Легкое отклонение от канона. Или гоп со смыком по-корейски (СИ) - "esteem"

— Тоже верно. Тогда, файтин, КюРи, — пожелали онни своей подруге.

— Файтин, девочки, — КюРи медленно пошла в сторону кабинета начальника.

— О! КюРи-онни! — обрадовалась ЧжунГи увидев знакомую. — Тебя тоже ИнСон вызвал?

— Да. Только я теряюсь в догадках, зачем? — ответила девушка.

— Ну уж точно не затем, зачем меня!

— А чего ты веселишься?

— А что ещё делать? Всё равно сейчас меня будут убивать!

— Не говори так, мичиннён! С ума сошла? — возмутилась КюРи.

— Да ладно. Я пошутила, — пошёл я на попятную. Они здесь все такие двинутые?

— Не шути так! Это неправильно!

— Хорошо-хорошо. Я поняла, — в такой располагающей обстановке мы добрались до кабинета ИнСона.

— Входите, — разрешил он после стука в его дверь. СуНа понятно отсутствует, поехала за вещами Майко.

— Итак, — сабоним обозрел нас орлиным взглядом. — Ты, — указал он на КюРи. — Присаживайся пока, — та села. — Теперь ты. — Глядя на его палец, так и хотелось продолжить: Записался в комсомол? — но он спросил другое. — Зачем ты сожгла студию?

— Я? — оглянулся и увидел, как КюРи как-то непонятно крякнула и натуральным образом полезла под стол.

— Не притворяйся! Я всё знаю!

— Да ничего я не сжигала, сабоним! Оно само, ка-ак жахнет! Ка-ак, пыхнет! Наверное коротнуло где-то.

— Что?

— Коротнуло, закоротило, короткое замыкание, короче, — совсем запутался я.

— То есть, вдруг жахнуло и вдруг пыхнуло? — ехидно ухмыльнулся ИнСон

— Истинная правда, монсеньор…тьфу-ты, сабоним! — честно ответила ЧжунГи.

И тут ИнСон в который раз удивил меня.

— Значит, миледи, во всём виноваты мушкетёры короля? -перешёл сабоним на французский, с лёгкой усмешкой. КюРи вынырнула из-под стола и уронила челюсть.

— Вы совершенно правы, ваше преосвященство, — ответила ЧжунГи на языке Вольтера, изящно, совсем не по-корейски присев в реверансе, — у КюРи выпала и верхняя челюсть.

— Любишь исторические романы мсье Дюма?

— Читала в пансионате. В оригинале.

— ГиСок, — обратился к незамеченному мной главному менеджеру стоявшему у окна, на обычном корейском языке. — Ты записал её в студию «Кирин»? — если бы у КюРи была третья челюсть, она бы и её потеряла.

— Да, сабоним. Со следующей недели, по вторникам четвергам и субботам, ГопСо-ян сможет посещать студию актёрского мастерства. С директором школы, уже согласовано.

— Отлично! Итак, ГопСо-ян ты отвергаешь своё участие в поджоге студии?

— Да, сабоним. Отвергаю. Я не виновата.

— А кто виноват?

— Не знаю, сабоним.

— Ну хорошо. Сейчас служба охраны проверяет записи с камер. Я не думаю, что ты меня обманываешь, ГопСо-ян. Жалко конечно оборудования, но оно всё равно застраховано. День-два и студия вновь начнёт функционировать. Хорошо, — снова повторил ИнСон. — Про твой танец не спрашиваю, знаю уже, что на тебя иногда «находит». Главное, чтоб это делу не мешало.

— Дело, двигается, сабоним. Одна минусовка к танцу почти готова, только…

— Что только? — напрягся ИнСон.

— Хотелось бы живую музыку босс, — уж четвёртой челюсти у КюРи точно не было. — Хотелось бы хорошую профессиональную группу именно под проекты такого плана.

— Я ищу варианты, ГопСо. Мы с господином Ли СуМаном, решили совместно подобрать тебе команду. Только твою, заточенную под твои музыкальные хотелки. Ты довольна? — ИнСон подбоченился. (А пяти челюстей даже у акул не бывает!)

— Спасибо, что заботитесь обо мне, сабоним, — поклонилась ЧжунГи.

— Тебя СуНа предупредила, что завтра вас ждут в Velvet? — кстати может у пауков восемь челюстей как и глаз? Но КюРи ведь не паучиха?

— Я знаю, сабоним, — недовольно ответила девчонка.

— И что тебе не нравится? — удивился босс. — Это ведь одна из самых знаменитых компаний в Европе.

— У меня и без рекламы дел по горло, сабоним! — седьмая челюсть паучихи КюРи канула в Лету.

