Правила отхода (СИ) - "Ande"

Я снова закурил, и подумал, что так просто мне не отделаться. Ну что же. Тогда вот сейчас и попросим.

— Как вы знаете, герр Гелен, я намерен убедить советы подписать договор в ближайшее время. И здесь мне может пригодится ваше влияние во внутригерманских делах. Если вы согласитесь мне помочь, то мы поладим.

— Ты имеешь ввиду что то конкретное?

— И даже не один пункт, герр Гелен— засмеялся я — я хочу, в переговорах с Косыгиным, иметь возможность маневра.

А потом я рассказал, как может выглядеть паллиатив решения проблемы бегущих в ФРГ немцев.

— Но там же не нужно столько людей, Питер!

-Конечно. Но зато обе стороны сохранят лицо — снова ухмыльнулся я — а уж пропаганда, и "Бильд", сумеют объяснить все публике.

Уезжая из замка, я по-семейному расцеловался с фрау Ритой и удостоился похлопывания по плечу от главы рода. На легком обеде, в честь нашего приезда, со мной светски побеседовали, и посплетничали про Голливуд. С учетом того, что Рейнхард Гелен уехал сразу после нашей с ним прогулки, было мило и по домашнему.

Выруливая на шоссе к Мюнхену, Кэт заявила, что даже бабушка тобой очаровалась, Ши, ты в Китае этому научился? Перестань, Кэт, тончайшая генуэзская шерсть в виндзорскую клетку любую женщину лишает воли.

* Штази— обвеянная легендами разведслужба ГДР. Считалась самой жестокой и отмороженной среди разведок стран соцлагеря.

Глава 43

Приехав в Мюнхен, мы решили встретится с Хофманом-джуниором. То есть, спокойно посидеть в кафе недалеко от Карлс Платц, и пообщаться. Устроились за столиком, и я пошёл звонить. На мой звонок, горничная в его квартире, рассказала, что он ушел утром, не оставив распоряжений, оставьте сообщение. Я уселся радом с Кэт, и поведал, что все грустно. Был шанс напиться с товарищем, а сейчас непонятно, где его искать.

Катарина, с этим своим непостижимым изяществом, поставила чашку с кофе на стол, и заявила:

— Я не буду с вами пить.

— Ловко у тебя выходит, Кэт. И пить не с кем, и железная воля продемонстрирована.

-Это Мюнхен, Ши. Карл скоро придет.

В принципе, Мюнхен и вправду маленький город. А уж центр и вовсе.

— Хочешь сказать, что он будет бегать по кафе в наших поисках? Не думаю.

-Тебе это идет, Питер. — она привычно— грациозно заложила волосы за ушко, и мне расхотелось ехидничать в ответ.

— Привет, — за столик к нам уселся Карл. И я сообразил, что действительно, у них же есть места общих тусовок, а это кафе — наверняка оно и есть. Такое, гламурное заведение, но не женское, и не самое дорогое. Немцы, они ващет прижимистые.

А так, Германия, конечно, страна пива. Эти огромные пивные, со столами мест на двадцать, с деревянными лавками, неожиданными песнями, что вдруг запевают тут и там. Карл как-то, когда мы сидели в Hofbräuhaus*, честно мне признался, что, до своего путешествия, очень любил эту атмосферу немецких пивных. И что ему и сейчас это все страшно нравится. Но бывать там, ему уже не хочется. Слишком много народу, Питер. Это и есть старость? Это и есть попробовать настоящий алкоголь, Хофман. Как ни крути, коньяк вкуснее. А мне, так и вообще, виноградная нравится.

— Катарина! — между тем заговорил Карл, заказав апельсиновый сок и кофе — ты знаешь, что Грин грязный манипулятор?

Я подумал, и тоже заказал кофе. За три дня после нашей последней встречи, Хофман еще похудел, и как то подусох. Напиться сейчас, не лучшая идея. Я совсем упустил, что Хофман— младший был организатором встречи на высшем уровне. На которого замыкалось все.

Одно перечисление ведомств, с которыми ему пришлось находиться в постоянном контакте, и то занимает изрядно времени. Плюс непрерывная подготовка справок и документов…

— Оставь свое нытье, Карл! Мало того, что тебе это все нравится. Но если подумать, кто как не такой зануда как ты, сможет учесть все мелочи?

И не думал, что получится Карла уязвить. Такого рода работа— страшно азартная. Я знавал людей, которые на нее подсаживались. Да и Карл, вовсе не выглядит несчастным. Усталым-да. Но в глазах у него светится драйв и удовлетворение.

