Владимир Корн - Берег Скардара
Там было тяжелее, потому что ноги проваливались чуть ли не по колено. И ещё приходилось следить за тем, чтобы не наткнуться на змею, которых хватало.
Один раз мы спешно покинули поле, и работники и надсмотрщики. Это случилось, когда один из надзирателей увидел на противоположном краю чеки колыхающуюся траву. Черт его знает, что её шевелило, но судя по испуганным лицам остальных, ничего хорошего ждать не приходилось. Затем трава колыхаться перестала, но все мы ещё добрые полчаса продолжали сидеть и ждать.
А возмущался я потому, что попав в этот мир, вначале мне этим только и приходилось заниматься, сельским хозяйством, правда, не из-под палки.
Затем я все крутел и крутел, стал дворянином и бароном, затем графом, а сейчас и вовсе Дерториер. И что мне теперь, заново всю карьеру строить, снова начав с самого низу? И какие у меня здесь могут быть перспективы?
Освоиться, внедрить ряд технологий, им неизвестных, обучить грамоте, показать себя толковым парнем. В конце концов, сбросить с себя ярмо рабства и жениться на местной красотке, вдове отважного охотника, погибшего в бою со зверем? Нет у меня такого желания, так что нужно бежать. Бежать этой же ночью, ведь если судить по обеду, состоявшему в основном из овощей, неделя, другая и у меня не останется ни сил, ни желания. Да и с каннибализмом вопрос всё ещё оставался открытым.
Куда бежать? Конечно же, к морю. Где оно находится, определить легко, по солнцу. Когда меня несли на палке, солнце в середине дня светило мне в лицо. Да и на следующий день ничего не изменилось. Получается, мы следовали по прямой, и всё время на юг. Ночью хорошо было видно звезду Горна, а она здесь как Полярная, указывает на север. Так что мне следует устремиться вниз по течению реки, на чьем берегу и находится селение. Хорошо бы лодку спереть, видел я на берегу несколько, рыбакам без них никуда. Доберусь до берега моря, по побережью влево и идти, идти, идти. Вряд ли корабли уйдут так быстро, как минимум неделю будут дожидаться, в надежде на непонятно что.
Что с собой взять? А что я смогу с собой взять, разве что сухую тыкву с пробкой, полую внутри. Пока буду рядом с рекой, проблем с водой не будет, а вот затем лучше иметь запас с собой.
Проблем вижу две: выбраться из сарая, куда нас запирают на ночь и собаки.
Эти мелкие твари могут такой лай поднять, что всех разбудят.
Желательно ещё, чтобы не связали на ночь. Я знаю не так уж и мало узлов, и из прежнего мира принес, и здесь кое-что добавилось. Но они все тем и славятся, что их легко завязать, но также легко и распустить. Имеются и другие узлы, целое искусство, как правильно связать человека, и как от таких пут избавиться. Но я о них только слышал.
Нет, ну надо же, как получилось, из князи в грязи. Думал, что наконец-то закончились мои приключения. Ничуть не бывало.
До вечера был такой же монотонный труд. Ради разнообразия, уже в самом конце дня, сходили за дровами, я и ещё двое таких же бедолаг. Охранников было четверо, даже больше чем нас, так что дергаться не имело смысла.
И бегают они лучше, я в последнее время передвигаюсь всё больше верхом, в карете или на палубе корабля. И местность знают, они здесь выросли.
Вечером дали кусок мяса, вероятно курятины, опять овощи и снова просяную лепешку. Лепешку я есть не стал, хоть и мала она, но душу греть будет, хоть какой-то запас продуктов в дорогу. Или собак угостить, чтобы пасть заткнули.
Когда уже стемнело, и мои сокамерники успели заснуть, а я лежал, дожидаясь, когда угомонится все селение, за мной пришли.
Меня привели на площадь и поставили перед человеком, сидящим на том, что с некоторой натяжкой можно было назвать креслом. Судя по тому факту, что мой камзол переместился на его плечи, он являлся главным в селении. Камзол мне и самому нравился, весь украшенный позументами, сверкающими пуговицами, и многочисленными вышивками золотой нитью. Так что не мудрено, что он пользуется такой популярностью.
Посреди площади горел костер. Нет, на нем ничего не жарилось, холодно тоже не было, так что его огонь боролся с окружающей нас темнотой.
Я стоял и смотрел на местного вождя, а он смотрел на меня. Приятно было только одно — никто не стал настаивать на том, чтобы я пал на колени и ткнулся лбом в утоптанную глину.
Затем он сказал несколько слов, обращаясь к одному из тех, что стояли за моей спиной, ему что-то ответили и меня увели в сарай.
