Небо в огне (СИ) - Ковригин Алексей
Вот это ж нихрена себе! Блин, вот не зря Агирре имеет юридическое образование. Ему бы в адвокаты податься, «катался бы, как сыр в масле». Это ж надо было умудриться так «изящно» вывернуть ситуацию! Вот это «завернул»! И что ж такое у нас в итоге получается? А получается полная хрень! Выходит, что единственный «инициатор» расторжения договора, это я и есть. Ага, тот самый «молодой и горячий», ну хотя бы не «совсем белый и горячий»©. А сам президент тут и вовсе не при делах оказывается. Вот «интересно девки пляшут…» и это кого он имел в виду в своём пассаже о «глупых амбициях»? Ну так, «и ежу понятно», что явно не себя! Вот же «нехороший человек-редиска»! Слов нет, остались одни выражения. Он же меня «облил и размазал», да так что хрен к чему подкопаешься. Но, стоп. Рефлексии пока в сторону! А что у нас остаётся «в сухом осадке»? «Корсары» остаются? Отлично! Хм, но этого мне уже как-то мало! И видимо отметив гамму чувств, что успели промелькнуть у меня на лице Агирре продолжает:
— Я накануне имел предварительный разговор с твоими «спонсорами». — но судя по ядовитому сарказму в голосе, этот разговор у него явно «не задался».
— Они видимо считают, что у нас здесь золотые копи, но не железные рудники. От капиталистов другого я и не ожидал, но во всём же должна быть мера! — хм, а это мне сейчас только кажется, или Анатра с Вонтобелем ему вчера тоже неслабо так «накрутили», иначе откуда у моего визави такая нервная реакция?
— Но с некоторыми их «пожеланиями» я вынужден буду согласиться. С сегодняшнего дня все лётчики твоей эскадрильи станут получать стандартные оклады республиканских пилотов, то есть полторы тысячи долларов на руки после вычета налога. И «пожелание» гера Вонтобеля о «премиальных» за уничтоженную технику противника я тоже принимаю. Так как понимаю, что с этих сумм ему идёт определённый процент, а ни один «уважающий себя» капиталист денег мимо себя просто так не пропустит. — его сарказм прорывается не только на словах, но отражается и в мимике.
Да уж, не только глаза — «зеркало души». Сегодня нашему президенту лучше даже не садиться играть в карты. Всё-таки видимо вчера мои «друзья-капиталисты» нашего президента не слабо так «нагнули». Но слава богу, его негатив ко мне не относится, так следующая реплика льётся в мою душу просто бальзамом.
— Мигель, я просто не понимаю, как ты умудрился связаться с этими кровопийцами? Они же все соки из тебя выжмут! Я вчера даже не стал спорить по поводу пересмотра призовой суммы «за сбитые». Пусть так и останется. Мне денего совершенно не жалко! — угу, но это только оттого, что ты считаешь, что у санхурходистов самолёты уже закончились и тратиться на призовые выплаты больше не придётся.
Но сегодня это вполне типичное заблуждение. Однако война только-только начинается и не за горами то время, когда здесь появится итальянская Aviación Legionaria, и германский Legion Condor. А самолётов станет даже в разы больше, чем имела вся Испания накануне гражданской войны. Но такой «инсайд» есть только у меня и делиться своим знанием ни с кем вовсе не собираюсь. Хотя вполне допускаю, что и президент Агирре может оказаться прав. Сценарий развития этой войны уже совершенно другой и падение «Северного фронта», как это случилось в моей реальности, сегодня вообще под очень большим сомнением. И в сегодняшних реалиях Баскония вполне сможет выстоять, чему буду только рад. Но в том случае, если по какой-либо причине Германия с Италией в эту войну не ввяжутся, так сможет выстоять и вся Республика. Возможно и вся мировая история пойдёт совершенно по иному пути развития. Эх, фантазёр! «Мечты, мечты, где ваша сладость?»©
На этом, собственно, наша встреча и завершилась. Единственное о чём ещё попросил президента, так это о том, чтобы коменданта аэродрома, старшего лейтенанта Хуана Мартинеса включили в штат лётного состава эскадрильи и переподчинили мне, как его непосредственному командиру.
