Игорь БЕЛЫЙ - Заговор Сатаны. ИСПОВЕДЬ КОНТРРАЗВЕДЧИКА
Я доложил обстановку на китайско-советской границе, а также зачитал перехват переписки Г. Меир и И. Шамира с Г. Трумэном и Л. Джонсоном, где они друг друга «подталкивают» к развязыванию войны между странами Европы и СССР.
«Кампания 1967 г. по Ближнему Востоку без полного подключения не даст тех результатов, которые мы запланировали, арабы все более сплачиваются, и есть опасность, что Израиль потерпит фиаско в этой войне. Контрразведка Советов читает не только наши передвижения войск, но и наши мысли, поставка советско¬ го оружия арабам наращивается».
Все выслушали мое донесение внимательно, в том числе и Л.И. Брежнев, который, подумав немного, спросил:
– Что вы думаете, Георгий Константинович, обо всем нами услышанном?
Жуков ответил:
– Сказано все четко, всем ясно. Если можно, лучше сегодня совещание прервать, а завтра вновь собраться тем же составом в любое удобное для вас время.
Брежнев с этим согласился и сказал:
– Давайте завтра в 11.00 здесь же.
На этом мы и закончили. Вышли от Брежнева и все отправились в Барвиху для выработки общего решения, пригласили еще с собой полковников Сергунина Ю.Н., Платонова И.В. и Широкова В.П. Перекусив кое-что по дороге, сразу же приступили к разработке плана противодействия агрессивной системе США, Израиля и их союзников.
Любые планы контрразведки остаются навечно секретными, а потому я о них не буду рассказывать. Толубко и Сергунин были немедленно отправлены на Ближний Восток для помощи по противодействию вражеской авиации Израиля, о результатах их присутствия стало известно всему миру, разные «Миражи» и прочая американская «непобедимая» стая ворон потеряла свои перья.
В Чехословакию направили наших контрразведчиков под командованием генерал-майора Зятькова С.И. в составе 25 человек. Выработали общее решение на случай кризиса и 17.06.67 г., как и договорились, в 11.00 доложили Л.И. Брежневу о наших планах, которые он одобрил полностью. Единственное возражение Брежнева было о том, что на территории Чехословакии ответственность по принятию оперативного решения возложить не на меня, а либо на Куликова, или на Гречко, но и Куликов, и Гречко, и Жуков, и, особенно Андропов, встали горой за мою кандидатуру. Выслушав все доводы, Брежнев отступил. 1967 г. был особо опасным годом для всего человечества. США плели паутину смут и конфликтов на всей планете. Шпионаж и агрессивность США в шестьдесят седьмом побивали свои рекорды всех предыдущих лет. Они лезли всюду и не только в страны социализма (Чехословакия, Венгрия, Румыния, Польша, Югославия и СССР), но даже к своим союзникам. Агенты США шпионили в Англии и Франции, Германии и Канаде, в Швеции и Норвегии, причем шпионаж велся и на суше, и в воздухе, и на море. Не отставал от США и Израиль, но как ни странно, спецслужбы Израиля больше уделяли шпионского внимания Соединенным Штатам, так как информация из Советского Союза итак поступала от родственников, проживающих в СССР.
Наша контрразведка отслеживала каждый шаг разведок США, Англии, Франции и Германии с целью недопущения ложной информации об СССР со стороны США. Этим странам мы тонко подстраивали «спотыкач» для агентов ЦРУ и ФБР повсеместно. Поэтому, хотя 1967 год если и не нельзя назвать спокойным, но нам удалось предотвратить беспорядки и даже кровопролития в Румынии и Чехословакии. Удалось помешать построить «Великий Израиль» за счет Ливана и Сирии, Иордании и Египта, а это была основа основ целей мировой воинственной агрессив¬ ной верхушки, главная задача той самой международной правящей группы финансовых рецидивистов.
10. ТАНКИ ПАДАЮТ В ПРОПАСТЬ
Эти воинствующие группы 1968 год начали с теми же целями, и объектом начала войны между СССР и Европой они избрали Чехословакию.
Опираясь на таких деятелей, как А. Дубчек и ему подобных, агенты западных разведок начали мутить чешский народ. Исподволь насаждали антисоветские настроения, сеяли недовольство порядками в стране, недостатками в снабжении и в бытовых условиях, и дело шло к большому общенародному протесту и скандалу, к организованной провокации по всей Чехословакии. Мы перебросили в Чехословакию, на всякий случай жизни, 1300 человек своих контрразведчиков в помощь реально мыслящему населению, правительству Чехословакии и ЦК КПЧ.
