Несознательный 3 (СИ) - Каталкин Василий

Ух, мощь – семьсот пятидесяти тонный носитель вытолкнул на двухсот километровую орбиту двадцати пяти тонный весовой макет, это означает, что у нас есть чем поднять на орбиту в триста пятьдесят километров космическую станцию. А этого вполне достаточно, чтобы станция находилась на орбите около года без дополнительного разгона. Королев тоже не удержался и заявился в пункт управления полетами, чтобы посмотреть за стартом самого мощного на сегодняшний момент супер ракета-носителя.

- Всего четырьмя ускорителями обошлись, - пробормотал он, - а с шестью какой груз можно вывести?

- Каждая пара дает возможность увеличить полезный груз примерно на пять тонн, - выдал я справку, - ускорители позволяют увеличить вес второй ступени, а значит и общую массу ракета-носителя. Максимальный расчетный груз, который можно вывести на орбиту в триста километров где-то около тридцати пяти тонн.

- Тридцать пять тонн? – Задумался Сергей Павлович. – Нет. Маловато будет.

Это что, он уже прикидывает, сможем ли мы с помощью данного носителя отправить человека на Луну раздельным стартом? Вот ведь неугомонный, хотя ничего невозможного нет, технология производства ускорителей отработана, сделать их больше по объему раза в три и мы сможем поднять на низкую орбиту тон шестьдесят, а значит, на траекторию к Луне сможем вывести тонн восемнадцать. Вполне достойный результат, в этом случае лунный модуль может и двух космонавтов принять, хотя и риск при этом запредельный, по крайней мере, лет пять этим заниматься точно не стоит, не доросли еще.

- Думаешь? – Принялся анализировать он мои фантазии на вольную тему. – А ведь вполне может получиться.

- Получиться-то получится, только есть ли в этом смысл? – Задаю главный вопрос.

- Ну как? – Удивляется Сергей Павлович. – Человек впервые высадится на другой планете.

- Ладно, высадится, а зачем?

- Как зачем? – Начинает закипать главный конструктор. – Это же достижение всего человечества, сотни лет люди хотели побывать на Луне.

- Ну, хотели, и что? – Пожимаю плечами. - Я вот, например, хочу в Египте побывать, на пирамиды залезть, поглядеть какой вид с них на пустыню открывается. Только пользы от этого, кроме как пойти на поводу своего желания, никакой, а денежки потрачу.

- Ах вот к чему ты этот разговор затеял? – Поморщился Королев. – Поверь мне, тут дело не только в деньгах.

- А в чем?

- Как ты не понимаешь? – Посмотрел он на меня с сожалением. Не все можно мерить деньгами, тут важен фактор первопроходца, первооткрывателя, в конце концов, гордость за то, что совершили невозможное.

- А обязательно для этого надо посылать на Луну человека, - продолжаю я изображать непонятливого субъекта, - или для этого можно автоматы использовать.

- Можно и автоматы туда послать, - кивнул он, - но человека было бы гораздо интересней.

- Интересней значит. – Ворчу в ответ. – А мы уже пять лет как имеем информацию о радиационных поясах земли, что будет если во время полета к Луне на Солнце произойдет мощная вспышка?

- Они редко бывают, - отмахивается он от вопроса.

- А все-таки?

- На пути к познанию иногда приходится рисковать.

- Мы уже выяснили, что при исследовании Луны можно обойтись автоматами, зачем рисковать людьми? – Привожу убойный аргумент.

- Ладно, достижения всего человечества тебя не интересуют, - вздохнул Сергей Павлович, - а что ты скажешь о престиже страны?

- Скажу, что престиж страны зависит не только от достижений в космосе, но и от того, насколько серьезно мы отнесемся к безопасности и здоровью собственных граждан. Рваться на другие планеты только ради престижа не лучшая идея.

- И все же?

- О престиже можно будет думать только тогда, когда у нас будет уверенность в безопасности полета. Сегодня мы можем гарантировать успех?

- Нет, - помрачнел Королев, - сегодня мы таких гарантий дать не можем, но думать о полете человека на Луну нам никто не запретит.