Связывать не стали, хотя на этот случай у меня уже был черепок от горшка с довольно острыми краями.
Глава 37
Побег
В эту ночь удача решила мне слегка улыбнуться — в караул заступили два уже довольно пожилых мужика. В отличие от молодежи, всю прошлую ночь проявлявших рвение и бдение, эта пара умудренных жизнью сторожей явно считала: никогда раньше ничего не случалось, так почему что-то должно произойти именно на их дежурстве?
Сначала они по очереди куда-то отлучались, потом к ним пришел третий, и я долго, не понимая ни слова, слушал их разговор, изредка прерываемый смехом.
Затем сторожа решили по очереди отдохнуть, и в итоге заснули оба. Настала пора.
До рассвета оставалось не так много времени, так что следовало торопиться.
Идеальным вариантом было бы бежать сразу после наступления темноты, тогда бы у меня появилась несколько часов форы. Ну нет, так нет. Да и двигаться ночью, по незнакомой местности, будет проблематично. Так что попробуем возместить потерянное время скоростью передвижения.
Покинуть узилище удалось легко. Крыша, как и на всех остальных деревенских строениях, была покрыта плотно увязанными между собой снопами соломы. Но до этой давно уже не доходили руки, или считалось, что и так сойдет. В общем, часть крыши во время последнего сезона дождей основательно подгнила. Ну и сам сарай не выглядел откровенным острогам.
Видимо, не всё было так плохо, как я сам себе напридумывал. Люди, соседствующие мне в сарае, не выглядели слишком уж опечаленными, ждущими в любой момент, что станут основным праздничным блюдом. Работать нас заставляли, но и геноцида не было. Непонятно даже, почему меня схватили, неужели из-за такого нарядного камзола? Вон он, какой бешеной популярностью пользуется. Но выяснять нет ни времени, ни желания.
Когда я уже встал, раскинув руки в стороны и полусогнув колени, чтобы подпрыгнув, уцепиться за стену в том месте, где она соединяется с крышей, чья-то рука схватила меня за запястье. Наверное. Я бы, наверное, даже вскрикнул от неожиданности, но рот был занят куском лепешки, моим единственным запасом провианта на всё время пути. Сбив захват и сделав шаг в сторону, я застыл.
Лепешка успела вывалиться изо рта, и я почувствовал ее под ступней. Глиняный пол в этом месте был влажноват, так что подбирать её теперь не было смысла.
Парень, почти мальчишка, стоял передо мной и усиленно подавал мне знаки, которые я смог перевести как: да тише, ты тише, всех разбудишь. В сарае было темно, и поначалу я воспринял жесты как угрозу, и даже сделал в его сторону небольшой шаг, примериваясь для атаки. Но вовремя сообразил, что, если бы он хотел предотвратить побег, то орал бы уже благим матом.
Вдвоём мы и покинули место нашего заключения. Я уселся ему на плечи, раздвинул прогнившие снопы, подтянулся и спрыгнул уже на другой стороне.
Затем в дыре показался мой напарник по побегу, после чего с кошачьей грацией оказался на земле. И мы застыли, напряженно вслушиваясь в темноту. Как будто бы все спокойно, и сторожа спят. Один из них похрапывал, а другой выводил носом рулады на грани ультразвука.
Но стоило нам сделать всего пару шагов, как из сарая раздался крик. И крик этот явно не выражал сожаления, что не взяли его с собой, а пытался привлечь внимания сторожей. И мы побежали. Не сговариваясь, побежали в сторону недалёкой реки.
Нам удалось преодолеть чуть ли не всю деревню, благо была она невелика, когда уже на самой окраине дорогу нам перегородил человек. И я сразу же узнал в нем одного их своих носильщиков, того, что проявлял ко мне весьма недружелюбный интерес. Но я не заулыбался от нашей встречи, в отличие от него самого. Мой давний знакомец держал в правой руке нож, длина лезвия которого меня здорово напрягала. Нет у нас времени кружить в боевом танце, вся деревня переполошилась, а за пару секунд справиться с ним голыми руками, я не смогу. И я застыл.
Помог мне мой напарник, отважно бросившийся на врага. И хотя справиться ему не удалось, и он даже получил удар ножом в бедро, но момент мне предоставил, и я с удовольствием вложил в удар кулаком в голову весь свой вес. Затем, уже распростершемуся на земле, дважды ударил ногой в лицо, было не до благородства.
Мне хватило присутствия духа подхватить нож, который выпал у него из рук ещё после первого удара. А потом, потом мне пришлось подхватить и парня, который попытался подняться на ноги и со стоном осел снова на землю. Что-то мне это очень напоминало, но сейчас было не до этого.