— Сеньор президент. Я прекрасно понимаю, что вам на моём аэродроме необходимы «свои глаза и уши» и совершенно ничего против этого не имею, так как нам скрывать от вас нечего. Однако на любом корабле может быть только один капитан! И праздно шатающийся бездельник невесть что о себе возомнивший, и пытающийся перехватить штурвал управления на «моём корабле» абсолютно не нужен и даже вреден! — Агирре на минуту задумывается:
— Команданте, я полагаю ты в курсе того, что у старшего лейтенанта за плечами только «теоретическая школа пилотов» и совершенно нет лётной практики? — хм, но так-то да, об этом «казусе» в лётном обучении я уже знаю от полковника Луна.
Действительно, такая «теоретическая школа лётчиков» в Витории-Гастейс имеется, именно на её базе майор Ромеро и предполагал создать полноценную школу военных пилотов для Басконии. И хотя «пеший лётчик» мне, конечно, в эскадрильи нафиг не нужен, однако есть необходимость «приструнить и поставить в стойло» одного не в меру строптивого старлея. И должностные обязанности «вечного» дежурного по аэродрому как раз для него. И под ногами у нас путаться не станет, и часть рутины с Сен-Жака снимет. А то он у меня пока что всё в одиночку без роздыха пашет, «аки пчёлка». Теперь вот и «трутня» пусть напрягает и воспитывает. Но нашему президенту о моих «коварных планах» знать совсем необязательно.
— Сеньор президент, у нас на аэродроме стоит учебный «Фиат» с двойным управлением. Думаю, что нам не составит большого труда изыскать возможность и этот недостаток в образовании старшего лейтенанта в скором времени исправить. Лично займусь этим вопросом и привлеку для его обучения самых лучших своих инструкторов! — ну, так-то да, а зачем самолёту зря простаивать? Агирре окидывает меня оценивающим взглядом и насмешливо хмыкает:
— Мигель, я не знаю что ты там задумал, но твоя идея мне нравится. Пилоты нам нужны. Однако смею надеяться, что после вашего «обучения» старший лейтенант Мартинес всё-таки останется в живых? Но если сможешь из этого теоретика сделать практика, то я возражать не стану. Сегодня же подготовь приказ о его переводе и переподчинении и завтра я сам его подпишу! — видимо о моих «не совсем простых» взаимоотношениях с командующим ВВС Басконии президент тоже наслышан.
После встречи с президентом еду на телеграф. Артур Антонович Анатра крайне недоволен моим решением «немного задержаться» в Басконии, и в разговоре сварливо пеняет на моё «мальчишество». Мол, «да когда же ты наиграешься наконец-то?». Однако все наши прежние договорённости мне подтверждает и даже обещает «поскрести по сусекам» на складах у авиаразработчика и забрать там все «лишние» запчасти к нашим «ласточкам», так как Эмиль Девуатин видимо уже окончательно утратил интерес к самолёту «D.37» и сосредоточил все свои усилия на доводке истребителя «Девуатин D.500». А значит, что-то у него в загашнике должно остаться невостребованным.
Вонтобель более практичен, его больше интересуют успехи моей эскадрильи и когда стоит ожидать «начала возврата платежей». Обещаю, что уже в самое ближайшее время. Заодно интересуюсь, как прошёл разговор с президентом и от чего тот такой взвинченный. Но от услышанного и сам чуть было не офигеваю. Оказывается, что спонсоры «на голубом глазу» выкатили для моего «сюзерена» счёт на «кругленькую сумму» в тридцать восемь тысяч долларов за каждый мой самолёт! И это при его начальной стоимости в двадцать две тысячи? Всего лишь на пять тысяч меньше, чем стоимость нового советского истребителя И-16 тип-5. Конечно, это если перевести рубли в доллары. Но, тут уж и я обеими руками только «За!».
Во-первых, у нас установлены протектированные топливные баки, что не было предусмотрено в изначальном проекте, но что уже успело себя великолепно зарекомендовать в боях. Во-вторых, огневая мощь наших истребителей на сегодняшний день в два, а то и в три раза превосходит по своей эффективности любой тип самолётов противника. В чём они уже успели неоднократно убедиться на собственной шкуре. «Отдельная песня» — это дополнительная разработка подвески авиабомб под крыло, крыльевые пушки и крыльевые пулемёты. Но всё это вместе взятое уже потребовало существенных изменений и в конструкции центральной консоли, да и самого крыла в целом. А бронирование кабины пилота, хоть и сжигает столь необходимые для нас километры скорости, и моторесурс авиадвигателей за счёт увеличения массы истребителя, но вполне надёжно защищает его от винтовочной пули на излёте.
