Андрей Кивинов - Герои. Новая реальность (сборник)
Мы сели в кресла около столика, Людовик Шестнадцатый.
– Наши хозяева заботливы. – Холмс указал на бутылку. – Столь любезный вашему вкусу портвейн. Желаете?
– Нет. – Хмель потихоньку таял, искушение росло, но я удержался.
– Отлично. – Он вернул бутылку на стол. – Ну, каково ваше впечатление, Ватсон?
– Просто загадка. Сейф с шифром, а драгоценности исчезли. Невообразимо!
– Да. – Холмс грустно улыбнулся.
– Вы… У вас есть гипотеза?
– Полагаю, мне известно, кто взял драгоценности.
– Неужели?
– Полагаю, это известно и принцу Петру.
– Тогда зачем…
– Полагаю, и похититель знает, что я знаю и что знает принц Петр.
– Погодите, Холмс, погодите. Он знает, что вы знаете, что знает… Нет, это чересчур запутанно. Зачем вообще было звать вас, если всем все известно?
– Грязная работа, Ватсон. Грязная работа. Вы тоже способны мыть полы в приемной после визитов больных, но держите для этого санитарку, не так ли?
– Держал. – Я вздохнул. – Держал, когда практиковал. Но все же…
– Семья Ольдбургских может себе позволить пригласить экспертов из Англии. Это богатая семья, Ватсон, очень богатая.
– Кто же похититель?
– Завтра, Ватсон, все завтра. Вы ведь помните – самым деликатным образом. И переведите часы, или лучше дайте их мне. Вот, Ватсон, теперь вы окончательно в России.
Мы разошлись по спальням. Кровать была расстелена, пахло свежестью, толстая ночная свеча едва горела, но мне хватало света и из окна, от луны.
Я выглянул наружу. Окна моей комнаты выходили на парк. Кроме луны, нигде не виднелось ни огонька. И тишина, полная, почти абсолютная тишина.
Безмятежный, убаюканный покоем, я засыпал с мыслью, что более легкого и приятного дела я не знал за все годы знакомства с Холмсом.
Как человек может ошибаться!
*Стук в дверь разбудил меня, стук и настойчивый зов:
– Ватсон, Ватсон, просыпайтесь!
– Холмс, это вы? – Я посмотрел на часы. Господи, даже здесь четверть шестого, а в Лондоне?
– Быстрее одевайтесь, Ватсон, я жду вас.
Если Холмс будит так рано, значит, не без оснований. Я пренебрег бритьем, ограничась умыванием. В холл я спустился через десять минут, но Холмс уже ушел – на столе лежала записка: «Идите к левому крылу замка». Видно, дело не терпело отлагательств. Странно. Я-то думал, что Холмсу осталось положить руку на плечо похитителя и сказать: верните драгоценности! – а это совсем не обязательно делать столь рано.
Росы не было, и туфли мои оставались сухими после шагов по высокой траве. Холмса я нашел сразу, Холмса и еще несколько человек – принца Петра, полковника Гаусгоффера и Константина.
– Доктор, взгляните. Может быть…
Принц выглядел растерянным, смятенным. Подойдя ближе, я понял причину волнения: за кустами в траве лежала мисс Лиза, воспитанница старого принца. Восковая бледность ее лица настораживала, а когда я попытался отыскать пульс, холод тела подтвердил – девушка мертва. Рука ее вывернулась под немыслимым углом, а приподняв туловище, я понял окончательно – сломана шея.
– Она мертва, – сообщил я присутствующим очевидное.
Холмс кивнул.
– Ее нашел садовник – вот его следы. Садовник сообщил мажордому, тот – принцу Петру, а затем подошла и моя очередь. Какова, по вашему, причина смерти, Ватсон?
– Ну… Необходим детальный осмотр тела.
– Но первое впечатление?
– Возможно, падение с высоты.
Я задрал голову вверх, и все остальные – тоже. Там, наверху, на высоте пятидесяти футов, виднелось открытое окно башни.
– Выпала оттуда, – предположил полковник.
– Ваше высочество, вы, я думаю, должны сообщить о случившемся властям? – Холмс вопросительно посмотрел на принца.
– Да. Я телеграфирую в город. В замке есть связь с железнодорожной станцией, а уж оттуда…
– Мы можем перенести тело в более подходящее место?
– Я пошлю человека в больницу. Это совсем рядом.
– Хорошо. Ватсон, я попрошу вас провести подробный осмотр.
Больница действительно находилась рядом. Через четверть часа к замку подъехала телега, пара санитаров осторожно переложили на нее тело бедной девушки. Пришел и доктор. К сожалению, он не знал английского, а Константин был настолько потрясен, что использовать его в качестве переводчика, да еще в столь специфическом деле, не представлялось возможным.
Пришлось объясняться на дурном французском и скверной латыни.
