Димыч - Последний князь удела
День был пятничный, постный, но для прибывшего стрельца кухонные служки расстарались вовсю.
Не успел Пузиков отхлебнуть трёх ложек с густым рыбным варевом, как его стали засыпать вопросами.
— Ну что свей, не надумал миром дело кончить? Уж почитай шестнадцатый год воюем, четвёртое перемирье, а всё никак по рубежам не дотолкуются, — начал Афанасий.
Мню, сызнова ратиться будем, — сообщил жующий голова. — Немцы своих воинских наймитов не распускают, по городкам да сёлам держат. Перемирье нынешнее пустое, они к нам кажный месяц приступали, мы их места зорили.-
— Крепко ли приступали? С яростию, али так, по господарскому велению? — интересовался рязанец.
— Зело крепко. Не единожды приходилось новые остроги оставлять, свеи их жгли, а мы опосля их ухода наново отстраивали. За каменными стенами сидеть тяжко было, а в чистом поле совсем смерть, хотя и мы их поубивали сполна, — вздохнул Данила. — Едино любо пришлось, то, что казаки стругов наделали и нам оставили. По Сайма-озеру все емьские и карельские деревеньки мы выпустошили, кого прибили, а кого на нашу сторону свезли. Как для свеев корму не стало — реже они набегать стали. А войску столько нагнали, что прям страсть. Они чюдинов так объели, что те сами на нашу сторону перебегать стали.-
— Много ль новых острожков устроили? — поинтересовался я, надо было знать, чего шведы требуют снести.
— Где Узерва из Саймо-озера выпадает — раз, — загибал пальцы Пузиков. — То мы устроили, на старице узервской, где дорога к Выборку — два, там нам тверские стрельцы да новгородцы охочие помогали. Також московские полки выстроили на устье Сестры — три, да они ж в старой свейской земляной крепостице Кивинеп, что за рекой, на дороге устраивались, то четыре. Но в сём Кивинепе не ведаю, усидели аль нет, вроде воинские немцы их оттудова сгоняли.-
— Кто у врагов в начальствующих людях? — задал очередной вопрос Бакшеев.
— Ныне прежнего наместника Фляминка сыновья, прямой — Иван, ему отроду шестнадцать лет всего, да ещё второй, Илья, тот бл… — замялся Данила, глядя на меня. — В общем от невенчанной жены, он постарше будет.-
— Как шестнадцатилетнего парня войсками поставили командовать? — моё изумление было искренним.
— Он же племянник королевны Катерины и братанич короля Жигимонта, что ж ему в подручниках что ль ходить? — в свою очередь удивился стрелецкий голова.
Я в очередной раз позабыл об этих нюансах сословного общества. Но главное в сообщении Пузикова было не то, что шведскими полками командует совсем юный парень. Основным являлось то, что шведские войска измотаны и у них нет надёжного снабжения. Решительного наступления на севере от противника ждать не приходилось. Непонятно, что происходило у нарвского рубежа, но и там местность давно разорили, что сильно ограничивало возможность военных действий. Оставалась, правда, неясной позиция Ржечи Посполитой, но про это я надеялся узнать у возвращавшегося Сулемши Пушкина.
Глава 46
Первые недели сентября я ломал голову над организацией обучения потешного войска. В настоящее время в нём состояло тридцать два подростка, кроме юных музыкантов, и этот отряд мной был назван взводом. Для ребят внутри кремля выстроили отдельные бревенчатые палаты, в которых впервые использовали новшество — чугунные печные задвижки и заслонки. Так же я приказал перестроить все печи в княжеских палатах, это должно было изрядно сэкономить дрова в зимнее время. Питались княжеские новобранцы из одного котла. Собираясь для еды за общим столом.
За последние месяцы ребята научились маршировать в ногу и выполнять единовременно простые команды. Значительный прогресс в этом был достигнут благодаря совету одного из бывших юных скоморохов, Федьки. Он сообщил, что танцам в их ватаге обучали, подвязав к ногам колокольчики с разным звоном. Этот способ оказался вполне эффективным и в ратном учении. Оставалось только приспособить строевые упражнения к боевым условиям.
Сложился первый командный состав моего потешного войска. Десятников назначать не пришлось, я лишь утвердил на этих должностях подростков пользующихся авторитетом у товарищей. С выбором достойного командира взвода дело обстояло сложнее. Наибольших успехов в учёбе достиг привезённый Лошаковым сирота — Юшка Отрепьев. Парень обладал феноменальной памятью и превосходными способностями. Грамматика и арифметика дались ему очень легко, да и ратной науке он упражнялся с немалым рвением. Но Юшке было всего тринадцать лет, да и сиротское положение понижало его социальный статус. Поэтому начальником отряда я утвердил сына Самойлы Колобова — Петра. Талантами он уступал способному безотцовщине, но верность его рода Нагим не вызывала сомнений, да и должность его отца обеспечивала ему уважение окружающих. Отрепьева поставили заместителем командира, или по местной терминологии — 'товарищем'.
