Владимир Белобородов - Хромой. Империя рабства
— Я не успел… — начал было Клоп.
— Нормально всё. Есть о чём подумать, — успокоил я раба.
Отвар пили в тишине. Я пытался успокоить вулкан злобы внутри, остальные после нашей стычки тоже не особо были предрасположены к разговорам. Корм, позанимавшись, ушёл в яму.
— И вправду надеешься? — спросил Толикам.
Я покосился на Ларка. Он конечно забитый, но вот в наушничестве замечен не был. Да и кому ему стучать. Кормов он ещё больше чем я ненавидит, а орков боится как огня.
— Так подыхать или иначе, тут хоть какой никакой — шанс.
— И как?
— Осмотреться надо. Кандалы снять попробовать.
— У меня снимаются, — вдруг подал голос Ларк.
Он приподнял штанину, оголив ноги-спички, и выпрямив ступню, почти выскользнул из кандалов. Затем вернул ногу обратно.
— У тебя уже шанс есть.
Ларк отрицательно мотнул головой:
— А вдруг поймают?
— Поймают, значит поймают.
— Бить будут. Да и страшно одному, не был я никогда там. Говорят, там волки есть.
— Где там? — поинтересовался я.
— На свободе.
— А как в рабство попал?
— Родился рабом. В клане Древнего топора. Там иногда рабыням разрешают иметь детей.
Я никогда не интересовался судьбой Ларка. Где-то в глубине скользнула жалость к нему. Я вон, уже два мира видел, а он кроме орочьего рабства — ничего. Видимо у Ларка редко бывают слушатели, поскольку обычно молчаливого раба понесло:
— Я много раз у кормов за брёвнами просился, лес посмотреть, но они не берут меня. А у клана Древних топоров, я раз скалы видел. Это такие огромные камни из земли торчат.
Ларк замолчал, видимо поняв, что мы-то их тоже видели и объяснять не нужно.
— Не переживай, — хлопнул парня по плечу Клоп. — Насмотришься ещё.
— А вы возьмёте меня?
Кот из Шрека, отдыхал после слов Ларка. В них была такая детская надежда и непосредственность.
— Конечно, возьмём, если соберёмся, — уверил Клоп.
— Я ещё отвара принесу, — Ларк, смешно передвигая ноги, заковылял к котлу.
— Зря вы так обнадёживаете, — раздался из дверей голос корма.
— Ну, так сходи, вдарь ему разок, — ответил Толикам, — чтобы образумить парня.
Из ямы послышался звон цепей. Чустам вышел и присел рядом,
— Ты прости меня Хромой. Я, правда, не хотел обидеть. Просто у самого пока в голове всё не укладывается. А тут ты смотришь на меня словно дикий хрумз, ну и не вытерпел, высказался. Ну а уж на удар ты сам напросился.
— Так с вами кормами по-другому нельзя. Вам же раз уступишь, вы и на шею сядете….
— Достало это — корм, корм. А ты побывай им, думаешь легко?
— Никогда не собирался и не стану. Вот сейчас предложат вместо арены, не пойду.
— Ладно, если так, — усмехнулся Чустам. — Обычно за меньшее, чем жизнь, шли.
— Как ты?
— Как я.
Корм на некоторое время замолк, потом продолжил,
— Лет пять назад у нас место корма освободилось. Прежний, неправильно понял орка, и в дом к нему зашёл. А там толи дочь голая была, толи ещё что, да и неважно…, забили его до смерти. Ну и парни из моего отряда, с которыми мы в плен попали, и предложили, кому из нас пойти, мол, остальных подкармливать будет. Кинули жребий — выпало мне. Я сначала не хотел, а потом подумал: стану кормом, буду нормально распределять работы, опять же прикрыть где остальных рабов смогу, каши той же побольше сыпануть в котёл. В общем согласился. Ну, вроде как такой корм — защитник, — при этих словах, Чустама перекосило. — Первые руки так и было, а потом…. Началось всё с работ. Я, как и хотел, закрывал глаза на то, что не выполнено и спать разрешал днём, но рабы есть рабы, почувствовали вольницу и совсем перестали выполнять работы. День, два так. Орки быстро поняли и главного нашего к себе, а он не стал покрывать. Вкатили мне первоначально пятьдесят палок, да старшему десяток, и заставили доделывать то, что не доделали рабы, через двое рук, я ничем не отличался от остальных кормов в этом вопросе.