Секционный зал в больнице отсутствовал; осмотр велся в хирургическом кабинете.
Я опущу подробности – в работе врача хватает малопривлекательных моментов. Окончив обследование, мы передали тело санитарам обряжать в одежды, доставленные из замка. Доктора поджидали пациенты, около дюжины окрестных крестьян. Пожелав успехов коллеге, я направился по пыльной дороге назад, к замку. Вернулась жара, тянуло дымом, опять, наверное, горел лес. Гуси, одуревшие от зноя, провожали меня змеиным шипом, хозяйка в живописной рванине заголосила «тега-тега», и тогда птицы, потеряв интерес к незнакомцу, с гоготом кинулись на зов. Кормежка. Я вспомнил, что ничего не ел со вчерашнего ужина. И не хотелось.
Холмс был в «Уютном», в холле, успев выкурить несколько (судя по плотности табачного дыма) трубок. В кресле напротив Холмса сидел Константин.
– Располагайтесь, Ватсон. Сейчас нам принесут бутерброды. Или желаете чего-нибудь поосновательнее?
– Нет. – Я и бутербродов не хотел.
– Итак, Константин, вы виделись с мисс Лизой после ужина?
– Да, мистер Холмс. Недолго. Она… Она должна была помочь принцу Александру в приготовлениях к какому-то эксперименту.
– Ночью?
– Да. Что-то связанное с лунным затмением. У принца Александра разносторонние интересы, а к этому затмению он готовился особенно тщательно. Лиза говорила, что принц очень волнуется и поэтому она должна немедленно идти в лабораторию.
– Лабораторию?
– В замке под нее отведено несколько комнат, в башне и в нижних этажах. Химические и оптические опыты, фотография… Точно не знаю.
– И мисс Лиза помогала ему?
– Иногда. Это было знаком особого расположения принца Александра.
– Должен ли был еще кто-либо присутствовать при этом эксперименте?
– Нет, кажется. Лиза об этом ничего не говорила.
– Спасибо, Константин. Ваша помощь ценна для нас.
Студент что-то пробормотал и, задевая по дороге мебель, вышел.
– Ну, Ватсон, что скажете вы?
– Смерть девушки наступила после падения с высоты. Определяются переломы костей, вероятны разрывы органов.
– Вероятны?
– Мы не проводили вскрытия. Это не принято здесь по религиозным мотивам. Я исхожу из того, что грудь и шея девушки имели значительные раны – она упала на куст, сучки, а крови, как вы сами видели, возле тела практически не было. Следовательно, кровотечение происходило вовнутрь.
– Спасибо, Ватсон.
– Холмс, – я откусил-таки бутерброд, – а что говорит старый принц?
– Его не могут найти.
– Принца?
– Принца Александра.
– Он исчез?
– Вы совершенно точно охарактеризовали ситуацию.
– Но почему вы сидите здесь?
– Ватсон, мы с вами находимся в России, стране со своими законами и обычаями. Я не могу действовать без ведома властей. Кража драгоценностей – частное дело. Смерть – нет. С минуты на минуту ожидают следователя из губернского города.
Я посмотрел на часы. Ого! с момента пробуждения минуло три часа.
Слуга на своем странном французском передал, что нас просят в замок.
– Идемте, Ватсон. – Холмс поднялся чуть медленнее, чуть тяжелее прежнего.
Ставшая привычной дорога мимо фонтана; гулкая прохлада замкового холла, паркет, массивные двери – все воспринималось мной ясно и резко, отпечатываясь в памяти высококлассным дагерротипом.
В кабинете нас ждали принц Петр и незнакомец – мужчина средних лет в свободном чесучевом костюме, с усами и бородой.
– Мистер Холмс, доктор Ватсон, – Свиридов Олег Юрьевич, следователь. – Принц прибавил какой-то сложный и длинный чин.
– Весьма, весьма рад! – усердно затряс руку Холмса следователь. Похоже, в России все говорят по-английски. Необычайно удобно. Или семья Ольдбургских жалует англоманов. – Какое же дело привело вас в наши палестины, мистер Холмс?
– Мне поручено отыскать некую… пропажу.
– Пропажу? – Следователь был невысок и, скорее, тщедушен, но голос, басовитый, глубокий, невольно заставлял относиться к его владельцу со всей серьезностью. – Ох уж эти пропажи. Мой совет, если не побрезгуете, – ищите среди прислуги. Девяносто шансов из ста. Девяносто девять. В романах, конечно, прислуга вне подозрений, все как один верны и преданны, но в жизни часто наоборот. По крайней мере, в России.
– Я приму ваш совет к сведению.
– Осмотрим место происшествия, господа! – Следователь энергично повел нас наружу. Ничего не оставалось, как идти за ним.
– Значит, тело обнаружили здесь? Вы, мистер Холмс, вероятно, все тщательно обследовали?
