Алексей Переяславцев - Клыки и когти эскадрильи
Я подумал. Потом еще разок подумал. Затем тщательно подумал.
– Можно считать, что ни в какой. Но это при существующем раскладе сил, а если окажется, что какая-то сторона ослаблена потерями… тут да, могут между делом отхватить кусочек-другой.
– По всем данным, их руководство с головой дружит. Значит, они не будут вмешиваться в междоусобицы. Может быть, до поры, а может, и вовсе не будут, хотя последнее кажется маловероятным. Но как источник информации Вольные для нас очень ценны. Да и торговля тоже.
– Почему торговля?
– Потому что сейчас они знают: монополии у них нет. Пусть так и думают в дальнейшем.
Гирра, по всему видать, осторожно оценивала перспективы товарообмена через Мируту. И правильно: во время войны всякое бывает.
Моя двуцветная умница продолжила:
– А вот мы им очень нужны. Ты им обещал лекции по геологии.
– И намерен сдержать слово. Хорошо, а что у тебя за новость?
Гребень и хвост жены выразили целых две октавы эмоций: от радостного предвкушения до испуга. Мелькнула мысль о том, что именно может быть причиной, и тут же поступило подтверждение:
– Мне кажется, у меня скоро начнется… ну, ты знаешь.
– Так это хорошо! – Моя радость была чуть наигранной: хотелось успокоить жену. – Не веришь мне, так поспрашивай свою маму. Судя по тебе, у нее это дело прошло ладком.
– Тебе бы все смеяться…
Пришлось ворковать чуть ли не четверть часа. Зато поздно вечером… чего там говорить, все у нас было, как у пылких влюбленных-людей. Уже потом подумал: страшная сила эти феромоны…
Когда моя дракона отдышалась и смогла заговорить, то выдала абсолютно неожиданную фразу:
– Интересно, а что человеческие женщины чувствуют?
Палево???
Отвечать пришлось, взвешивая каждое слово.
– У меня нет доказательств, но думаю, что нечто похожее. Тот, кто создал драконов, брал за образец человека. Чем больше я наблюдаю за людьми, тем больше уверяюсь, что все наши реакции, мысли, психика – все человеческое, ну разве что мы больше думаем о хвостах и гребнях…
Из-под моего бока послышался тоненький хихик.
– Ты не смейся, тут вполне серьезно.
– Уже не смеюсь, – но в тоне слышался сдавленный смех.
Я продолжал с уверенностью, которой в себе не ощущал:
– Понимаешь, я как представлю себе задачу создания совершенно нового вида – драконов, так и думаю, что имея перед собой образчик разумных, это сделать куда проще. По образу и подобию…
Я красиво рассуждал, а про себя крутил варианты.
Гирре участвовать в боевых действиях нельзя, это и ежику понятно. Но делать работу аналитика можно. И следует помнить, что очень скоро другие драконы моих десятков пойдут по той же дорожке. Война мне сейчас нужна еще меньше, чем обычно – если такое вообще возможно. Что можно сделать? Подкрепить нейтральную позицию руководства. Часть работы сделают сообщения от дракони. Но ведь это не все, даже совсем не все…
Придется, похоже, лететь к дядюшке.
Легко понять, мы прибыли к старому родственнику не с пустыми лапами.
Я приволок откормленного по-осеннему кролика. Жена тут же принялась разделывать добычу, а я занялся допросом в самой деликатной форме.
– Дядя Кнарр, а сколько на вашей памяти было случаев, что драконы нуждались в помощи людей?
– Какую помощь ты имеешь в виду?
Вопрос был задан с подковыркой, но как раз к этому я был готов.
– Вот например: очень суровая зима, поймать никого нельзя, холод и голод. Мама говорила, что от людей как-то раз поступала помощь в виде лепешек хлеба. Или еще что-то в этом роде.
Глаза старика превратились в узкие щелочки. Он и в самом деле добросовестно вспоминал.
– Да, помню это, и твоя мама должна помнить, но и до нее подобное бывало. Тому минуло пятьдесят девять лет, твоих родителей и на свете не было. Сильнейший снегопад прошел над нашими северными поселениями, многие умерли от переохлаждения. Люди помогли едой… Потом: случилось землетрясение, семьдесят два года тому назад. Несколько пещер завалило полностью, из них никто не спасся. И еще много пещер завалило частично. Тогда прибыли маги земли из людей, они помогали нашим выбраться. Даже сколько-то новых пещер создали, но не скажу, сколько именно, сам не знаю. Хорошо помогли. И еще был случай…
Дядя глянул на нас. Смысл этого взгляда я расшифровать не мог.
