Игорь БЕЛЫЙ - Заговор Сатаны. ИСПОВЕДЬ КОНТРРАЗВЕДЧИКА
В этом узком кругу нами было принято решение об устранении Брежнева и Суслова. Осталось посоветоваться только с Г.К. Жуковым, но так как Жуков госпитализирован, значит, надобно было подождать дней 10-15, пока он выздоровеет. Так было решено, на этом мы и остановились. 22 мая 1967 г. я вылетел из Москвы в Чимкент, в этот же день я был уже «дома», то есть в квартире геологического городка, где проживал вместе с семьей.
Дней через 10 я под видом консультаций в институте поехал в Ташкент. Там 4 июня мы провели совещание с контрразведчиками, работающими за рубежом. Прибыли наши люди из Пакистана, Индии, Ирана, Ирака, Ливии, Афганистана, США, Англии, Канады, Боливии, Эфиопии, Сингапура и Австралии. Совещание шло 2 суток, без каких-либо перерывов, в том числе на сон и еду. Принято было много решений по тому или другому региону, где хозяйничали разведки США, Великобритании, Израиля и других воинственно-агрессивных государств. Мы наметили меры срыва разбойничьих замыслов США по порабощению таких стран, как Индия, Афганистан, Эфиопия, Иран, Ирак и Ливия. Мы также выработали новые методы и способы связи со мной, а значит и с Г.К. Жуковым, исходя из сложившейся непростой ситуации из-за противостояния между нами и руководством КПСС в лице Брежнева-Суслова. После чего разъехались каждый по своим местам.
19 июня меня пригласили в Москву, поскольку Жуков уже был более или менее здоров. Встретились мы с ним в госпитале за Красногорском. Я его проинформировал о проведенном совещании в Ташкенте, под эгидой моих консультаций в институте. Ответил на все интересующие его вопросы и спросил его: встре¬ чался ли он за последние дни с Андроповым, Щелоковым? Он ответил, что пока нет.
– У Брежнева тоже пока не был, – добавил Г.К.Жуков, – и признаться, как подумаю о ЦК, и сердце не лежит идти туда. Брежнев меня дважды навещал в госпитале, но что-то недоговаривает, что-то ловчит, что он нам скажет 24-го, когда мы у него соберемся, посмотрим. 24 июня к 12.00 мы приехали с Г.К. Жуковым к Л.И. Брежневу и нас сразу при¬ гласили зайти в кабинет. Не успели поздороваться, как вошел Ю.В.Андропов, потом Н.А.Щелоков.
У меня моментально мелькнула подозрительная мысль, но я быстро отбросил ее. Все мы расселись за столом совещаний, Суслова почему-то не оказалось.
Брежнев справился у всех о здоровье и особо заметил изменение моего внешнего вида.
– Что-то вы похудели, Георгий Петрович? – Спросил он как-то заботливо.
Я отмахнулся:
– Лето жаркое в Средней Азии, вот и похудел, спадет жара, поправлюсь.
Жуков, слушая меня, нервно постукивал пальцами по столу.
Брежнев начал спрашивать каждого руководителя о работе службы и в целом.
Начал Брежнев со Щелокова. Тот отчитывался прямо и откровенно:
– Москва превращается в проходной двор, режим о прописке практически прекратил свое существование. Едут отовсюду, без всяких причин и оснований, прописываются по указанию работников ЦК КПСС, нередко ссылаются и на ваше имя, Леонид Ильич. Ввиду общей распущенности, увеличивается пьянство, а где пьянство, там и преступления.
Брежнев грубо оборвал Щелокова и сказал:
– Никакой распущенности нет, просто МВД стало плохо работать, да и все!
Прошу вас, пересмотрите работу своего ведомства, ибо мы будем вынуждены принять административные меры. Садитесь!
Когда стал выступать Андропов, не успел он сказать несколько слов, как Брежнев перебил его и заявил:
– Что-то я не пойму, Юрий Владимирович, одно: есть у нас КГБ, и в нем аж 9 управлений, но что такое СВПК? Эта контрразведка входит в КГБ или нет? Надо кончать со всякими надстройками, которые налепил Хрущев.
Тут я не выдержал и резко перебил Брежнева:
– Не Хрущев, а Ленин, и не налепил, а создавал контрразведку по борьбе с воинственно-разрушительным империализмом, который при вашем руководстве уже приступил к исполнению своих функций по всему Союзу начиная с Москвы.
После моих слов создался вакуум молчания на 10 минут. Потом Андропов начал свой отчет. Говорил умно, по-государственному рассудительно, он умело касался всех положительных и отрицательных моментов в работе КГБ. Совместные действия КГБ с пограничниками и МВД.
