Грегори Киз - Тени Бога
И Адриана подняла правую руку и посмотрела, сняв внешние покровы с отца Кастильо, препарировав его, как те ученые, которых он только что упомянул, выявив невидимые вихревые движения и узлы, которые составляют суть мироздания. Ничего необычного она не увидела, ни одного тайно присутствующего ифрита или ангела.
Но Адриана больше не полагалась на свою силу. Сверхвидение ей давала рука, дарованная Уриэлем, ангелом, которому она не доверяла и которого, может быть, уже нет в живых, поскольку после сражения за Новую Москву он больше не являлся ей.
Отец Кастильо не заметил ее манипуляций, он продолжал свои рассуждения, устремив взор к горизонту:
— Некоторые из видимых вещей и событий могут открыть нам Бога, но только если при этом откроется наше сердце. Когда вы смотрите на это, разве вы ничего не чувствуете? — Он повел рукой в сторону огромного стада бизонов. — Ни восторга, ни ужаса, ни восхищения, ни благоговения? Я чувствую, думаю, что и вы тоже. Я уже говорил: сейчас вы похожи на маленькую девочку. А разве не сказано, что только чистая душа ребенка способна узреть Бога? Именно это я и хочу выразить, мадемуазель: когда я был в роли иезуита, я никогда не чувствовал себя ребенком.
От этих слов у Адрианы сдавило горло и на глаза готовы были навернуться слезы. Совершенно неожиданно случилось то, чего она избегала много лет: глаза наполнились слезами. Она отвернулась, чтобы отец Кастильо не заметил ее слабости, но его не так-то легко можно было обмануть. Теплой и грубой рукой он сжал ее руку, и ей стало легче. Но тут же она почувствовала себя подлой, потому что совсем недавно сомневалась в его человечности и доброте.
— Вы принимаете покаяние? — тихо спросила Адриана.
— Теперь уже нет, — ответил иезуит. — Но я готов поговорить о том, что вас тревожит. Вам не обязательно изливать мне душу для того, чтобы Бог услышал вас и простил.
— Мне не прощение нужно. Скорее совет.
— Если смогу, дам вам совет, хотя я не источник универсальной мудрости.
— Вы знаете, сейчас мы ищем царя.
— Я знаю, что вы следуете за пророком и его армией, — осторожно сказал отец Кастильо. — Вы полагаете, что царь может быть в плену. — Его брови слегка дернулись. — Но есть еще кое-что. Вы хотите поговорить об этом мальчике, о пророке.
Адриана кивнула:
— Когда я вас встретила, вы сказали мне, что считаете его Антихристом, пришедшим разрушить мир. Так в Библии написано, да? И если верить Библии, пришло время, предписанное Богом. Но вы только что призывали меня спасти этот прекрасный мир, созданный Господом. Но если Он сам желает, чтобы этот мир был разрушен, какой же смысл мешать Ему в том?
— Извините, я выразился недостаточно ясно. Я говорил языком Библии, его нельзя понимать буквально. «Апокалипсис» довольно спорная книга, и для того есть основания. Я не верю тому, что там сказано. А если бы верил, то должен был бы согласиться с утверждением, что никому не дано знать, когда наступит конец света. Никому. А что касается предзнаменований, то я не знаю, все ли знамения были явлены человечеству. И мои слова означают лишь одно: можно допустить, что этот пророк — Антихрист. И он пришел разрушить мир.
— И вы полагаете, его нужно остановить.
— То чудовище, что мы видели под Новой Москвой? Вы назвали его angelos keres, так греки величали ангелов смерти. Это было ужасно. И если то чудовище было сотворено пророком, то да, его нужно остановить. В этом случае мы инструменты в руках Бога.
— Но зачем Богу «инструменты»?
— Я не знаю. Зачем демонам нужны армии и магические машины? Я не буду отрицать, у Бога есть свои тайны и загадки, Адриана. Такова Его природа. — Отец Кастильо тряхнул головой. — Давайте разберемся. Ваша экспедиция организована якобы для того, чтобы найти царя Петра, который исчез, объезжая свои непокорные Американские колонии. Ходят также слухи, что при помощи этих необычных летающих кораблей вы намерены вступить в бой с пророком и его армией.
— Да, я хочу вступить с ним в бой, но я не знаю, удастся ли мне его победить.
— Почему не удастся?
— Потому что он мой сын.
Отец Кастильо растерянно заморгал, поджал губы и ничего не сказал.
— Теперь вы понимаете, перед какой дилеммой я стою.
— Но как такое могло случиться? — Иезуит выпустил руку Адрианы и нервно потер руки.