Английским торговец Джакман доставил мне с десяток книг по военному делу, написанных на латыни. Труды описывали ратный строй, устройство артиллерии, фортификацию и обучали ведению осад. Значение построения пехоты и конницы мне было совершенно не ясно, тактика применения пушек казалась слишком архаичной, а вот устройство крепостей и методы их взятия привели меня в восторг.
Сотни гравюр итальянских художников наглядно демонстрировали ломаные линии современных европейских укреплений, чёрточками были показаны направления ведения огня. В прежнем своём мире я военным делом совершенно не увлекался, но в чём разница между фронтальным и фланговым огнём понимал. Всё устройство крепостей способствовало тому, чтобы держать подходы к их стенам под продольным обстрелом с соседних бастионов. Русские кремли по сравнению с нарисованными в итальянских книжках фортециями выглядели устаревшими.
Я задумал построить зимой снежную крепость по образцу увиденных и на ней потренировать своё войско. Помимо этого стоило оснастить потешных хоть каким огнестрельным оружием и провести учения с пушками и кавалерией. Деревянные пищали годились только для строевых упражнений, да для первоначального обучения штыковому бою. Новобранцы кололи своими игрушечными ружьями соломенные чучела, стрельцы, вернувшиеся из боевого похода, над ними вволю потешались. Лишь их голова Данила Пузиков разглядывал отрабатываемые потешными солдатами приёмы без тени насмешки.
Разговорились мы со стрелецким командиром во время отправки двух дощаников в мою новою поволжскую вотчину — Усолье. Первыми туда отправлялись пятнадцать работных людей, именуемые здесь 'деловые', да двадцать стрельцов угличского гарнизона. Их задачей было поставить острожек, да провести разведку местности.
— Жильцы твои княже, будто воинские немцы наёмные ходят, — сообщил Данила. — В Карельской землице також бывало, идут стройно, в свои дудочки-жалейки играют, да пищали снаряжают по командирскому голосу, а не своевольно.-
— Ну и как они воюют, при правильном-то строе? — заинтересовался я сообщёнными сведениями.
— Для вогненного боя гуськом строятся, да при пальбе друг за дружку забегают, а ежели от конных берегутся, то вперёд копейщиков с длинными списами выставляют. Токмо мало от сего толка. Ну, к бою быстрее изготавливаются, да палят чаще. А ежели стрельцы за крепью какой сидят, так немцам их оттуда не выбить. Наши палят хоть редко, да метко. А уж до прямого дела дойдёт, то куда немцам с тонкими сабельками против русских бердышей.-
— Что ж ничего хорошего у немецкой пехоты нет?-
— Панцыри на них добрые да шеломы. В таких на рать выходить сподручней чем в кафтанах-то, — признал голова.
— Ну а в чистом поле как воевать? Если без укреплений? — не прекращал я донимать стрелецкого начальника вопросами.
— Какой же воевода пищальников в чистом поле поставит? — в свою очередь удивился Пузиков. — Их конные полки стопчут. Завсегда или гуляй-город ставятся, али возы городятся, иль малую засеку делают. Ну, уж ежели ничего нет, то стрельцы бердышами колья секут и перед собой втыкают наискось.-
— Чего ж тогда ходишь на упражнения ребят смотришь молча, да не хулишь как прочие?-
— Дак ведь красиво ходют, — простодушно ответил Данила. — Ладно было б так и московские приказы выучить шагать да строится, особливо для тех случаев когда иноземные послы приезжают.-
— Так своих бойцов поучи, боярин Годунов заедет — покажешь, отличишься, — недолго думая, посоветовал я.
— Да куда там, — махнул рукой голова. — В городовую сторожу еле собираю тех, кому назначено. У всех же хозяйство, лавки да промыслы. Когда им ходьбой потешаться бездельно.-
О том, что стрельцы служили в мирное время лишь неделю в месяц, да и военное их старались надолго от дома не отрывать, мне удалось совершенно забыть. А ведь основной доход этих служилых составляло не государево жалованье, а безоброчные торговля и ремесло. Перевод их на постоянное несение службы, так как это будет практиковаться в далёком будущем, требовал значительных денежных затрат для увеличения денежного оклада.
