Возвращение экспедиционного корпуса (СИ) - Лопатин Георгий

Возвращение экспедиционного корпуса

Глава 1

1

В конце апреля Русскую особую дивизию (РОД) французское командование из лагеря Майльи снова перевело на фронт, но не на боевой участок, а на тихий, что располагался южнее основного театра боевых действий. Общая протяженность участка составляла двадцать пять километров.

В целом приемлемо. Учитывая, что в РОДу шесть полков по три батальона, всего выходило восемнадцать батальонов. Половина на втором и третьем рубеже обороны отдыхают, то на передовой девять батальонов итого каждому достался участок чуть меньше трех километров. На роту — меньше семисот метров.

Поскольку основные боевые действия шли севернее, то здесь установилась тишина, если не считать редких обстрелов. Ни немцы, ни русские не проявляли заинтересованности в обострении ситуации. Для немцев — опасно, русским нафиг не нужно.

Капитан Михаил Антонович Климов, встав во главе РОДа…

«Даже звучит как-то сюрреалистично и внушительно», — подумал он как-то по этому поводу.

Возникло неуместное желание немного пошутить с аббревиатурой и переставить слова так, чтобы получилась ОРДА, но не нашел ни одного подходящего слова на букву «А». Ну и РОД звучало все-таки как-то монументальнее и объединяюще.

…Занялся восстановлением иерархии управления. Офицеров катастрофически не хватало. Оставшихся в строю штабс-капитанов и капитанов, выказавших свою лояльность новому, выбранному Солдатскими комитетами, комдиву и коих приняли сами солдаты (некоторых из лояльных они «попросили» свалить из РОДа куда подальше, ибо не доверяли им в силу разных причин, да и как терпеть над собой того, кто относится к тебе как к скоту?), едва хватило, чтобы заполнить вакансии командиров батальонов.

С командирами рот дела обстояли откровенно плохо. Младший офицерский состав: прапорщики, подпоручики и поручики, особенно в Первой бригаде понесли значительные потери во время наступления. Немецкие снайперы выцеливали именно их и надо сказать, работали они весьма эффективно. Опять же некоторых офицеров так же не приняли солдаты. Особенно с этим плохо было в ротах Четвертой бригады, где на выход попросили две трети офицеров.

Из части «изгоев», что обиделись недостаточно сильно, чтобы «хлопнуть дверью», Климов собрал штаб РОДа, но в итоге на семьдесят шесть рот осталось всего шестьдесят четыре младших офицера. При этом далеко не все из них годились в командиры рот, те же прапорщики по своим профессиональным качествам едва соответствовали командирам взводов и доверить им роты, вот так сходу стало бы не самым умным шагом.

Климов, видя такое дело с дефицитом младшего комсостава первым делом провел небольшую реорганизацию. Так как во время боевых действий дивизия потеряла убитыми, пропавшими и ранеными порядка двух тысяч человек (десять рот практически особенно с учетом прежних потерь), то это дало ему возможность, расформировать часть рот, восполнить поредевшие роты и даже немного их укрупнить, так что в итоге от семидесяти шести рот осталось только шестьдесят пять, сделав батальоны трехротными, плюс пулеметные роты. На роты поставил вменяемых командиров из маршевых батальонов, так что верхний уровень командования он более-менее закрыл.

Осталось решить вопрос с командирами полурот и взводов. И тут Михаил решил воспользоваться «революционным порядком», сказав:

— Солдатские комитеты путем голосования должны выдвинуть из состава своих рот пользующихся доверием боевых товарищей кои после краткого обучения необходимым для командования дисциплинам займут должности командиров отделений и взводов, получив звания прапорщиков, подпоручиков и поручиков. Желательно конечно если это будут уже почти готовые кадры из унтер-офицерского состава и фельдфебели, а на их место поставить пригодных для этих должностей ефрейторов и солдат.

Это солдатам очень понравилось. Капитан так же решил кинуть им еще одну вкусняшку.

