же показавшийся отдалённо знакомым голос:

– Здесь теперь очень одиноко.

Я обернулся и увидел ту хвостатую девочку, которую встретил в лесу несколько дней назад. Да, точно! Она ведь тоже не простая пионерка, да и не пионерка вовсе, а значит, точно должна что-то знать!

– Какие люди! – воскликнул я и отодвинул стул рядом с собой, приглашая нежданную гостью к столу. – Прости, грибов сегодня в меню нет, но зато сырники у поварихи получились отличные!

Интересно, а где сами повариха и медсестра? Небось сбежали, заслышав ужасные вопли с площади. Девочка тем временем продолжала стоять, не двигаясь, опустив плечи неестественно низко и склонив голову набок.

– Ну? Что молчишь? Это невежливо, знаешь ли! – Я нахмурился и задвинул стул назад.

– Что ты сделал – это плохо. – Девочка словно обращалась к какому-то невидимому собеседнику у меня за спиной.

– Ты про сорвавшуюся линейку? Досадно вышло, согласен. Но вы сами виноваты!

Я долго ждал реакции на моё «вы», но девочка – если её вообще можно было считать с человеком – явно имела особенности развития и с трудом следила за нитью разговора, а уж тем более не была способна углядеть контекст между строк.

– Вы – это лагерь и те, кто его придумал!

Я медленно достал фонарь из кармана, положил его на стол и развернул по направлению к девочке, однако никакой реакции не последовало. Она либо не понимала, что перед ней страшное оружие, либо попросту его не боялась. Такая реакция (точнее, её отсутствие) меня немало расстроила: ещё минуту назад я был уверен, что, по крайней мере в пределах этого цикла, я – царь и бог.

– Ты стал таким же, как остальные, – после долгой паузы заговорила она. – Но ты не должен таким быть.

Кажется, мне кто-то уже говорил что-то подобное. Впрочем, сейчас это не имело никакого значения, и я сказал:

– Остальные – это кто? Ты имеешь в виду другие версии меня? Знаешь, чем дальше, тем больше я начинаю думать, что они правы. Конечно, весь их замысел мне неизвестен, но он у них хотя бы есть! Они не слоняются по этому чёртовому лагерю, как неприкаянные, не таскают мешки с сахаром, не собирают поганую землянику! Только подумать, – меня скрутило приступом истерического смеха, – а ведь я даже не люблю землянику, представляешь?! Все они настоящие люди, которых заточили в этой тюрьме! Ты в курсе, что в Бразилии побег из тюрьмы не считается преступлением? Стремление к свободе – это естественное человеческое поведение! Это вас надо судить! А раз судов здесь нет, то я взял на себя обязанность выступить и прокурором, и судьёй в одном лице! А потом привёл справедливый приговор в исполнение!

Ни один мускул не дрогнул на лице девочки во время моей пламенной тирады.

– Что ты такое?! – выбившись из сил, обречённо спросил я.

– Я – Юля, – неожиданно улыбнулась девочка. – Юля – это моё имя.

– Приехали…

– Дай мне конфету. – Существо, называющее себя Юлей, продолжало улыбаться.

– Конфету? Иди возьми в буфете – там их полно.

– Нет. Ту конфету, что у тебя в кармане.

– У меня в кармане?..

Я полез в карман и действительно нашёл там конфету «Белочка». Неужели она всё это время там лежала? Разговор с этой Юлей шёл не туда. Точнее, она, очевидно, вообще не понимала, про что я толкую. Похоже, у неё развитие трёхлетнего ребёнка. И это пугало ещё больше! Допустим, она одна из тех, кто создал это место… Помоги мне Господь в таком случае! Впрочем, кто сказал, что всемогущая сущность должна обязательно быть одновременно и всезнающей? Гиппопотам – большой и сильный, но при этом считается одним из самых глупых животных на планете.

Тем временем девочка подошла и забрала у меня конфету. Покрутила её в руках, словно изучала диковинную ракушку, найденную на берегу моря, а затем осторожно развернула фантик и протянула маленький шоколадный батончик мне.

– Ешь, – коротко сказала она.

– Ну уж нет!

Конфета на вид казалась совершенно обычной, но – бойтесь кошкодевочек, дары приносящих! Естественно, в «Белочке» не было никакого яда, ведь, чтобы меня убить, такие хитрости ни к чему. Но ведь и дьявол не может напрямую вредить людям – он лишь искушает их, провоцирует на грех. Может быть, и это место всё же зиждется на концепции свободы воли – меня лишь подталкивают к тому, чтобы я убил себя!