Андрей Кивинов - Герои. Новая реальность (сборник)
А дальше, дальше и выше, стоял замок детских снов – с кокетливыми зубчатыми башенками, стрельчатыми окошками и всеми прочими финтифлюшками времен короля Артура.
– Замок Ольдбургских, – сообщил Константин делано-равнодушно, даже не поворачиваясь к замку лицом. У нас-де этих замков – девать некуда.
Нам удалось миновать непроснувшийся мост. Деревья правого берега быстро надвинулись, заслоняя собой добрую старую Англию, на смену видению пришел аромат – тоже из детства, аромат сластей, рождественских даров, счастья.
– Конфетная фабрика. Видите, между ветлами, трехэтажная. А дальше – завод. Завод осенью заработает, а фабрике круглый год нет роздыху. Золотые медали Парижской и Лондонской выставок имеет.
Мы с Холмсом переглянулись, улыбаясь, – столько в этой небрежной фразе чувствовалось затаенного хвастовства.
У развилки экипаж повернул налево, в гору. Направо – это к фабрике, к сластям. Увы, нам не туда.
Лошади с рыси перешли на шаг, кучер для виду покрикивал на них, легонько стегал, но путь был крут, а лошади – мудры.
Дорога серпантином взбиралась вверх, огибая замок, и когда мы в конце концов выехали на ровное место, пришлось еще катить по аллее, тенистой, прохладной, вдоль каменной ограды.
Широко распахнутые ворота стерегли башенки, одна пониже, а другая – высокая, с курантами, которые как раз вызвенели музычку, а потом ударили трижды. Местное время.
Экипаж въехал во двор. Фонтан перед замком бодро шипел водяными струями, а сам замок вблизи обретал объем, вес, сущность и уже ненастоящим, сказочным не казался.
*Нас поселили не во дворце, а рядом, в большом флигеле, называвшемся «Уютное». И действительно, жилище наше было весьма милым, более того – роскошным, но роскошью не броской, а добротной и скромной – если такая роскошь возможна вообще. Дубовые панели, ковры, красное дерево. Ничего удивительного, объяснил Константин, дом строился и обставлялся для молодых, но принцесса Ольга купила имение неподалеку и построила усадьбу по своему вкусу, проще, но просторнее. «Уютное» же осталось для дорогих гостей. Великого князя Михаила, например. Или вот для Шерлока Холмса и доктора Ватсона. Тем лучше для нас. Самого Константина поселили в третьем доме, тоже рядом, сорок шагов от флигеля, в «свитских номерах». Ничего, очень даже неплохо. Свитские номера – значит, для лиц, сопровождающих высоких гостей, для свиты. Хоть в печь клади, лишь горшком не зови, привел русскую пословицу Константин.
Мажордом передал, что принц Петр ждет нас через три часа, желая, чтобы мы сначала отдохнули и обвыкли с дороги. Ужин в семь пополудни, по случаю лета одеваться без формальностей.
– Дачная пора, сельский отдых, – комментировал Константин. – В Петербурге – куда, шалишь. Строго. А здесь, средь мурав и дубрав, попроще. И с мужиком в поле принц Петр за руку может поздоровкаться. Не со всяким, понятно, а с работящим, справным.
Смывая в ванной дорожную пыль, я гадал о характере дела, ради которого нас пригласили сюда. Пригласили Холмса, если быть точным. Сильные мира сего не часто прибегают к его услугам. Но – прибегают. Что-то будет на сей раз?
Я раздумывал над тем, что надеть, когда в дверь постучали.
– Ватсон, вы в нерешительности. – Холмс был в светлом полотняном костюме.
– Да, Холмс. Смокинг?
– Нет, нет, ни в коем случае. Во-первых, вы слышали: «без формальностей». Во-вторых, облачаясь в смокинг или во фрак, вы претендуете, хотя бы чисто внешне, встать с хозяином на одну ступень, в простой же одежде вы даете ему возможность снизойти до вас. И в-третьих, в России от иностранцев ожидают экстравагантности, она придает больший вес. Будь у вас костюм для игры в гольф…
– У меня нет костюма для игры в гольф.
– Тогда наденьте вот этот, клетчатый.
Я по-прежнему колебался, но решил довериться Холмсу. В конце концов, его принимали в Виндзоре.
– Не в этом дело, – словно прочитав мои мысли, рассмеялся Холмс. – Вызывая водопроводчика, вы ведь не ждете, что тот заявится во фраке, достаточно, если его одежда опрятна. Так вот, мы – те же водопроводчики.
Довод ошеломил меня, и я поспешил с переодеванием, согласно рекомендации моего друга.
И вовремя – Константин стоял на пороге.
– Господа, вы готовы?
Студент был в белой фрачной паре. Однако.
Заходящее солнце било прямо в фасад замка; струи фонтана казались игристым розовым вином, а сам замок светился огненно.
