Джунгли зовут. Назад в прошлое. 2008 г (СИ) - Корносенко Валера
Заговоры, заведомо неверные и даже предательские действия по взаимодействию с Украиной. Разгорание войны и перетекание местных конфликтов во всемирное саморазрушение и самоуничтожение. Несправедливость, ошибки самоуправства самодуров, граничащие зачастую с тупостью и ведущие к смертям многих и многих людей.
Темы затрагивались острые и болезненные. Не успевал мозг усвоить одно, а сюжет уже нес новое потрясение, следом за ним еще и еще.
И заканчивался фильм смертью главных героев в зоне боевых действий. Показывалось то, как они, символизируя собой «простой народ», несли долгие годы тяжкий крест. Теряли дом, надежду, хоронили детей. Преодолевали себя. Восставали из пепла. И как их любовь была всю жизнь для них путеводной нитью, которая не дала сойти с ума.
Показали, как они боролись до самого конца, и что все их старания в итоге были напрасны. Печальный конец оставлял жуткое послевкусие горечи и обиды за страну, за державу, за русский народ.
Была поставлена финальная точка. Больше менять ничего не хотелось. Сценарий был готов.
Оставались, конечно, рабочие вопросы о возможности съемок тех или иных сцен. Но это уже планировалось решать в процессе согласования с оператором-постановщиком и режиссером. Все это требовало точечной детализации и расчета, с учетом всех нюансов закулисной романтики.
Девочки, прочитав сценарий, готовы были бежать, бить, карать предателей родины, иностранных врагов, кого угодно, так их разрывало от избытка чувств. Только не понимали кого и куда, но кипели решимостью.
Мы с Александром согласованно решили взять выходной. Выложились мы по максимуму, опустошенность в душе гложила и терзала изнутри. Даже дышалось с трудом. Говорить не хотелось вовсе.
Требовалось отвлечься и на что-то переключиться.
Глава 6
Несмотря на мрачный контент, наши съемки проходили постоянно под дружный ржач и шутки участников. То свет падал так, что, казалось бы, молодые-красивые выглядели притомившимися алкашами, и обязательно кто-то замечал и вворачивал пошлость на эту тему. То выяснялось в самый ответственный момент, что забыли организовать необходимый реквизит. Сразу же со всех сторон летели варианты замены. Словно объявили негласный конкурс «Кто дурнее».
С одной стороны было интересно. Но шли дни, поддерживать бешеный ритм становилось все сложнее. Копились усталость и недовольство. Я понимала, что спешка никого не настраивает на благодушный лад. Хотя, вероятно, на съемках фильмов всегда так? Пора бы уже было и привыкнуть.
В гримерку влетел всклокоченный Алекс, застав нас за нанесением финальных штрихов моего образа.
— Аня, я не понял, кто у нас продюсер? Ты или я? Что за споры? Ты сама прекрасно знаешь наш бюджет. Реклама в фильме — это нормально.
За эти дни не раз возникали спорные ситуации, но до этого удавалось свести все к шутке и решить мирным путем.
— Против нормальной рекламы я ничего не имею против, а эти-ваши-не-пойми-что я рекламировать не буду! У меня ощущение складывается, что вы задались целью мою репутацию этим фильмом под плинтус загнать окончательно.
— Мы же, вроде, «на ты» перешли?
— Ну, ты!
Шел шестой день съемок. Причем длился процесс от рассвета и до поздней ночи. Обстановка накалялась, актеры начинали нервничать и выказывать свое недовольство. Все чаще случались конфликты. Вот и сейчас, вынужденное нововведение в сценарий меня вывело из себя.
— Алекс, у нас и так по таймингу расхождения. Как потом монтажер работать будет с таким материалом? — я хваталась за соломинку, изворачиваясь, лишь бы не позориться.
— Было бы у нас больше времени, да актеры более именитые, ты могла бы еще покапризничать, но, объективно, это деньги и неплохие. Сцена на шесть секунд, и, если тебя вообще интересует мое мнение как профессионала, я не понимаю твоего недовольства и претензий.
— Серьезно? Не понимаешь? Да ты меня просто ставишь в ряд с толпами классических алкашей. Да я вообще не пью, чтоб ты знал!
— Так и не пей. Ты закусывай, а выпьет, вон, Костик.
Мне хотелось взреветь от недопонимания и невозможности дальше препираться, отстаивая свое мнение. Ведь подсознательно я понимала, что Алекс прав. Деньги, пусть и такой ценой, лишними в бюджете, пожирающем мои скудные накопления, точно не будут.