Вот и поспорили, все равно каждый остался при своем мнении. Но все же надеюсь, что зерно сомнения я заронить сумел, а это значит, что подход к "путешествию на Луну" будет прагматичным. А вообще мое ворчание по этому поводу заставило задуматься даже Буденного, ведь все наработки по созданию будущего супер-пупер носителя окажутся потом не востребованы - на Марс мы уже гарантированно в ближайшие сорок лет человека не отправим, так зачем сейчас жилы рвать, останемся без штанов, зато на Луне.

Ладно, оставим пока эти споры, мне сейчас нужно станцией заниматься, еще не все оборудование стендовые испытание прошло, а запуск уже месяца через три. Ну а главное наше достижение на сегодняшний день, это связь, станция будет обеспечена ей постоянно, а проблем с перехватом её нашими "лучшими друзьями" не будет, ибо она цифровая и шифрованная. Да вот, сделали мы такое оборудование, правда весу в нем килограмм сорок, но это все же достижение, ведь звук не только в цифру преобразовывался, но еще и сжимался по достаточно хитрому алгоритму. Что касается видеоизображений, то здесь хоть и применялись схемы сжатия видеокартинки, но до цифры было еще далеко, поэтому использовалась аппаратура, которая делила обработанное изображение на части и распихивала получившееся по многочисленным каналам связи. Собрать все это в единое целое, не зная алгоритма, не представлялось возможным. Общий вес этой аппаратуры уже вышел за сто семьдесят килограмм, весомая прибавка к массе станции. А вот относительно пересылки фотографий с орбиты, никакого прогресса заметно не было, тот же самый фототелеграф, а если требовалось качество, то на станции имелось четыре спускаемых капсулы, которые должны были снаряжаться космонавтами и отстреливаться в точно рассчитанных координатах для спуска на Землю. К сожалению никакого управляемого спуска при этом не происходило, вся станция была вынуждена совершать маневр ориентации и отстреливать капсулу в строго определенном направлении, на ней сразу включался пороховой тормозной двигатель, и она начинала падение на землю. Мне даже интересно стало, как все это должно было выглядеть со стороны, никто не перепутает со стрельбой из реактивной установки?

- Виктор Ильич! – Подскакивает ко мне начальник лабораторного комплекса, куда я притащился, чтобы узнать, как идут дела со стендовыми испытаниями. – Прошу решить проблему с испытателями.

- По поводу испытателей обращайтесь к Платову, - чисто автоматически отфутболиваю я его, и только потом начинаю соображать, - подождите, а о каких испытателях идет речь?

- Ну как же, - делает он обиженное лицо, - из института авиационной медицины прислали СЖО (Система ЖизнеОбеспечения) станции, и мы как полагается должны провести полный комплекс испытаний. Если с «СРВ-К» (Системы Регенерации Воды из Конденсата атмосферной влаги) проблем нет, добровольцы ее с удовольствием употребляют, то для СРВ-У (Система регенерации воды из мочи), нужны испытатели.

Я смотрю на начальника и начинаю тихо хихикать, еще бы он нашел на это дело добровольцев, да и испытателей он вряд ли найдет под это дело. Тут нужно поступить по-другому, в секрете надо держать из чего выделяется вода, и вообще на первом этапе нужно разделить воду питьевую и воду техническую, что, кстати, и предусмотрено проектом. Мне вот интересно, какой умник решил их объединить? А вообще немало пришлось поспорить на эту тему с институтскими. Во-первых: они, как и многие до них, потребовали от меня поделиться источником знаний, когда я им описал сразу три технологии выделения воды из отходов жизнедеятельности человека; во-вторых: попробовали схалтурить при изготовлении лабораторного образца, мол, некоторый функционал прибора избыточен, за что хорошо получили от Челомея. Ну и в-третьих: сами они испытывать СЖО отказались, отговорились, что у них для этого нет условий, что нас несколько удивило, а теперь стало понятно почему.

- Ладно, поступим так, - решил я, отойдя от веселья, - воду из СРВ-У пить не надо, просто отсылайте ее химикам, пусть они проводят анализ на предмет чистоты. Что у нас по системе генерации кислорода и очистки атмосферы станции от углекислого газа?