Перевели потом на кухню. Я как увидел богатство такое, сыпанул каши в котёл побольше. Остальные кормы посмеивались про себя. Оказалось крупа рассчитана ровно на руки, а мне хватало только на восемь дней. Рабы заволновались, поголодав раз, дошло опять до орков. Опять мне палок выдали. В этот раз орки заинтересовались, что это за корм такой, что второй раз под палками и решили проучить меня. Нашли недостатки в работе моих парней и привели троих на палки. А бить значит, поставили меня. Прописали-то по пятьдесят всего. Ну вот, бью я, а второй корм считает. Понятно в полсилы бью, но палка есть палка. После того, как закончил, орк прогырчал по-своему, из пятидесяти палок засчитываются только три, остальные повторно — слабо бил. А чтоб я понял, то столько же и мне, в науку всем кормам. После сорока семи, парень еле живой был. Ну и мне сорок семь понятно. А орк снова, мол, ещё тридцать не засчитаны, но наказывать будем не сегодня, а когда раб на ноги встанет. С остальными парнями так же. Мне в тот день больше палок не досталось. На пятый раз парни умоляли меня бить со всей силы, а сам я еле держался от палок.
— Такой корм поневоле, — подытожил я.
— Нет. Шёл сам, — спокойно ответил Чустам. — Чего это я, в самом деле, выворачиваюсь? Объяснить хотел…. Да, ладно….
Бывший корм встал и ушёл обратно в яму.
— Чего ты на него, Хромой? — спросил Толикам. — Как бы ты поступил? Он ведь тоже раб.
— Не знаю Толикам, может быть и также поступил бы, а может и не бы. Что его теперь жалеть? За то, что палкой махал? Ларка жалко, хоть и пентюх, а его — нет.
Вечером нас вновь заперли в яме.
Глава 5
Утро, спокойное утро. Первый раз за много лет здесь. Просто лежу. Повернув голову, встретился взглядом с Клопом. Он хотел что-то сказать, но я приложил палец к губам. Как прекрасно. Если бы не кандалы, вообще было бы счастье, под ними зудела сбитая кожа.
— Э-э-э, вояки, — раздалось с улицы, с одновременным звуком снимаемого запора.
— Тьфу, корррм, — прорычал Клоп вставая. — Всё испортил.
— Согласен, — подключился Толикам. — Надо будет сказать, чтоб позже приходил.
— Нарочно раньше появляться будет, — пробурчал Клоп.
— Выходите. Считать будем.
— Пусть сам идёт, — произнёс из угла Чустам.
— Иди, считай! — крикнул Клоп.
— Если зайду, то не один. Думаете, вы первые такие наглые?! — крикнул в ответ Одноглазый. — Палки никто не отменял. Много вам нельзя конечно, но по пятёрочке каждое утро и вечер могу организовать!
Завтракали в тишине. После завтрака, не спеша, пили отвар. Мимо прошли знакомые рабы на подготовку ям-землянок.
— Бедолаги, — равнодушно произнёс Клоп.
— Ты о нас? — спросил Толикам.
— Нет. О них. Сколько им ещё так корячиться. А тут скоро свобода.
— Ты так уверен? — с сарказмом произнёс Чустам.
— Да. На арену или нет, но больше не увижу эту вонючую степь с зелёными мразями.
Мы немного помолчали.
— Не знал, что ты философ, — я встал и пошёл к бочке с водой.
— Просто надоело.
После завтрака, Чустам и Клоп пошли тренироваться, мы с Толикамом вернулись в яму — пытаться снять кандалы. Толикам держал зубило на здоровенной клёпке кандалов, а я пытался бить по нему поленом. На каждую ногу приходилось по два расплющенных стержня толщиной миллиметров двенадцать. Ларк, то выходил, то заходил обратно.
— Чего ходишь? — не вытерпел я.
— Цепью гремлю. Знаете как вас там слышно?
— А-а-а, извини. Продолжай.
Минут через пятнадцать Ларк вновь вбежал,
— Кормы!
Мы, спрятав инструмент, вышли на улицу.
— Считать пришли, — оповестил Пидрот. — Показывайте кандалы.
Как хорошо, что мы не успели особо повредить клёпки.
— Чего-то вы часто? — спросил Чустам.
— Так вас раз по пять, а то и десять в день проверять положено. Ещё не было раза, чтобы кто сбежать не попытался.
— И что, убегали?
— Нет. Всех в версте от деревни ловили. Бывало, правда, убивали, тех, кто сопротивлялся. Да чего рассказываю, ты у наших-то спроси, они расскажут. Не первый праздник Корлана встречают. Конечно, своими глазами посмотрят первый раз, — Жирный противно улыбнулся, — Может, кто поведает потом — как оно там?
— А что с выигравшим происходит?
— Не знаю. При мне никто из наших не выигрывал. Но из соседних кланов, раз слышал, даже отпустили на свободу.
— Расскажете? — спросил бывший корм, когда ушли нынешние.
— А что тут рассказывать? — произнёс Толикам. — Правду Жирный рассказал. Бытует легенда среди рабов, что выигравшего отпускают. Выводят его действительно живым, а дальше, только духи знают. Орки не особо с нами беседы ведут. А насчёт сбежавших, так всех ловят, я не слышал о таких, чтобы убежали. Опять же знаю, что троих как-то не привели обратно. То ли убили, то ли не нашли, никому не ведомо. Ты как первый день в рабах?