Ситуация была до крайности нелепой, тем более, не стоила траты такого количества времени на нее. Но объективные причины у меня были. Очередной знакомый Алекса нам любезно подогнал лоты на рекламные вставки в фильм. Самые «жирные и вкусные», по его словам, и все бы ничего, если бы у меня не было аллергии на рыбу в этом теле, а рекламу алкоголя я всячески порицала.
Ах, если бы мне предстояло рекламировать запеченных осетров под Каберне. Как же. Кильки в томате производства «Вкусные консервы», вкушаемые под водочку «Смирновъ».
То я нежная, трепетная лань, наивно хлопающая глазками… И тут кадр меняется: я сижу в окопе, хлещу водку с солдатами, выгребая грязными пальцами переваренных рыбешек из банки.
Меня передернуло.
— Про мою аллергию, конечно, ты слышать тоже ничего не хочешь?
Мужчина вплеснул руками, закатывая глаза к небу.
— Не начинай. Это решенный вопрос. Съемка остановится — выплюнешь. Таблетку выпьешь, медик у нас дежурит, в конце концов. Катя! — Алекс угрюмо обернулся на гримершу, притаившуюся словно мышка и греющую уши, — Будь добра, выйди на две минуты, у меня с Анной приватный разговор.
Недовольно поджав губы та засеменила на выход.
Мужчина взял меня под локоток, притянул к себе и полушепотом продолжил.
— Ты пойми, в любом деле главный должен быть кто-то один. Такие препирательства мы можем себе позволить только наедине. Когда идет съемочный процесс, весь коллектив в сборе, наемные сотрудники держат ушки на макушке, собирая малейшие сплетни. И поверь, подобные ссоры до добра не доводят. Если нет жесткой системы, и каждый второй волен нарушать прямые приказы начальства, атмосфера будет вольной. И начнутся массовые капризы, зачастую приводящие к смене того или иного актера. А это, сама понимаешь какие проблемы и сложности за собой влечет.
Я смотрела на своего кумира широко распахнутыми глазами. Казалось бы, такая мелочь, а ведь он прав. Нельзя показывать слабость. Актерский состав у нас подобрался далеко не из профессионалов. Перспективу «попасть в телевизор» одобрили все, и все в срочном порядке обнаружили у себя актерский талант. Друзья, их родственники, одногруппники, соседи. Прославиться хотели все. Не смущал ни скандальный сюжет, ни перспективы нажить себе проблемы столь сомнительными развлечениями.
Также Алекс кинул клич среди своих, и потекли рекой различные непризнанные гении, новоиспеченные выпускники ГИТИСА, и прочие творческие личности. Нам даже пришлось устраивать кастинг.
А сейчас, так глупо капризничая и споря, я ставила авторитет Алекса под сомнение. Прикусив губу, я хмуро кивнула. Все равно после съемок постельной сцены, я уже пробила дно, и дальше падать по моему мнению было некуда.
* * *
— Через час-полтора солнце садиться начнет, свет будет плохо падать. Поэтому следующая сцена на сегодня у нас идет последняя, давайте отснимем ее пулеметной очередью и пойдем домой! Где наши атакующие? Реквизит готов?
— Александр Сергеевич, мы не можем снимать, — к режиссеру подбежала запыхавшаяся девушка-ассистент, — у нас презервативов нет!
Мы с девчонками стояли поблизости и слышали этот разговор, поэтому, переглянувшись, дружно прыснули со смеху.
— Мне не послышалось? Презервативы? Зачем ей? — задыхалась от смеха Ритка.
— Вам лишь бы поржать, — Алекс бросил на нас укоризненный взгляд. — А мне вот не до шуток. В презервативы заливается краска, имитирующая кровь, и при съёмках выстрела в человека, она выплескивается, имитируя место ранения.
— Серьезно? Я думала это шутка.
— В процессе съемок, зачастую, столько нюансов и нелепиц, что я уже ничему не удивляюсь, и вам не советую. — мужчина повернулся обратно к ассистентке, — Света, ты вот мне скажи, я похож на человека, у которого совершенно случайно в кармане завалялось пятьдесят лишних презервативов? Неужели я настолько очевидные вещи должен объяснять? В пяти минутах езды населенный пункт, садитесь с водителем и дуйте в аптеку. В темпе вальса. Если через двадцать минут не вернетесь с реквизитом — уволю обоих. Услышала меня?