— Съезди, ГопСо-ян, — добродушно посоветовал ИнСон. — Для общего развития тебе пригодится. Для понимания внутренней кухни шоу-бизнеса. А если подпишешь контракт, ещё лучше.

— Хорошо, босс. Съезжу.

— Ну, тогда, — ИнСон посмотрел на часы, — можешь быть свободна. Дождись СуНа и отправляйся домой. Завтра не забудь приехать перед кастингом в Velvet. Я предупредил стафф, чтобы тебе сделали причёску и мейкап, — всё, по моему быстрому взгляду на онни, КюРи совсем осталась без зубов.

— Поняла, сабоним.

— До свидания, ГопСо-ян.

— До свидания, босс, — дверь за девчонкой закрылась.

— Сабоним, а что… — но закончить предложение ГиСок не успел, ИнСон поднял вверх руку с вытянутым указательным пальцем.

— Тсс, ГиСок. Ты же знаешь её привычки.

И действительно, через секунду дверь вновь отворилась.

— Сабоним, а можно Майко завтра поедет со мной? — спросила голова ЧжунГи, заглянувшая в кабинет.

— Нет, ГопСо-ян. Приглашение выписано только на тебя.

— Понятно, сабоним. Спасибо, сабоним, — дверь закрылась, а КюРи почувствовала себя пиявкой у которой потерялась девятая челюсть.

— Так, что ты хотел спросить, ГиСок?

— Я хотел спросить, босс, что у нас с «хитом столетия»? Кан НиХо меня предупредил, что съёмки вот-вот начнуться. Дожидаться Катю Найтли не будут.

— Ви! — всхлипнула КюРи.

— Что? — строго спросил ИнСон посмотрев на девушку.

— Простите, сабоним. Американская актриса Катя Найтли приезжает в Корею на съёмки? — голосок КюРи задрожал от возбуждения.

— А что тут такого? — ИнСон самодовольно посмотрел на айдола. — Она будет сниматься в совместном американо-корейском фильме. Рабочее название — «Каникулы в Корее». Саундтрек к фильму по её требованию, написала ГопСо. Да ты же вчера слышала?

— Да, сабоним. Прекрасная музыка, только ГопСо не вытянет. Вот я бы…

— Саундтрек, будет испонять СуМи. Она вытянет, — перебил её сабоним. Кстати, сама Катя, приезжает с целью познакомиться с ГопСо-ян. Ну и попутно сняться в фильме, — интересно, десятая челюсть у КюРи осталась? Если осталась, то она её потеряла, как и одиннадцатую:

— КюРи, ты знаешь зачем я тебя позвал? — спросил директор агенства, усмехаясь.

— Нет, сабоним.

— И никаких догадок?

— Нет, сабоним.

— Пока никому ничего не говори, — загадочно сказал ИнСон. — Но завтра при встрече с ГопСо, обязательно поблагодари её.

— За что, сабоним?

— Завтра в десять утра, нас с тобой будут награждать в Голубом Доме! Сама президент Республики Корея, госпожа Пак КынХе! Меня и моё агенство за существенный вклад в продвижение Халлю. А тебя, за… — он посмотрел в красивый украшенный орнаментом картон на столе, — за великолепное, берущее за душу исполнение, поистине народной песни «До свидания, мальчики». А также в твоём лице, всех айдолов не жалеющих сил во имя продвижения корейской национальной культуры, на Запад.

— Щиба-аль! — прошептала КюРи. Но ИнСон услышал.

— Сто тысяч вон, штраф, КюРи, — нахмурился сабоним. — Сама знаешь за что!

— Да, сабоним, — со счастливой улыбкой на лице(без одиннадцати челюстей), ответила КюРи. — Спасибо, что заботитесь обо мне, сабоним!

— Ладно, — слегка вальяжно произнёс ИнСон. — Отправляйся к себе КюРи и завтра в девять, чтоб была готова!

— Да, сабоним. До свидания, сабоним.

— До свидания, КюРи.

— ГопСо-ян, обидится, — заметил ГиСок, отходя от окна, когда дверь за КюРи закрылась.

— Обязательно обидится и будет тысячу раз права. Но, что я могу поделать? — нахмурился ИнСон — Я лишь час назад получил официальное уведомление на гербовой бумаге. Привёз его личный посланник президента.

— Зачем она это делает? Мстит за подругу? — осторжно спросил главный менеджер.

— Президент-то? Нет. Не думаю. Она же видела титры на клипе «Гадалка».

— Тогда, почему? Ну не дура же она кусать руку которая её кормит?

— Не говори, глупости, ГиСок, — ещё больше нахмурился ИнСон. — И вообще, нас это не касается!

— Понятно.