– А Я особо хочу отметить, – сказал Юрий Владимирович, – неоценимую помощь Комитету Государственной Безопасности со стороны СВПК и лично от Жукова Георгия Константиновича и от Белого Игоря Васильевича. Без их бескорыстной помощи, без помощи руководства СВПК КГБ не был бы так информирован о планах наших противников в отношении СССР и наших союзников по Варшавскому договору.
– Так вот и берите полностью под свой контроль СВПК, как одно из подразделений КГБ. Для этого я и пригласил вас к себе. Георгий Константинович, – продолжал Брежнев, – на пенсии не откажется быть советником. Георгий Петрович возглавит отдел КГБ по всей Средней Азии, я думаю так, – завершил Брежнев.
Георгий Константинович встал и нервно начал говорить:
– Легко вы, Леонид Ильич, ломаете все через колено и даже то, что некоторые из нас отдали честному служению родине СССР свое детство и юность да и сейчас живут, не зная ни дня покоя, за счет своего здоровья, сна и отдыха выполняют свой долг перед родиной совершенно бескорыстно! Здорово у вас получается!
Брежнев, помолчав, сказал:
– Мы все день и ночь думаем о родине, что такого я сказал оскорбительного?
Ведь вы сами предложили кандидатуру Андропова на КГБ, и выбор ваш я одобрял и одобряю. Вы можете подбирать кадры, в этом я убедился.
Неожиданно для нас встал Щелоков и так жарко заговорил, что даже Брежнев очки снял:
– Вы, Леонид Ильич, – сказал Щелоков, – уродуете то, что должно остаться неприкасаемым. Ни ГРУ, ни внешняя разведка, о которых вы мне говорили, тысячной доли пользы не принесут для страны в сравнении с тем, какую пользу приносит СВПК. И это несмотря на то, что первый заместитель начальника СВПК И.В.Белый находится, вероятно по вашей воле, совершенно без какой-либо помощи, только за счет сна, отдыха, даже во время приема пищи исполняет свои обязанности. Он вынужден прятать свою работу от семьи, от коллег по гражданской работе, терпеть притеснения от всяких… и все это вместо заслуженного им смолоду почета и уважения! – проговорил он последние слова, сел и отвернулся от Брежнева.
Брежнев встал и произнес:
– На этом наше сегодняшнее совещание закончено, кто будет во здравии, то прошу завтра сюда же прийти к 11.00, до свидания.
Все мы, как солдаты, дружно встали и с превеликим удовольствием покинули кабинет Брежнева, не решив ни одного вопроса. Хотя по разведданным СВПК знали хорошо то, что агентура спецслужб США и Израиля и агрессивное крыло политиков этих государств спешно готовят третью мировую войну. А цель их обычная: разжечь войну между СССР и остальной Европой, постараться столкнуть СССР с Китаем. И, пользуясь разгромом или ослаблением всех остальных государств, США фактически захватывает мировое господство, а его партнер Израиль создает Великий Израиль, построив его за счет Палестины, Ливана, Сирии, Иордании и Египта. Очагом пожара 3-й мировой (но уже термоядерной войны) была подобрана Чехословакия, начало должно произойти там, где проживают судетские немцы. Знал об этом узкий круг даже в СВПК СССР. От Брежнева мы поехали все на дачу к С. Д. Устинову, согласно его приглашению, там поговорили обо всем, о чем должны говорить государственные люди, и к нам через полчаса присоединились генералы Ахромеев и Куликов.
9. МИРОВОЕ ГОСПОДСТВО США И «ВЕЛИКИЙ ИЗРАИЛЬ»
С 25 июня Брежнев перенес совещание на 26-е. Мы терялись в догадках, что он еще может высказать, совершить? Сместить Щелокова и министром МВД всунуть своего зятька? Мы уже тогда все об этом деле и о Чурбанове знали, и он, Брежнев, знал наше мнение. В общем, ждали 26 июня все в догадках. 26 июня к 11.00 к Брежневу явились не только мы с Жуковым, Андроповым и Щелоковым, но были приглашены Огарков, Куликов, Гречко и Устинов. В приемной нам никому не дали задержаться, все сразу заходили в кабинет и усаживались. Я немножко съехидничал и проговорил:
– Вы, Леонид Ильич, наверное, коньячок с 24 июня на 26 берегли?
Он расхохотался:
– А откуда ты знаешь? Действительно хочу предложить по рюмашке за мир во всем мире!
И вправду, две симпатичные девицы принесли каждому по тарелочке с бутербродами и по рюмке, граммов по 70, коньяка. После чего Брежнев повел совершенно по-другому совещание, не так, как он вел 24 июня.
– Прошу каждого из присутствующих высказать к ЦК, Совмину свои претензии и трудности в вашей нелегкой работе, – объявил Брежнев.
Но до чего же было странно для меня, что мне он предоставил первому слово. Жуков подморгнул мне, а это означало сообщить о перехвате переписки США и Израиля о развязывании 3-й мировой войны с захватом мирового господства США и строительством Великого Израиля.