– Это произошло до моего рождения, знаю лишь с чужих слов. Болезнь… мне ее не назвали, да это и не важно. Сначала появлялись мелкие опухоли, потом кашель, иные драконы теряли сознание. Три дня – и смерть. Прибыли маги жизни. Они прошли по всем пещерам. Всех заразившихся убивали – милосердно убивали, отдать должное, больные засыпали и не просыпались. Потом магией смерти по этому месту, затем ее убирали. И разрешали нам сжечь покойных по драконьим обычаям. С момента, когда прибыли маги жизни, от той болезни не умер ни один дракон.
Насчет того, что маги жизни пускали в ход магию смерти – позвольте вам не позволить. Мне тут же подумалось, что в группе спасателей вообще не было ни единого мага жизни, а только специалисты по карантину. Хотя нет, усыпление…
В целом картина не столь удручающа: почти все, что могла делать эта помощь, можем и мы. Болезнь лечить – ну, это под вопросом, а вот задать условия карантина запросто. Спасательские работы с помощью магии земли – это мои прямо сейчас потянут. Вот только лепешки…
В этот момент мои размышления были прерваны голосом родственника:
– Думаешь, где достать вкусный белый хлеб?
Ай да дядюшка! Супруга с большим усилием удержалась от смеха – видимо, на моем гребне мысли читались не хуже, чем на бумаге. Проявить находчивость удалось, но с некоторым напряжением.
– Это осуществимо. Мы можем покупать муку или готовые лепешки – все равно. Вопрос лишь в том, сколько продовольствия понадобится. Но по-любому это реально.
– На что покупать?
– Мы уже торгуем с людьми. У нас есть золото. И мы можем оказывать услуги.
Про кристаллы я скромно умолчал.
Старик кивнул с серьезным видом.
Мы с Гиррой улетели. Почему-то жена с озабоченным видом заявила, что ей всенепременно надо повидаться "с одним человеком". Я же стал обдумывать стратегические вопросы.
Можно ли устроить сосуществование людей и драконов вообще? А если да, то как это сделать?
Чего уж себя обманывать: драконы созданы были для боя, в крайности – для разведки. Чтобы их приспособить под что-то другое, надо сильно изощриться мозгами. Вот и попробуем…
Первое, что приходит на мысли: кристаллы. Пока что у нас монополия на кристаллы с хорошей огранкой. Мало того: даже сама организованная добыча их пока что в зачаточном состоянии. Это и плохо, и хорошо: с одной стороны, пока рынок незрелый, мы можем без усилий его захватить, используя мои передовые знания; с другой стороны, и спрос на кристаллы не очень велик. Даже совсем невелик. Нет, на кристаллы положиться нельзя.
Услуги в части магии земли. Востребованы? Да, но в небольшой степени. Плотину там построить, мост или кусок дороги. Но вклиниться на этот сектор услуг шансов мало: серьезные заказчики все поделены между человеческими магами, а несерьезные, вроде крестьян, и рады бы купить наши услуги, да болезнь святого Франциска мешает. Этого достойного человека здесь, разумеется, нет, а вот хвороба его имени очень даже существует. Отпадает.
Услуги в части магии жизни? Если сказать прямо, грубо, по-драконски: я как маг жизни немногого стою, а мои товарищи и того меньше. Разве что брать ценами? Или, что скорее, занять нишу фельдшеров в этом мире: браться только за легкие случаи, а сложные оставить настоящим магам жизни. Клиентура – крестьяне, понятное дело. Народ малоденежный, но в нашем случае это и хорошо. Отметим в качестве варианта.
Что еще? Гонцы? Пожалуй, по скорости драконы вне всякой конкуренции. Народ через нас может даже отправлять посылки – с ограничениями по весу и объему, понятно. Почтовые отделения… специальные почтовые сумки… даже марки… Организовать реально. Востребованная услуга? Пожалуй, да, но… требуется централизованное государство. Если страна раздроблена на несколько регионов, воюющих между собой, этой ниши услуг просто не появится. Даже если просто несколько стран – и тогда объем почтовых отправлений меньше, чем в пределах одной страны. И все же тут есть над чем подумать…
Я ходил взад-вперед по нашей пещере, перебирая варианты, и даже не заметил, как у входа приземлилась моя супруга. Только когда она вошла, я с удивлением понял, что в азарте размышлений пропустил ужин, хотя небо уж давно потемнело.
Разумеется, на меня тут же наехали:
– Ты хоть что-нибудь ел? Нет? Ну, я так и знала: и на полдня оставить нельзя!
– У тебя новости?
Неуклюжая попытка перевести стрелки не удалась:
– Все разговоры о делах подождут, они не срочные. Не суйся, я сама разогрею рыбу. Говорю же, не суйся! Между прочим, мама научила меня в рыбу лук добавлять.