— Так же, помимо офицеров, сами Солдатские комитеты теперь имеют право представлять солдат своих рот на награды: солдатскими георгиевскими крестами и медалями.

Солдаты из комитетов собранных для встречи стали гудеть еще громче.

— А медали эти будут с ликом прежнего императора?

— Как оформят в скором будущем новый вид награды, так и поменяем. Скорее всего все того же святого Георгия отчеканят.

— Тогда ладно…

— Только не увлекайтесь, — усмехнулся в ответ Климов, заметив плутоватые ухмылки у части комитетских. — Я лично стану тщательно разбирать каждый случай награждения. Ну и сами должны понимать, что каждая кривда с наградой сильно ударит по доверию к такому институту власти как Солдатский комитет в глазах самих же солдат и в итоге вы сами же дискредитируете этот орган власти.

— Не бойтесь, не порушим! А кто начнет шельмовать, таких сами выгоним! У нас не забалуешь!

— А вы, тогда, как же? — спросил вдруг Родион Малиновский, что стал одним из председателей Солдатского комитета от пулеметной роты.

История чуть изменилась и Малиновский не получил тяжелого ранения в руку, что как помнил Михаил с ним произошло в изначальной исторической последовательности, хотя легкую контузию все же выхватил.

— Что я? — не понял капитан.

— Вас кто будет представлять к наградам? За тот же захват «Свиной головы»? Ведь если бы не ваш тот дерзкий ход с прорывом на тракторе, то сколько бы еще солдат полегло во время бесполезных штурмов?

Климов невольно провел рукой в районе все еще саднящей раны напротив сердца. Ели бы не бронежилет, что едва выполнил свою функцию то… он повторил бы судьбу реципиента.

— Даже не знаю… — невольно призадумался он. — Правительство наверное… временное… должно оценить…

— К черту это правительство, да еще временное! Кому как не нам и оценивать наших командиров?! — встав, сказал фельдфебель Анисимов — председатель СК от всего первого батальона, обращаясь к сослуживцам. — А?! Что скажите, товарищи?!

— Верно сказал Прокопий! — поддержали его остальные собравшиеся.

— Мы и оценим!

— Честно оценим! А то цепляют себе награды по случаю и без, словно рыбины все в чешуе из орденов!

Солдаты заржали.

В итоге через пару дней, после довольно шумных дебатов в ротах, Климову принесли представления на «Егориев» для отличившихся в боях солдат, а так же решение председателей Солдатских комитетов всего РОДа о награждении комдива капитана Климова Георгиевским крестом сразу третьей степени.

— У меня еще и четвертой нет, — для порядка напомнил Михаил.

— Мелко как-то за такое дело четвертую степень давать, — сказал все тот же Прокопий Анисимов и добавил с улыбкой: — Потом может за что другое присудим.

— Ну спасибо!

И вот, пока РОД стоял на выделенном им участке фронта, пользуясь спокойной обстановкой на третьей линии происходило обучение выдвинутого из солдат и унтеров будущего младшего офицерского состава. Помимо тех предметов, что им следовало знать коим, обучали согласившиеся поработать учителями прапорщики и подпоручики, что сами не так давно вышли из учебных заведений, Климов так же вел их обучение тактическим приемам из своего времени.

Обучение шло быстро. Солдатские комитеты перечить комдиву не стали и действительно на младшие офицерские должности выдвинули унтеров и фельдфебелей (коих вообще-то тоже неслабо проредило), а оные если говорить прямо в иных случаях являлись куда как компетентнее тех же скороспелых прапорщиков военного времени. Так что осталось лишь формально прогнать их через «школу», выдать соответствующий документ и вуаля, готовы новые прапорщики. Дать более высокие офицерские звания Климов все же не смог, но опять же пользуясь «революционным порядком» благодаря которому можно было творить, что душа пожелает, поделил прапорщиков на младших, собственно прапорщиков и старших.