— Это мой сын от короля Людовика Четырнадцатого, его у меня украли, когда мальчику было всего два года. Десять лет о нем не было никаких вестей, иногда я думала, что его уже нет в живых. Но оказалось, что они сделали из него нечто. Нечто опасное, как вы сказали. Расстояние сокращается, и с каждой минутой я чувствую его все сильнее. В часовне в Новой Москве я видела изображение пророка — это был Николас, мой сын. И если, чтобы спасти мир, я должна убить его, я не смогу этого сделать.
— Нужно найти иное решение.
— Я не разделяю вашего оптимизма, отец Кастильо.
— Вы спрашивали моего мнения. Так вот, я не думаю, что Бог требует от вас убить сына. Я думаю, это некий ключ, и здесь нужно найти иное решение.
Адриана пожала плечами:
— А знаете ли вы, отец Кастильо, что мне сказал о Боге некий ангел?
— Интересно, что же?
— Для того чтобы создать этот мир, Бог должен был его покинуть, только так Он мог создать мир конечным.
От удивления брови отца Кастильо дернулись вверх.
— Ересь, известная с древних времен, — пробормотал он. — Гностическая ересь. Утверждалось, что Бог Ветхого Завета на самом деле Сатана, надевший личину Бога.
— Все именно так. Не имея возможности присутствовать в созданном Им мире, Бог посылает сюда ангелов для исполнения Его воли. Но однажды ангелы вышли из-под Его подчинения и начали вытворять все, что им вздумается.
— И это вам сказал ангел?
— Ангел он был или нет, но одно из эфирных существ, которые выдают себя за ангелов.
— А по опыту, они всегда говорят правду?
Адриана горько рассмеялась:
— По моему опыту — очень редко.
Отец Кастильо на минуту задумался.
— Не вижу здесь противоречия, — возобновил разговор иезуит. — Бог может не присутствовать в этом мире, но присутствовать в наших сердцах. В нас должна быть Его искра, иначе наше существование было бы невозможно.
— Но если этот мир извечно был миром падших ангелов, мы не можем ждать от них ни честности, ни справедливости. И тогда получается, что убить моего сына — единственно правильное решение.
— Я не верю в это, — спокойно сказал отец Кастильо. — Но, если хотите, я над этим поразмыслю.
— Я буду вам признательна, отец Кастильо. — Адриана посмотрела вниз: корабль разворачивался.
— Мы возвращаемся? — спросил иезуит.
— Собрать трофеи. Мясо и шкуры могут нам пригодиться.
— Как скоро мы можем добраться до вашего сына?
— Думаю, меньше чем за месяц.
* * *Погрузив на борт убитых бизонов, корабли продолжили полет. Лишь с наступлением глубоких сумерек в небольшой рощице у какой-то речушки они приземлились впервые после того, как перелетели горы. Солдаты просто чудом где-то нарубили достаточно сухих деревьев для костров, и скоро над лагерем поплыл запах жареного мяса. Для Адрианы разбили палатку, поставили стол и стулья с высокими спинками, так что она со своими офицерами могла приступить к трапезе в весьма цивилизованных условиях. Подали вино и водку.
Эркюль д'Аргенсон, главнокомандующий военных сил Адрианы, наполнил бокал.
— За удачную охоту, — провозгласил он, указав на стоящее перед ним мясо. — Такое впечатление, что в Америке не только расстояния огромны, но даже быки невероятных размеров.
— На мой вкус, у мяса не очень приятный аромат, — заметила Креси, подняв бокал. — Но надо отдать должное этому славному парню, он погиб, чтобы своей плотью наполнить наши желудки. — В свете костра ее глаза загадочно поблескивали, а рыжие волосы и вино в бокале были одинакового рубинового цвета.
— И за новые чудеса, что ждут нас впереди, — сказал Эркюль и сделал следующий глоток.
Было приятно видеть Эркюля в приподнятом настроении. Он улыбался, улыбка делала его моложе, и Адриана вспомнила, как впервые встретила его двенадцать лет назад в диких окрестностях Лоррейна. Тогда он всегда был веселым, раскованным и полным жизни, был добрым и любил шутить. В нынешнем Эркюле мало, что осталось от того, прежнего. И Адриана знала, что сыграла в этой перемене большую роль.
Может ли она что-то исправить? Так многое в ее жизни нуждалось в исправлении.
Адриана наполнила свой бокал:
— За вас, господин д'Аргенсон. Вы душа нашей экспедиции, столько трудностей мы преодолели благодаря вам. И за то, что вы всегда были мне преданным другом.
Речь Адрианы заставила всех сидящих за столом ошеломленно замолчать. Неужели она так давно не говорила подобных слов?