— Перестаньте уже — хмыкнула Кэт — признайтесь, что вам крупно повезло, когда вы встретились в Индокитае.

— Конечно, Кэт — засмеялся я — люди, если ты не заметила, вообще всегда кучкуются. Чтоб было кого бросить. Ну, когда придется бежать. А бросить Хофмана на растерзание и убежать, это же такое удовольствие.

— Питер! А вот Карл говорил мне о тебе только хорошее.

— И в чем заслуга?! Я тоже говорю о себе только хорошее. А Карла вот, никто не собирается вербовать.

— Ага! — встрепенулся Хофман — я и не думал, что ты, Грин, хочешь просто пропустить по стаканчику. Рассказывай.

Я закурил, и во второй раз пересказал свою беседу с герром Геленом. Еще в машине, по дороге в Мюнхен, я это все рассказал Катарине. И даже предложил ей уехать со мной на Тортолу. Мысль о том, что какие то мудаки могут ей навредить из-за меня, пусть и случайно, мне категорически не нравилась. Кэт небрежно отмахнулась, заявив, что ей ничего не грозит. Чем вызвала у меня изрядное раздражение. Казалось бы, уже и в перестрелку угодила, а все думает, что обойдется.

Выслушав меня, Хофман тоже закурил. А потом рассказал о расписании мероприятий, которые ждут советскую делегацию, что приезжает сегодня, точнее, завтра под утро.

Я сразу уловил его мысль. Я все время буду на людях. Так что во время работы советской делегации, мне можно ничего не опасаться. А вот потом, можно и подумать. И Карл тоже сказал в смысле, Кэт, ты же никогда не была на Тортоле? Джейкоб Бигот, правда, все время издевается над Грином, но ради тебя Питер потерпит.

— Что ты понимаешь, Карл! Глядя на Джейкоба, я чувствую с кельтами внутреннее родство.

— Такой же дикий? — невинно поинтересовалась Кэт.

— Нет! И я и они хотим уничтожить английскую аристократию и колониализм!

— Я же говорила тебе, Карл, что Питер очень романтичный. Мечтает о несбыточном.

— Ты права, Катарина— я потушил сигарету— нужно смотреть правде в глаза. Реальность такова, что вряд ли меня придет вербовать бородатый комиссар с балалайкой. Штази подошлет мне роскошную блондинку, что соблазнит меня на раз. Не удивляйся, Кэт, когда тебе начнут показывать разные фото. Вспомни в это момент, что мы могли в это время загорать.

Кэт поинтересовалась у Карла, нельзя ли у его отца позаимствовать еще какой пистолет? Карл предложил позволить мне сбежать с агентессой в социализм. А потом на все мои слезные мольбы и просьбы, не выкупать меня обратно пару лет. Зато потом, Кэт, он будет как шелковый! Зачем руки пачкать? Грин, он не бесполезный.

Всерьез, он предложил переговорить с главой департамента по защите конституции. С сожалением объяснил Карлу, что обещал Гелену никому не рассказывать. А во вторых, не хватало еще стать яблоком раздора у этих двух.

Господина Шрюберса, я видел в Бонне. В отличие от Гелена он мне скорее понравился. Приятный и умный дядя. Но какое это имеет значение?

— Если подумать, Грин –Хофман снова закурил — обеспечение деятельности русской делегации осуществляется на высшем уровне. И это включает вопросы безопасности. Но это имеет и обратную сторону. К тебе , как переговорщику, просто никого не подпустят. Можем спокойно работать.

— Я не хочу с тобой работать, Карл. У нас нет ничего общего. –так то он прав. Вот уедет Косыгин. Нехай тогда вербуют. Посмотрим еще кто кого.

— У нас масса общего, Грин! Ты любишь французский коньяк, и я его обожаю. А чтение? Давай, Питер, поговорим о чтении! Я читаю слева направо, а ты? Разве это не общность интересов?

— В Китае, Карл, читают сверху вниз, и справа налево.

— Именно это умение, эта твоя особенность, и привлекает к тебе женщин! Правда, Кэт?

— Отстань от Кэт, Хофман. Смирись уже, что ты никому не нужен.

— Кстати. Сегодня Рут и Магда устраивают ужин в мою честь.

Я хмыкнул. После нашего с Кэт возвращения из Прованса, к ней заезжали в гости две университетские подруги. Вот эти Рут и Магда. Правда, Магда была с парнем. Некий Лео, слегка слащавый с виду здоровяк — спортсмен.