Основным руководителем по стойкости оказался Василь Биляк, четырежды американцы, точнее представители спецслужб США, пытались физически устранить Биляка. Там, где работала СВПК, у представителей воинственно-разрушительной системы США укорачивались руки, а иногда и жизни. Наиболее агрессивным военно-политическим силам США удалось убедить власти ФРГ подвести вплотную к границе Чехословакии – Силезии 2 танковых дивизии. Мы тщательно отслеживали все поползновения противников, в большинстве случаев их агентура была нашими людьми обезврежена или работала с подброшенными нами фальшивками.
К августу 1968 г. дело настолько обострилось, что мы решили перекрыть границу своими танками, сделать это оказалось непросто. Когда наши танки выходили по горным дорогам на занятие позиций, то провокаторы собирали женщин и детей и выталкивали их на узкие горные дороги. Наши танкисты не смогли давить женщин и детей, а сворачивали в ущелья, направляя танки в пропасть.
Таким путем мы потеряли 3 танка вместе с экипажами. Тогда мы прекратили это самоубийство.
Леонид Ильич Брежнев из Москвы давал команду: «Разбить эти две немецкие дивизии и перейти в наступление». Но, как я писал выше, всей нашей военной компанией, совещавшейся у Брежнева, на меня было возложено управление обстановкой. И я терпеливо искал выход. Созвонились с Жуковым, Гречко, Устиновым, Огарковым, и было принято решение – не допустить войны! Практически я не выполнил приказ Верховного Главнокомандующего Л.И. Брежнева. Мы не стали атаковать танки ФРГ. Хотя Владимир Федорович Толубко меня заверял, что из этих 2-х танковых дивизий кучу металлолома он сделает за 2 часа.
Мы посоветовались с разведками ГДР, Болгарии, Румынии, Польши и Чехословакии и решили ввести союзнические войска на территорию Чехословакии, и вместе с тем, послать к командованию немецкой танковой группы письмо со своими контрразведчиками. Текст я написал сам лично. Текст гласил: «Господа генералы, мы стоим с вами на грани третьей мировой войны, и не кто-то другой, а вновь русские и немцы. Мы уже дважды поливали всю Европу кровью русского и немецкого солдата, а что мы завоевали? Мы завоевали кровью своих солдат мировое господство воинственно-разрушительному империализму США! Если мы забудем слезы Гудериана и Паулюса во Второй мировой войне, и развяжем третью мировую войну, то мы завоюем себе резервации, как русские, так и немцы, наподобие настоящих американцев-индейцев, которых воинственно-разрушительный империализм смутами и подкупами загнал в резервации триста с лишним лет назад.
Если вы истинные патриоты своей родины и народа Германии и вам памятны военные и послевоенные годы Второй мировой войны, прошу выйти на мирные переговоры. Положим конец войнам в Европе – и русские, и немцы!» И подписался: «генерал-полковник И.В. Белый».
Ребята прошли вниз, через бинокль мы увидели, как они подошли к часовым и пошли в глубь танкового расположения. Проходит час, проходит второй – нет ни наших, ни визитеров с той стороны. Брежнев давит – разбить танковые дивизии немедленно!
Подошли ко мне Толубко, Ахромеев и еще два незнакомых мне генерала, поздоровались, курим одну сигарету за другой. Но вдруг, когда уже начало темнеть, появи¬ лось белое полотнище и немецкий генерал (специально не назову его фамилии и имени) со своими сопровождающими и нашими контрразведчиками. Когда подошли к нам вплотную, то отдали честь, мы им ответили тем же.
Немецкий генерал, державший «грамоту», которую я отправил, по-русски спросил:
– Ви писаль этот токюменьт?
Я ответил:
– Да!
– Хороший токюменьт, но Прешний (так назвал он Брежнева) фелит нас пить, кому ферить? Фам, или ему?
Я попросил свое письмо и надписал на нем: «Перемирие подписываю по праву, данному мне командованием Вооруженных сил СССР». И снова подписал:
«И. Белый».
Практически, авантюра мировых агрессоров и на этот раз была сорвана, и мы, и немцы отвели свои танки от границы. А в начале 1969 г. власть в Чехословакии полностью восстановилась, пожар войны не разгорелся.
Мы приехали в Прагу, только остановились на окраине Праги, собирались разъезжаться по домам, стоим, беседуем, человек 6-7: Огарков, Толубко, Куликов и еще кто-то – и вдруг меня как палкой ткнуло в левую верхнюю часть груди. Вначале мне показалось, что кто-то из наших пошутил. Потом я почувствовал внутреннее жжение в левой стороне груди, и через китель проступила кровь.
Так я в «невоенное» время испытал 6-е ранение, на этот раз какой-то шальной пулей – как будто выстрелили откуда-то сверху.
