Легкое отклонение от канона. Или гоп со смыком по-корейски (СИ) - "esteem"

— Ничего тебе не понятно, ГиСок. Я думаю, что инициатива исходит от самчона МёнСу.

— Харабоджи Чжуны?

— Именно.

— Но зачем?

— Когда-то, давно. Когда я хотел посторить своё агенство…Кстати ГиСок, ты в курсе, что деньги на агенство мне дал самчон МёнСу? Он конечно не мой родственник, но я с детства привык его так называть, ещё когда мы сопливые возились в песочнице. Я, ХёЧжин…и ХеМин.

— Не знал, сабоним, — озадаченно ответил ГиСок.

— Ну так знай. Самчон всегда был со мной откровенен. Как-то раз он рассказал мне историю, про своего абоджи. Тот воспитывал самчона в строгости и с детства спуску ему не давал, чтобы как адыль подрастёт, чувствовал ответственность за семью и за дело, которое только-только, начал его аппа. Понимаешь?

— Примерно, — уклончиво ответил менеджер.

— Так вот, мне кажется, что МёнСу решил так же воспитать и свою наследницу. В строгости и покорности старшим. Сиречь ему.

— Но ведь наследница, по идее, госпожа ХёЧжин?

— Нуна ничего не возьмёт у своего аппы! Ничего и никогда! Она никогда не простит ему, смерть сестры! И даже не столько смерть ХеМин, сколько отказ от ЧжунГи! Со смертью ХеМин она смирилась, но Чжуна, отдельная история. Поэтому, наследница — ЧжунГи. И МёнСу, принял это как должное. Особенно когда узнал кто отец девочки. Но…

— Что? — подобрался ГиСок.

— МёнСу, не принял во внимание, что родственники его будущего зятя не приминут разузнать всю историю этого загадочного дела. И судя по прибытию в Сеул Майко, в сопровождении Миоку-сама, этому самое явное подтврждение, — задумчиво сказал ИнСон.

— Вы говорите загадками, сабоним.

— А? — опомнился ИнСон. — Да какие уж тут загадки. Японские родственники Чжуны, узнали кто есть кто и теперь у МёнСу нет никакой возможности подмять под себя наследницу.

— Да-да, вы как-то упоминали, — принялся вспоминать ГиСок. — Что-то…

— Нет, ГиСок. Я не упоминал. Не придумывай. Но я расскажу. Всё равно скоро всем всё станет известно. Только ты пока помалкивай. Пока правда не выйдет наружу, — ИнСон посмотрел на своего помощника.

— Я нем как рыба, сабоним!

— Хорошо, — ИнСон поднялся с кресла и прошёлся по кабинету, разминая затёкшие от долгого сидения ноги. И вообще, ему так легче было рассказывать. Давняя привычка ещё из университета. — Что тебе говорит, фамилия Таёда?

— Таёда? — усмехнулся ГиСок. — Так вот о чём речь! Империя «Favorite group» противостоит империи Toyota Cars? И всё из-за одной девочки, которая является наследницей Чхве?

— Ну-у, тут ты мой друг, не прав дважды, — ответил ИнСон, также, как до этого ГиСок глядя в окно, где уже спустились сумерки, однако очередь в агенство продолжала стоять. — Во-первых, Чжуна — наследница двух империй.

— Ого!

— Да-да! А во-вторых, если речь заходит о наших соседях, то можно сказать, Империи, — разницу чувствуешь?

— Не совсем.

— Что ты знаешь о фамилии Таёда? — повторил свой вопрос ИнСон. — Я почему спрашиваю? Дело в том, что отосан Чжуны, мой лучший и единственный друг. Вообще-то, мной по идее должны были заняться как наша NIS, так и японские спецслужбы. И если бы дело не шло к развязке, я бы тут перед тобой не распинался. Но…всё идёт к тому, к чему идёт, — грустно улыбнулся сабоним. — И мы с тобой в самом центре фокуса. Потому что ГопСо наша трейни. Так я снова задам свой вопрос: Что ты знаешь о Таёда?

— Ну-у, фамилия стала известна после Второй Мировой. Когда появились первые автомобили, — рассеянно ответил ГиСок.

— Правильно…Ну хорошо. Ты историю в школе хорошо учил?

— Не очень, — признался ГиСок.

— Плохо, — констатировал ИнСон. — Ну, тогда слушай. В 1792 году, когда Французская Революция, пыталась сбросить самодержавие, в далёкой, ещё никому не известной стране, империя только-только зарождалась. Два брата, правящие Сёгунатом Хонсю, в тридцатилетней войне, разбили всех остальных правителей островных княжеств и объединили Японию в одно государство. Старшего брата, звали Такэда, а младшего Хито. И оба они носили фамилию…угадай с трёх раз?

