Магнус Флайт - Город темной магии
– И что за значок вы нарисовали у меня на потолке?
– Я польщен, – отозвался человечек. Машина выехала из тоннеля, и перед Сарой открылся вид на сказочный город. – Вашим предположением, что я способен дотянуться до потолка вашей квартиры, – пояснил он.
Не в силах ничего с собой поделать, Сара расхохоталась. Николас присоединился к ней.
Сара откинулась на спинку сиденья и принялась разглядывать пастельные здания, остроконечные терракотовые крыши, узкие мощеные улочки. Согласно кратким историческим справкам в ее идиотском путеводителе, это был тот самый город, где люди издавна пытались превратить свинец в золото. Именно в Праге рабби Лев, взяв пригоршню грязи, сделал Голема. Похоже, здесь было возможно все. Прага… Praha… Оказывается, слово и в самом деле означало «порог». Поллина заявила, что Прага является границей между миром добра и… другим. А Алессандро назвал его «городом темного волшебства».
Они миновали вульгарное кафе-мороженое, вдоль фасада которого причудливыми завитушками вилось название: «Молочные грезы». В дверях позировало семейство – каждый держал в руке вафельный рожок и показывал фотографу большой палец.
Мне нужно выпить кофе, подумала Сара, зажмурившись.
Возможно, через пять минут, а возможно, и через час машина затормозила, уткнувшись в тротуар.
– Теперь надо идти пешком, – объявил Николас.
Он выпрыгнул из «Ситроена», подбежал к багажнику и бережно извлек оттуда пакет в пузырчатой упаковке, после чего поднял огромную спортивную сумку Сары с такой легкостью, будто в ней были перья. Сара повертела головой: на противоположной стороне улицы возвышалась позолоченная арка, опиравшаяся на два каменных постамента. Скульптуры на постаментах поражали своей примитивной жестокостью. На одном свирепый гигант орудовал дубиной. Стиснув ее в ручищах, как бейсбольную биту, великан заносил оружие над головой плачущей жертвы, которая беспомощно распласталась на спине[17]. На другом – могучий воин в накидке с похожими на стиральную доску брюшными мускулами готовился проткнуть коротким мечом человека, сжавшегося в позе зародыша.
– Добро пожаловать в Пражский Град, – улыбнулся Николас.
Разглядывая обнаженный мускулистый торс статуи, бугрящиеся мышцы занесенной руки, Сара, к собственному удивлению, ощутила прилив сексуального интереса. Очевидно, утомительный перелет не являлся препятствием для либидо, равно как и холодная твердость камня. Ей вспомнился судья Верховного суда. Однажды он провозгласил, что искусство – это искусство, а порнография – это порнография, и он-то всегда способен распознать разницу. Насчет себя Сара не могла бы утверждать ничего подобного наверняка.
Оторвавшись от созерцания статуй, Сара увидела возле арки две полосатые сторожевые будки а-ля Букингемский дворец. Перед сооружениями вытянулись два солдата в мундирах и с винтовками.
– Мы живем в самом конце, – пояснил карлик. – А это дом нашего соседа – президента.
Сару и Николаса перегнала группа немецких туристов: все как один щеголяли в сандалиях и носках. Их гид использовал для ориентира зонт, увенчанный мягким игрушечным драконом. Сара заметила, что возле группы околачивается парнишка лет двенадцати – темноволосый, что в этом окружении резко бросалось в глаза. Внезапно мальчишка бочком приблизился к одной из экскурсанток, которая рассматривала что-то, задрав голову, и его тонкая рука скользнула в раскрытую сумку, висевшую у женщины на плече. Сара выросла в районе, где такое было в порядке вещей, но возмутилась. Можно ли позволить, чтобы сопливый пражский беспризорник испортил день незадачливой дамочке! В две секунды она схватила воришку за шиворот, отобрала у него бумажник и вернула его изумленной женщине. Парень пустился наутек.
– Danke schön[18], – произнесла туристка.
Толпа немцев разразилась дружными аплодисментами.
Сара вернулась к Николасу, на физиономии которого возникло не вполне одобрительное выражение. Сара, как правило, умевшая с ходу оценить нового человека, никак не могла понять этого…
– Только сейчас сообразила: я ведь так и не знаю, как вас зовут! – призналась Сара, поднимая с асфальта свою спортивную сумку.
– Николас Пертузато, – ответил тот с мимолетной смущенной улыбкой. – Я думал, вы никогда не спросите.
Он махнул ручкой в направлении пространства, видневшегося позади изваяний Безумца-с-Дубиной и Красавчика-с-Мечом.