– Сколько лет замку? – спросил я студента.
– О, много. Двадцать пять, кажется.
– Двадцать пять?
– Да.
Мелкие водяные брызги настигли нас у ступеней парадного хода. На миг стало зябко. Холмс поежился, но жаркое континентальное лето поспешило вернуться.
– Вода – артезианская, – сообщил Константин, – водонапорная башня скрыта деревьями, но она под стать замку. Красивая. И высокая. С обратной стороны дворца – каскад, вода идет вниз, на сахарный завод и фабрику. Не зря тратится.
Лакей – ливрейный, в парике, повел нас внутрь замка, к принцу Петру. Константин остался у фонтана коротать время до ужина.
Несколько переходов по мрачноватым коридорам, и мы оказались в кабинете его высочества.
Принц встретил нас радушно.
– Располагайтесь, пожалуйста. – Он указал на кресла.
Мы сели, а его высочество зашагал по ковру, большому, но изрядно вытертому.
– Благодарю вас, господа, что вы смогли откликнуться на мою просьбу и приехать сюда. Дело, которое заставило прибегнуть к вашей помощи, на первый взгляд может показаться мелким и пустячным, но поверьте, для меня, для всей нашей семьи оно имеет исключительно важное значение. Сигару? – спохватился принц Петр.
– Я предпочитаю трубку. – Холмс полез в карман.
Сигару взял я, уж не знаю зачем. Последнее время я отвратился от курения, а сигары вообще пробовал редко. Однажды, если мне не изменяет память. Наверное, действовала атмосфера: принцы, замки, Россия.
– Здесь, в этом кабинете – наш рабочий сейф. Неделю назад я заметил, что из него исчезли драгоценности моей жены, кольцо с бриллиантом и пара рубинов. Пропажа неприятна и сама по себе, но особенно из-за некоторых обстоятельств, связанных с камнями.
– Каких же?
Холмс наслаждался своей трубкой, а я без всякого удовольствия пускал дым в потолок – тоже не простой, облицованный деревом, по которому были выжжены десятки миниатюр. Просто Шахерезада, тысяча и одна ночь.
– Камни – приданое жены и весьма редки. Бриллиант – шестнадцать карат, а рубины просто уникальны – они светятся в темноте. По преданию, это очень древние камни, из сокровищницы египетских фараонов, и их потеря крайне огорчительна.
– В сейфе хранились только эти драгоценности?
– Да. Собственно, жена держит свои украшения в нашем имении Ольгино, а эти камни я принес исследовать на радиоактивность. Я предполагаю, что свечение является следствием содержания в рубинах примеси радия, и хотел повторить опыт доктора Беккереля – положить на фотопластинку, обернутую черной светонепроницаемой бумагой. Так вот, я их принес, а на следующий день, когда я вознамерился провести эксперимент, они пропали.
– А почему вы решили поставить опыт здесь, а не в своем имении?
– Хотел воспользоваться лабораторией отца. Да и ему было любопытно проделать с камнями некоторые эксперименты из области оптики. Собственно, это была его идея – насчет радия.
– Следовательно, о том, что драгоценности были здесь, в сейфе, знали вы и ваш отец, принц Александр. Кто-нибудь еще?
– Жена. Я, разумеется, взял драгоценности с ее согласия.
– Позвольте взглянуть на сейф.
Принц подвел Холмса к стене.
– А, сейф Майера. Солидный ящик. – Холмс осмотрел дверцу. – Сколько ключей от этого сейфа?
– Один. Потеряйся он, пришлось бы обращаться в фирму.
– Где он хранится?
– Здесь, в конторке. – Принц открыл ящичек. – Вот он.
– Вам не кажется бессмысленным заводить отличный сейф, а ключ держать там, где его способен отыскать и ребенок?
– В сейфе обычно не хранится ничего ценного. Ключ же лежит в секретном отделении конторки. К тому же в наше отсутствие кабинет всегда заперт.
– Заперт? Но ведь его когда-то убирают?
– Да. Разумеется, да. Но в доме никогда не было краж.
– Позвольте ключ.
Холмс подошел к окну, под увеличительным стеклом рассмотрел бородку.
– Сложная работа. Откройте, пожалуйста, сейф. – Он вернул ключ принцу.
Дверца, толстая, огнестойкая, бесшумно открылась. В глубине виднелись бумаги, конверты, папки.
– Где находились драгоценности?
– В дополнительном отделении, с шифром.
Действительно, в правом верхнем углу был еще один ящичек, сейф в сейфе, с четырьмя рукоятками.
– Камни хранились в нем?
– Да. Как видите, опасаться чего-либо причины не было.
Холмс рассмотрел рукоятки.
– Буквенный шифр. Свыше двухсот тысяч комбинаций. Кому известно слово?
– Мне. И отцу.
– Оно где-либо записано, слово?