— Не знаю, сабоним. Ну…не тяните!

— Правильно. Оба носили фамилию, Тойода! От них в будущем пошли и Ямамото и Токугава и Охаяси и многие-многие другие рода. Кстати именно Ямамото разбили русских в Порт-Артуре и при Цусиме…но это так, к делу не относится. Так вот. В начале 1900 года, в Японии перестали указывать фамилию императора. А просто относили его к роду Хито. Почему? Хито же был младшим братом? А потому, что Такэда в последней битве получил множество ран от которых в последствии и скончался. Хито, как верный брат поклялся, хранить род брата, как свой собственный. Что до сих пор императорами и выпоняется. Вот поэтому фамилию Тойода и забыли. Ближайшие родственники императора носили имя рода, Такэда. Императора звали просто, ну-у допустим Хирохито. Понимаешь? Фамилия Тойода, всплыла лишь перед самым концом войны, когда именно род Такэда Тойода, подняли волну «священного ветра» камикадзе. Именно лётчики их рода, первыми бросались в самоубийственные атаки на авианосцы гайдзинов. Но после бомбардировки Хиросимы и Нагасаки, император Хирохито снял с себя божественные обязанности, и прикрыл Тойода, перечеркнув их род(как кстати и свой), чтобы американцы не добрались до семьи. Так и появилась на свет фамилия Таёда. Но кому надо, всё знают.

— Тогда, сабоним…тогда появляется дилемма. Если Чхве МёнСу, будет давить на свою соннё, которая оказывается…настоящая…

— Об этом рано говорить! — быстро перебил его ИнСон, — Я думаю новости дальше Миоку-сама никуда не пошли. Но в потенциале…хм…как кстати и нуна ХёЧжин, хе-хе, я об этом как-то не задумывался. Ваше Выс…хм, — тихо пробормотал он. — А что? Как говорит ГопСо, прикольно! А если она обидится, в чём я уверен, то будет, как говорит та же ГопСо, ещё и стрёмно. Но честное слово, я в этом не виноват!

Глава 17

— СуНа, онни, ты где? — я стоял на парковке у запасного выхода из агенства. По общей договорённости со Шкафом и Водилой, мы решили парковаться у заднего «кирильца», как говорил когда-то Райкин. Чтобы не светить по чём зря розовой «бамбиной» и вообще, самому не мозолить глаза школьникам в очереди. Интересно, школа-то уже послезавтра, а очередь по моим ощущениям, наоборот, увеличивается. Рассчитывают заскочить в поледний момент в последний вагон? Вряд ли. Ну да ладно. Не мои проблемы.

— Я у тебя дома, ГопСо, — ответила наконец-таки моя вечно занятая, менеджер. — Собираю твою подружку, мне её хальмони помогает.

— А омма?

— Её дома нет. Очевидно на работе.

— Онни, а я уже свободна, — обрадовал я её. — Жду тебя на выходе. Ты ещё долго?

— Езжай без меня, ГопСо. Я задерживаюсь. У Майко много вещей.

— Хорошо, тогда я к омме в офис поеду.

— Аньон, ГопСо.

— Аньон, онни.

В доме Чжуны и её оммы, дым стоял коромыслом. Майко при помощи СуНа и бабушки Миоку, собирала свои вещи, которые за недельное пребывание в гостях, были разбросаны по всей не маленькой квартире. Аккуратистка СуНа, находила их даже там, где сама ЧжунГи ни разу не бывала. Зато Майко, как оказалось, облазила всё вдоль и поперёк. Пока СуНа потерялась в дальних комнатах, Майко стояла у большого, зеркального шкафа-купе в спальне кузины.

— Это, не надо…это потом заберу, это… это сейчас, Тора-анэ, всё равно не носит, — на людях она звала кузину на корейский манер, а дома в основном на нихонгу. Тора или Торанэко. — Это, — она развернула лиловые трусики и маечку, — тоже заберу. Торанэко не любит такой фасон.

Пока она бормотала, в спальню старшей внучки вошла собо Миоку. Так-то она никогда не входила в жилые помещения детей. Ни у себя в Японии, ни тем более тут в Корее. Не хотела нарушать личное пространство, но сейчас, когда Майко в срочном порядке собиралась, а Торанэко-тяна отсутствовала, бабушка позволила себе впервые заглянуть в святая святых любой девочки. В спальню.

— Что ты там ищешь в вещах кузины, магомусумэ? — строго спросила она.