– Это так называемый Почетный двор.
– Не вижу в нем ничего почетного, – отозвалась Сара, отряхивая гравий с джинсов.
– Все зависит от точки зрения, – спокойно парировал Николас Пертузато.
Глава 7
Глаза у Сары слипались, зубы казались нечищеными несколько дней. Вероятно, это была не лучшая ее идея – возиться с карманным воришкой после одиннадцати часов прямого перелета. Она нагнулась, чтобы помассировать сведенную икру, когда к ним кинулась женщина лет пятидесяти с небольшим.
– Мистер Пертузато! – проговорила она, задыхаясь. – Меня послали встретить вас и приветствовать нашу новую гостью.
– В таком случае вы как раз вовремя, – отозвался маленький человечек.
– Майлз хочет видеть вас немедленно, – продолжала женщина. – Машину и багаж вам следует оставить здесь, о них позаботится наш достойный Петр. Майлз сказал принести пакет прямо к нему. Немедленно, он особо подчеркнул, слышите меня? – воскликнула она, и ее глаза театрально расширились.
На протяжении этой речи у Сары было достаточно времени, чтобы как следует рассмотреть незнакомку. Она была одета в небесно-голубую пуховую шаль, которая струилась поверх блузки с ярким восточным узором, и вдобавок обвешана браслетами и безделушками с головы до пят. Короткие серебристые волосы женщины торчали перьями, выдавая ее несомненную принадлежность к Среднему Западу. Вышитые индийские туфли без задников выглядели кричаще даже на общем фоне… Из тех женщин, мгновенно определила Сара, которые употребляют слово «изумительный», причем постоянно.
– Отлично, – произнес Николас, пристраивая под мышкой пакет в пузырчатой упаковке. – Естественно, я подчинюсь любым указаниям доктора Вульфмана. Но сперва я должен проводить мисс Уэстон во дворец и показать ей комнату.
– Вот как раз насчет этого! – затараторила женщина. – В покоях, приготовленных для Сары, случилось какое-то происшествие! В комнате то ли что-то пролили, то ли сломали, то ли трещина образовалась, а возможно, даже протечка… В общем, для нее сейчас нашли другое помещение. Майлз предложил, чтобы я провела для Сары маленькую экскурсию, пока они убираются.
– Происшествие?
– Возможно, что-то обвалилось. Был страшный грохот…
Маленький человечек задумчиво посмотрел на женщину, после чего принял решение.
– Мисс Уэстон, – проговорил он, – в багажнике ваша сумка будет в полной безопасности. Петр вполне достоин доверия, а если вы будете таскать ее с собой, она вас обременит.
Сара запихнула обратно спортивную сумку, но оставила при себе ручную сумочку. Ничто не заставит ее расстаться с «Маком». Маленький человечек, подпрыгнув, ловко уцепился за верхушку откинутой крышки багажника и захлопнул ее.
– Сара Уэстон, – произнес он, поворачиваясь, – я оставляю вас на попечение Элеоноры Роланд, вашей соотечественницы, как вы, возможно, уже заметили. Она, как и вы, занимается наукой и, возможно, не настолько глупа, как выглядит. Хотя, возможно, наоборот, гораздо более глупа. Я вас оставляю немедленно, как мне и было указано.
Элеонору Роланд, по-видимому, нисколько не обеспокоил такой отзыв маленького человечка. Весело рассмеявшись, она протянула руку Саре. Рукопожатие у Элеоноры Роланд было крепким.
– У вас не было сложностей с вылетом? – спросила она. – Учитывая то, что случилось в Венеции, меры безопасности, должно быть, просто ужасные… Собачку той бедной девушки ведь так и не нашли! Что за мир!
– У меня отобрали зубную пасту, – ответила Сара, пытаясь сообразить, о чем говорит ее собеседница. Какая еще собачка?
– Так приятно, что к нам присоединяется еще одна молодая особа, – продолжила Элеонора.
– К нам? – переспросила Сара, глядя, как крошечный Николас ловко огибает кучку японских подростков-готов. Один из парней выхватил телефон и под смешки своих товарищей наставил его на удаляющуюся спину Пертузато.
– К нам, – подтвердила Элеонора, снова рассмеявшись. – К нашему ученому кружку. У нас ведь тут прямо как маленькая семья. Сейчас я покажу вам собор святого Вита – еще довольно рано, и большой толпы пока нет. Вы обязательно должны начать со святого Вита, он просто изумителен!.. Вторые ворота датируются тысяча шестьсот четырнадцатым годом. Видите, здесь наверху двуглавый орел Германской империи? Подлинное барокко, разумеется.
